Стая боевых синичек атаковала вурдалака, как только тот пересёк овраг. Крохотные позолоченные шлемы на птичьих головках ослепительными бликами резали мертвяку глаза. Он протяжно застонал и попытался закрыться единственной рукой. Солнечные зайчики, такие лёгкие и игривые во время отдыха на полянах Рощи, молчаливо вгрызались в гниющую плоть, оставляя шипящие глубокие раны, вспарывали мышцы и сухожилия, лишая противника опоры.
Наконец, кости мертвяка не выдержали. Щелкая как сухие ветки, начали ломаться одна за другой. Вурдалак пошатнулся. Взмахнув рукой и раззявив рот, завалился на бок. Голова глухо ударилась о пень. Подскочив, тряпичным мячом покатилась в овраг.
Стая птиц молча облепила ещё шевелящийся труп и приступила к трапезе.
***
- Да что ж это такое?! – огромный Змей Велес возмущенно стягивал кольца вокруг старого дуба, словно пытался задушить бедолагу. - Опять все улики подчистили! Что я предъявлю на суд? Даже косточки растащили, здоровенного мертвяка слопали! И куда влезает то?! Ты их видела? – обратил он потемневший взор на Шельму. – Во, с гулькин нос вся птаха, а прожорливые словно пираньи.
- Пираньи тоже не велики, - девушка повела плечами, - а доказательства есть, не переживай.
Расшитая вручную котомка тяжело легла на выступающий из-под земли дубовый корень. Развязав ленты, Шельма показала содержимое Змею.
- Отлично, – прекратив душить дерево, Велес скользнул на шёлк травы, - давай её сюда.
И подцепив голову вурдалака острым зубом за глазницу, довольный уполз в чащобу.
- Фее, - поморщилась девушка, вывернув и вытряхнув котомку.
- Ну, что, - обратилась она к дубу, - дыши глубже.
Похлопав того по шершавой коре, пошла по тропинке в сторону поселения.
***
- Звонушко, - поглаживая пёрышки, Шельма журила сидевшего у неё на ладони любимца, - Опять мне от батюшки за вас досталось.
Синичка нахохлился и виновато щурил бусинки глаз, то на девушку, то на резной козырёк крыльца, не переставая при этом подставлять грудку для почёсываний. Шельма рассмеялась и поцеловала птаху в клювик. Тот поправил лапкой шлем, от порыва чувств сползший набекрень. И запиликал, затрещал, рассказывая, как они выследили и окружили мертвяка.
Вскинув над головой крылышки и растопырив перья, Звонушко изобразил страшного вурдалака и затопал по ладони, как бы перебираясь через овраг. А потом, припал всем телом, придерживая лапкой палец Шельмы, словно выглядывал меж веток, мол, сидим в засаде, а тут он.
- Хорохорится? – раздался смешливый голос Лисовича.
Птаха на ладони вздрогнул всем телом.
- Зачем пугаешь? – Шельма отвела руку с Синичкой в сторону, глядя, как рыжий лис превращается в статного парня. Огненные кудри и вышивка по вороту завораживали, сплетаясь в один магический рисунок. - Прекрати паясничать! – топнула ножкой девушка. – Говори, зачем пришёл?
- Помочь, - парень подпер плечом угол крыльца.
Синичка перепорхнул Шельме на запястье, надвинул шлем на лоб и пристально сверлил пришедшего взглядом.
- У, какая у тебя грозная охрана, - наигранно испугался Лисович.
- А ты не ёрничай, - мягко парировала девушка, почесав птахе спинку, - видал, что они с вурдалаком сделали.
Синичка разомлел и чуть не свалился со своего насеста. Но, тут же встрепенувшись, снова уставился на парня.
- Ну, в таком случае, предлагаю прогуляться сегодня ночью, - уже вполне серьёзно предложил Лисович.
- Нашёл что-то? – насторожилась Шельма, -где?
- Здесь, не далеко, - хитрый прищур лисьих глаз всполошил Синичку.
Звонушко пискнул, вцепившись коготками в тонкое запястье девушки.
- Переодень стаю, - только и сказала та, глядя поверх огненных кудрей Лисовича на заходящее солнце.
