Амур поправил за спиной колчан со стрелами и вздохнул. Лететь на Землю богу любви совершенно не хотелось. За прошедшие годы Амур успел убедиться, что земляне прекрасно справляются без него и отмечают День Влюбленных дурным, но приятным им – человекам – способом: дарят друг другу бесполезные огромные игрушки, едят столько шоколада, что потом страдают диатезом до самого Хеллоуина, устраивают неудобный секс на кровати, усыпанной розовыми лепестками, совершают романтические путешествия в дорогущие рестораны или кинотеатры, где смотрят сладкие, как вата, и розовые, как игрушечные сердца, комедии. Поэтому бог любви привычно игнорировал День Влюбленных и валялся на пушистом облаке, попивая амброзию или гоняясь с луком за Святой Терезой. Но в этот раз старшие боги потребовали личного присутствия Амура на профессиональном празднике.
Святой Валентин внезапно проснулся и – в кои-то веки – пожелал проконтролировать отмечание Своего Дня. Как и полагается святому, Валентин был суров и бескомпромиссен, обожал цитировать Господа Нашего, читать проповеди и был совершенно не в курсе того, как изменился мир с первых веков христианства.
Амуру было велело присмотреть за стариком, который со своим нетолерантным консервативным мышлением легко мог попасть в беду.
- Забодай колизейский лев эти антикварные мощи! – пробормотал Амур и спрыгнул с облака.
Валентина бог любви обнаружил на центральной улице города. Тряся святою бородой, старик решительно направлялся к увлеченной исторической беседой гей-паре, намереваясь объяснить, что никаких боевых товарищей из римской армии он не венчал и от армии не отмазывал, а также сообщить наследникам Содома и Гоморры об их греховности и порочности.
Амур прицелился и быстро выпустил стрелу, которая просвистела прямо перед носом Валентина. Святой пробурчал нечто неподобающее, покаянно перекрестился и погрозил пальцем богу любви. Тот облегченно выдохнул: парочка греховодников успела скрыться за дверями ночного клуба.
Продолжая ворчать, Валентин двинулся по улице, нервно дергаясь от рекламных всполохов, отскакивая на клумбы от проезжающих машин и подбирая полы белоснежной рясы, дабы ненароком не соприкоснуться с позорно раздетыми матронами, неприлично стриженными патрициями и юными созданиями, раскрашенными – и лица, и волоса - как черти в Аду.
Как ни старался Валентин избегать близких контактов с обитателями города греха, возле дверей празднично разукрашенного МакДональдса святой столкнулся с двумя подростками. Девочка, обнимавшая огромного плюшевого медведя, пыталась пройти в вертящуюся дверь, но Тедди (в прошлой жизни бывший, видимо, сторонником здорового образа жизни) цеплялся за нее то задней, то передней лапой и загораживал обзор круглой головой и большущими ушами аля Дамбо. Мальчик забегал то справа, то слева – якобы для того, чтобы помощь, - а на самом деле, чтобы, воспользовавшись удобным моментом, лишний раз обнять подружку и нежно погладить ее по обтянутой блестящими лосинами попке.
Увидев творящееся средь невинных детей непотребство, Валентин снова затряс бородой и, подняв крест, двинулся к подросткам, дабы свершить обряд экзорцизма над демонами, завладевшими душами мальчика, девочки и медведя.
Амур мгновенно спикировал на верхний косяк двери, затормозил ее божественной пяткой и послал в спину мальчика крошечную молнию (да извинит Зевес за самоуправство!). Искрясь и хохоча, дети пролетели через «вертушку» вместе с медведем, а Валентин, скрипя остатками зубов, бросил недовольный взгляд на бога любви и провел обряд экзорцизма над дверью, которая, хоть и не принадлежала к роду человеческому, однако двигалась, как живое существо, а, следовательно, нуждалась в милосердном святом лечении.
Возле кондитерского магазина Валентин увидел пухленькую девицу, наряженную ангелочком, - в белом коротком платьице, с кружевными крылышками за спиной и золотистым нимбом на рыжих кудрях. Девица раздавала прохожим розовые шарики и скидочные купоны. Испытывая когнитивный диссонанс от вида никогда прежде им не виданного ангела и полнейшего несоответствия представителя Высших Сил представлению об оных, святой уткнулся носом в витрину, уставленную бархатными коробками-сердцами, обернутыми в красную фольгу шоколадками-губами и многоэтажными тортами с единорогами (что немало удивило Амура) на верхушках. Краем глаза Валентин следил за странным ангелом, похожим на один из тех шариков, которыми он одаривал жителей города греха. Наконец, придя к неминуемому решению, что крылья и нимб являются несомненным признаком ангелического достоинства столь непохожей на ангела особы, Валентин развернулся к ней, намереваясь пасть на колени и испросить благословения, но девица опередила святого.
- Вы – наш шестьсот шестьдесят шестой посетитель сегодня! – пронзительно вскрикнула она. – Вам полагается суперприз!
И протянула Валентину корзинку, где лежало две бутылки шампанского, большая коробка (разумеется, в форме сердца) конфет и непременный плюшевый Тедди.
Напуганный упоминанием числа Зверя святой принял дар шуйцей, десницей же принялся судорожно крестить себя, корзинку, витрину и самого ангела, осторожно ретируясь задом.
Бог любви спустился пониже, любопытствуя узнать, что будет дальше, и тут кто-то схватил его за пятку.
- Погодите, не уходите, дедушка! – воскликнула девица, обвязывая божественную щиколотку алой ленточкой. – Вот вам еще шарик! Подарите его своей любимой бабушке!
Валентин в очередной раз поднял руку для крестного знамения и, покачнувшись, оступился с тротуара на проезжую часть – прямо под колеса несущейся машины.
Амур вырвался вместе с ленточкой из рук ангела, в последний момент успел подхватить падавшего святого за шиворот белоснежной рясы и понес брыкающегося Валентина куда подальше от греха и ДТП.
Спустя несколько минут бог любви и святой приземлились в темном пустынным парке.
Амур плюхнул на лавочку и, с трудом отдышавшись, буркнул:
- Дед, а ты тяжеленький, оказывается! Откуда в мощах столько веса?
- Язычникам завсегда Божий дух в тягость! – огрызнулся Валентин, но тут же, покаянно склонив голову, добавил:
- Прости меня, неистинный бог. Да осенит тебя свет Господа нашего за то, что спас меня от демонической безлошадной повозки.
- Не стоит благодарности, - отмахнулся Амур.
- Скажи мне, неистинный бог, что за непотребство и адский кошмар видел я в этом городе?
- День святого Валентина, - пожал плечами бог любви.
- Не думал я, что через много сотен лет день моей памяти будут справлять так дико и непристойно.
- Мир меняется, старик, - изрек философскую истину Амур. - И потом, это же люди! Они всегда были такими – странными, нелогичными и склонными придумывать праздники и ритуалы на пустом месте.
- Душа моя в смятении, - огорченно произнес Валентин и осенил себя крестом.
- Это поправимо, - отозвался бог любви и вытащил из корзинки бутылку шампанского.
Похожие статьи:
Рассказы → Сказ о любви вечной и семье скрепной
