Хозяйка водит меня по саду, показывает, где что растет, рассказывает, как за чем ухаживать, что когда поливать и подкармливать. Это она правильно делает. Я-то, хоть и работаю садовником уже лет тридцать, - как бы не больше, - а таких экзотических растений не встречал, даже в старинных книгах про них не читывал. Поэтому хожу за Хозяйкой молча, внимательно слушаю, записываю.
На невысоких, похожих на смородиновые, кустах растут черные, красные и бледно-желтые камушки.
Гибкие лозы обвивают шпалеры, шелестят. Покачиваются под ветром тяжелые гроздья темно-бордовых, иссиня-черных, золотистых камушков для сада камней.
На грядках, увалившись боками на землю, вызревают опаловые, чуть светящиеся изнутри плоды – фонарики и светильники. Чуть дальше, в тенечке, прикрыв макушки блекло-зелеными листьями-занавесками, растут толстопузые ярко-оранжевые абажуры.
Застекленное здание оранжереи похоже на дворец Снежной Королевы. Но лишь снаружи. Внутри, как в любой оранжерее, - сумрачно, влажно, душно. Недалеко от входа прячутся в высоких стволах колонн капризные мраморные статуэтки, фарфоровые нимфы, изящные напольные вазы. Прямо из земли, как ананасы, – лезут, расталкивая широкопалые листья, – фрагменты барельефов, длинные полосы лепнины, цветы-зеркала – круглые, овальные, фигурные. В глубине – там, куда почти не попадают солнечные лучи, - шипят, щелкают ядовитыми хвостами орхидеи – горгульи, бафометы, пятиконечные звезды, демонические лики, искаженные злобой. Говорят, их надо кормить свежим мясом, иначе не вырастут. Быстро прохожу мимо, с трудом уворачиваюсь от «выстрелившего» длинного языка какого-то красноглазого дьявола. Хозяйка успокаивающе улыбается, что-то говорит про защитную одежду и перчатки. Ладно, справимся. Чай, не первые хищные орхидеи на моем веку.
Выходим через вторую дверь оранжереи. По обе стороны узкой тропинки – тканые лужайки, узорчатые гобелены, роскошные персидские ковры, аккуратно подстриженные, свежеполитые, сверкающие яркими красками разноцветных нитей.
За лугами – сад. Высокие деревья усыпаны плодами, склонившиеся ветки кое-где подперты рогатинами. Дома, домишки, сараюшки, каменные, деревянные, сборные. На самом могучем дереве я замечаю несколько роскошных замков – зрелые, тяжелые. Те же, что еще не поспели, свернулись, закуклились; их стены и крыши сложены, как недоделанные фигурки оригами.
Мы проходим под деревьями, Хозяйка ласково гладит рукой стволы, касается тонкими пальцами листьев. Оборачивается ко мне, смотрит вопросительно: согласен ли?
Да, большое поместье, много работы. Но мне не привыкать. Киваю – конечно, согласен.
***
Сегодня видел заказчика. Очень милый, толстенький, невысокий падре. Приехал за двумя горгульями и Ликом Сатаны (редчайшего ужаса орхидея!). Пока мы шли к оранжерее, падре рассказывал, что в его родном городке жители решили восстановить готическую церковь. Подсобрали денег, обратились к меценату, пригласили реставраторов. Что смогли, отремонтировали своими силами, - нефы, полы, стены кое-где подновили. Новые скамьи и алтарь местный плотник смастерил. С помощью приезжих мастеров, конечно. А вот за барельеф в центральной апсиде и скульптуры на крышах никто взяться не рискнул. Спасибо добрым людям, подсказали адресок Хозяйки. А у нее, видишь, и такие растения нашлись, благодаренье Господу!
Оставил священника у входа, сам натянул халат, рукавицы, достал клетки для перевозки – прочные, надежные, - пошел доставать растения. Горгульи, как ни странно, вели себя тихо – не шипели, не рвались укусить. Только постанывали, как больные щенки.
Выкопал их из земли осторожно, с корнями, - чтобы прижились на новом месте, - пересадил в клетки с землей. Лик Сатаны вздумал было ядом плеваться, но я его скрутил, цепями обмотал и тоже в клетку засунул.
