Он пьет да словно бы и не пьянеет. Кубок за кубком – янтарно-золотистый, пенящийся белою шапкою эль, музыка в ушах – рокочущими ударами волн, хмельные голоса друзей гулким эхом под сводами пиршественных чертогов – его триумф, его очередная победа, Грунгнир-камень, опаснейший из ётунхеймских турсов, повержен в честном поединке. Ликуй, Асгард златомраморный, эль, еще эля, Тиальфи, всех угощаю!
– А ты чего не пьешь? Что, гибель Грунгнира не слишком-то радостна сынам Ётунхейма?
Кошачье зеленый прищур, витые кудри по плечам – густой, раздражающе-рыжею гривой, кто пригласил его на дружеское застолье, кто посадил за пиршественный стол бога насмешек и распрей, пришлого, хитроглазого чужака? В лицо б выплеснуть ехидине услужливо поданный кубок, граненым краем с маху впечатать в нагло смеющийся рот!
– Чему же тут радоваться, Тор? – змеями сплетаясь на тощих запястьях, вызванивают в такт изящно-хрупкие браслеты, смех – дробью стеклянных осколков, не доводи до греха, Локи, терпение асов не беспредельно… – Чему слагать хвалебные висы, славнейший из Одинсонов? Тому, что Мьёльнир-громовержец оказался покрепче каменной дубины? Или тому, что кобылье сердце Моккуркальфи зашлось от ужаса при виде мальчишки с мечом?
– Имеешь наглость прилюдно насмехаться надо мною – так имей же смелость ответить за свои слова!
Мьёльнир-сокрушитель, гроза ётунхеймских турсов, привычной тяжестью соскальзывает в ладонь, Сол-руна, острокрылая Сол на рукояти, жжет, точно змеиное жало. Кровь отворить, бритвенно-острым лезвием наружу выпустить ядовито-черную злость…
– Сначала поймай меня, Тор, удачливейший из воинов, Тор-рыжая борода, Тор-задира, Тор-бездонный пивной бочонок! – жалит, насмешничает, вьется над ухом крылатой надоедливой мошкой, Локи-проказник, Локи-зачинщик скандалов и склок, и эль – мутным дурманом в голове, и руки – слабы и непроворны. Хель неминучая, заставьте его замолчать!
Сив поднимается со скамьи, Сив идет к нему сквозь пиршественный зал, пышная юбка колышется на бедрах, острая девичья грудь – холмами Берканы под тонкою тканью. Сив-берегиня, валькирией склоняется над ним, мягкие ладони – на плечи, медовые косы – тяжелая, янтарно-желтая волна, манкой ловчею сетью струится до самого пола, живое золото, чуткие струны арф под пальцами скальда, под его одервенело-неловкими пальцами…
– Ты только посмотри, Тор, – смеясь, она сжимает в горсти пышно-золотистую прядь, наматывает, точно цепь, на запястье, острыми раковинами ногтей запутывает в клубок-паутину свой неожиданный трофей, пронзительным писком исходящую добычу, – я все-таки поймала его! Ну, что ты думаешь…
Вскрикивает, разжимая ладонь. Скривившись от боли, дует на обожженную кожу, паленый волос меж пальцев тлеет обрывками паутины. Трезубчатой Эваз плывет по скатерти багровая винная лужа, багровый плащ, увертливый лисиный хвост, метет по скамье, назойливо-яркий – бог плутовства в привычном своем обличье вновь перед ним – сидит, поджав к подбородку острые колени, насмешливым зеленым глазом косится на Сив.
– Добрая шутка, Златоволосая! А знаешь, я ведь умею шутить… ничуть не хуже, – серебряная на лисье-рыжем, серьгою-бабочкой трепещет в волосах Дагаз-разрушительница, и легкими бабочкиными крыльями вздрагивают ресницы Сив, Сив улыбается в ответ, вот только ему – не до веселья и улыбок…
***
… рыжий. Женственно-тонкий, длинный вьющийся волос – проснувшись, он видит его на подушке, приклеившимся к щеке Сив. Сив дремлет, разрумянившись во сне, пухлые, нежно-розовые губы кривятся, обиженно и сердито, едва, царапнув ногтем по бархатно-мягкой коже, он стряхивает его наземь, точно отвратного земляного червя, палено-огненный волос с лисьего загривка, знакомо-рыжую метку. «А знаешь, я ведь умею шутить ничуть не хуже…» Нидхеггова пасть, эта шутка ему дорого обойдется!