Шельма, в отличие от селян, не умела оборачиваться зверьём. Мать была земной женщиной и давно состарившись покинула мир. Но, навыки, унаследованные от отца, позволяли девушке видеть в темноте, ходить бесшумно, понимать говор природы.
- Жаль пахнешь человечиной, - друг, в обличии лиса трусил чуть впереди, - натянет мертвякам.
Обижаться не было смысла, Лисович прав. Поэтому, нужно обшарить тайник быстро.
Пересекши овраг, парочка бегом двинулась в сторону болота. Гать чавкала, пытаясь жирными губами добраться до босых молочных пяточек девушки. Осклизлый настил пружинил, норовя скинуть в топь живое, сладкое лакомство. Но, Шельма легко уворачивалась от корявых сучьев, что тянутся схватить за волосы. Перепрыгивала через узловатые корни, огибая бугры косматых кочек. Лис быстро пересёк топь и азартно рыл лапами яму под трухлявым стволом упавшего дерева. Когда Шельма добралась до него, Лисович уже обратился человеком и вытащил на лунный свет перепачканный куль.
- Смокинг? – удивилась девушка, развязав узги тряпки, в которую вурдалак завернул одежду.
- А вот и неопровержимая улика, - начал было говорить Лисович, но воздух наполнился шелестом крыльев.
- Беги! – парень сунул свёрток Шельме, стремительно обращаясь в лиса.
Болото колыхалось от тел. Около десятка ползущих и ковыляющих мертвяков окружали топь. Половину из них уже атаковали синички в серебряных латах, раздирая мертвую плоть лапками и клювами, разрезая острыми накрыльниками. Остальных принял на себя Лисович. То, перекидываясь лисом, то вставая в полный рост человеком, мял, кромсал, разрывая гнилые тела.
Девушка кинулась обратно по гати, прижимая к груди грязный куль. «Лишь бы не выронить» - повторяла она, перепрыгивая кочки, - «Лишь бы не потерять». Вот уже и овраг видно.
Мертвяк приподнялся с земли ровно на столько, что бы схватить Шельму за лодыжку и дёрнул на себя.
- Лиис! – взвизгнула та, упав на спину и отпинываясь от смрадного чудовища.
Цепкие ручищи рвали одежду, подбираясь к теплому живому телу. Пнув вурдалака коленом в грудь, Шельма оцарапалась о сломанные рёбра. Учуяв запах крови, мертвец заурчал, предвкушая, как будет рвать зубами мягкий живот, как погрузит в него пальцы и достанет горячую печень, будет её жевать ещё у живого человека, наслаждаясь криками боли.
- Размечтался! – одним ударом снеся вурдалаку голову, просипел Лисович и замер, обалдело уставившись на обнажённые бёдра Шельмы. Та скромно поправила одежды и встала.
- Идём? – сказала она, поднимая с земли куль. Но, лис уже в обличии зверя трусил по тропинке, задумчиво уткнувшись носом перед собой.
***
- А чего это синички такие осоловелые? – задумчиво разглядывая порядочно округлившихся стаевцев, спросил у дочери Велес. Та загадочно пожала плечами, а сидящий на плече Звонушко, икнул, тут же стыдливо зажав крылышком клюв.
- Вот, - подала куль Шельма, - это Лисович на болотах нашёл.
- Что в нём? – подозрительно оглядывая замызганный свёрток, Велес чихнул, - мертвечина.
Шельма ловко развязала узги и достала смокинг.
- Узнаёшь? – спросила она отца.
- Он! Точно он! – хвост Змея мелко задрожал от такой удачи. - Звать судей! – гаркнул Велес, оборачиваясь человеком и садясь в кресло.
В горницу вошли трое бородатых мужчин. Поклонившись в пояс, расселись полукругом.
- Что подобает за шулерство? – начал Змей.
- Смерть, - нестройным хором ответствовали пришедшие.
- В этом ли наряде шулер был? – грозно спросил Велес.
- В подобном, - неопределённо ответили мужчины.
- Его ли конечность в рукаве застряла? – Велес аж подался вперёд.
- Возможно, - так же неопределённо ответили судьи. – Но, где доказательства, что убиенный был шулер?
- А вот оно, - тихо молвила Шельма и выдернула конечность мертвяка из рукава.
На пол, к ногам судей медленно спланировал туз пик.