Пока с помощниками дотащили клетки до телеги падре, - все упарились. Зато чаевые хорошие получили, поделили по-честному, как полагается.
***
На днях приходила молодая пара. Красивые, счастливые, поженились недавно, решили замок прикупить. Ишь ты, романтики какие! Сейчас замки-то не многие берут. И дело даже не в деньгах – богатых людей нынче немало, - просто не в моде они в наши дни. А барышня – нежная такая, голубоглазая, тоненькая, как феечка с картинки, - всё распевала:
- Ах-ах, винтаж, антиквариат! Уважаемый, а они у вас точно старинные, не новодел?
Ну тут я даже обиделся немного: знаю, как Хозяйка за чистотой сорта следит, прививает, как положено, старые деревья срубает – их, как на куски расколешь, на заготовки для скульптур хорошо берут.
Да, так о заказчиках же. Подобрал я нежной барышне и ее мужу-красавцу подходящий замок. Они со всех сторон его рассмотрели, убедились, что поспел. Я его съемником подцепил, стал хвостик выкручивать. Другие замки крышами захлопали, лестницами застучали, шпилями закачали. Да и «мой» так в сетке прыгал, что чуть не вывалился.
Молодожены испугались немножко, от дерева отбежали. Муж еще спрашивал потом – пока я плод упаковывал да перевязывал – вдруг замок их слушаться не будет, самовольничать начнет? Я только рукой махнул. Приезжают покупать, а сами ничего про выбранное растение и не знают. Они ж – дома-домишки – только на дереве, вместе с остальными, и шумят. А как снимут их, так сказать, корней лишат, сразу утихомириваются, каменеют или деревенеют постепенно. И становятся, какими домам, коврам, садовым дорожкам да прочим «элементам декора» быть положено – замершими навеки.
***
Три недели работали с помощниками без продыха. Мало, что дождей нет который день, так всё полить надо, да гобелены с коврами постричь, в оранжерее всех капризуль подкормить. Так еще Хозяйка сказала новых клеток да ящиков понаделать. Большой заказ, дескать, ожидается – то ли кантон какой, то ли целую страну-невеличку строить будем.
Завтра, говорят, приедут заказчики.
Устал я, как та собака из поговорки, да надо бы сходить перед сном, проверить – все ли ладно в моем саду.
Ночь сегодня такая спокойная – ни ветерка, ни шороха. Только звезды смотрят с небес, в цветах-зеркалах отразиться хотят.
Деревья в саду притихли, ровно перед бурей. Замерли замки, не шевелятся домики. Даже шаловливые бунгало, что так и рвутся с веток в небо, сложили крылья-крыши из пальмовых листьев, завернулись в них, как летучие мышки. Светильники да абажуры не ворочаются во сне с боку на бок, спят, ровно детки малые. Не капризничают статуэтки, не скрипят колонны. Даже шумные бафометы да вредные горгульи затаились.
Прохожу тихонько, на цыпочках, стараясь не потревожить хрупкий, как сказка Архитектора, сон моих растений. Что-то блеснуло в темноте. Зажигаю фонарь, прикрывая рукой, всматриваюсь.
По красноокому Лику Сатаны катится огненная капля, бесшумно падает в землю, растворяется в мягкой, удобренной почве.
А это что? Откуда здесь камушкам взяться? Они ж все на кустах да лозах вызревают.
Горгулья смотрит на меня выпученными глазами. Из-под каменных век капают черные слезы, застывают кусочками антрацита.
В окно негромко стучится лоза. В темноте не разобрать сорта – бордовый, золотистый или индиго. Недозревшие камушки сыплются с грозди, барабанят по стеклу.
Воздух в оранжерее сгущается. К привычной тропической влажности, теплу примешивается физически ощутимый запах страха. Страха смерти, неподвижности, вечности.
Оборачиваюсь, смотрю в немигающие глаза горгулий и нимф, глажу подвернувшуюся под руку резную полуколонну.
Большой сад у Хозяйки, много в нем дивных растений.
Но до рассвета еще есть время. Мы попробуем успеть.
Похожие статьи:
Рассказы → Эксперимент не состоится?
Рассказы → Идеальное оружие
Рассказы → Вердикт
Рассказы → Черный свет софитов-7
Рассказы → Белочка в моей голове