Он закрывает глаза, но сны не приходят – гулкий шум крови в ушах, дыхание Сив, неровное и встревоженное – шепчет, словно бы зовет сквозь сон, выкликивает беззвучно чье-то имя, знакомая и родная, до самой последней родинки, до тепло-золотистой прядки у виска… Рыжий. Огненно-яркий волос, змеею свившийся на подушке. Да как он мог только представить себе, что…
– Локи! Локи, Локи! – голос Сив дрожит и срывается на хриплый шепот, выстанывать имя того, кто делит с тобою ночь страсти – что может быть слаще для женщины, впервые познавшей вкус измены? Митгардки и асиньи, юные и немолодые, бесхитростные и себе на уме – все они одинаковы по сути своей, все слеплены из одной глины...
– …да…да…только не останавливайся… – лицо запрокинуто в потолок, васильково-синие глаза темны, точно небо перед грозою, руки – замком-оберегом смыкаются на тощих, угловатых плечах того, кто впущен сегодня Сив на брачное ложе – Локи-вора, Локи-осквернителя жен, пронырливого рыжеволосого лиса. – Моя сладость, мое сокровище, ясное солнце Асгарда!
Сияюще-солнечным золотом, сокровищами из разоренных сундуков струятся по подушкам пшенично-желтые косы, рыжая ржа на ясно-золотом – откинув волосы, бог плутовства приподнимается над Сив, усмешливо заглядывает в глаза, на тонких, бледно-выцветших губах кривится ядовитая ухмылка.
– Фенрирова цепь, надо же так изголодаться по мужской ласке! Похоже, твой муженек не слишком-то балует тебя своим вниманием, Прекрасноволосая! А отчего так, Сив? Вся сила грозного повелителя молний уходит на битвы с великанами? Или, быть может, рукоять его Мьёльнира, мощного на вид… коротковата для забав подобного рода?
– … ты скрежетал зубами и скверно ругался во сне. Что тебя мучает, Тор? – Сив гладит его по плечу, спокойное, без тени виноватости или тревоги, нежно-красивое лицо, волосы по спине – золотыми доспехами валькирий, Сив – хранительница, берегиня домашнего очага, жена, достойная своего мужа… «Моя сладость, мое сокровище, ясное солнце Асгарда!»
Рыжие пятна ржи на позолоченных доспехах. Ржавчина на сердце, ржа, разъедающая душу его.
Ложь. Она лжет.
– Ты… я видел вчера… – гладко-мраморный пол выметен и чисто вымыт, Сив просыпается с рассветом, чтобы приняться за домашние дела, высокие чертоги его сияют небесной чистотою, сам Один хвалит расторопную, неленивую супругу его…
– Что? Что видел ты, Тор?
***
– Она бесчестит меня, отец, тайком встречаясь со своим любовником, когда дела призывают меня в Ётунхейм! Она лжет мне в глаза, смеется надо мною, и недалек тот день, когда смеяться вместе с ней начнут и прочие асы – сын Лаувейи не станет молчать о своей победе. Я прогоню ее, отец, но перед этим…
Острые, как лезвие боевого топора, ножницы, орудие неумолимой Скульд в его ладонях. Она не пощадила его гордость – он будет беспощаден к ее красоте, снопами срезанной пшеницы лягут на землю янтарно-желтые волосы Сив, золото, изнутри порченное ядовито-рыжею ржой... Вирд свидетель – он больше им не дорожит.
– Значит ли это, что Ас-Обманщик выиграл спор? – вполголоса произносит Один, словно бы обращаясь к самому себе.
– Кар-р! – отзывается ему Хугин с правого плеча.
– Кар! – поддакивает Мунин с левого.
– Ас-Лживый Язык порою бывает… довольно приятным собеседником, и как-то раз зашел у нас с ним спор о сущности человеческой природы, – Гебо, дар-руна, скрещенными клинками мечей сияет над троном Разрешителя Споров. Голос Одина негромок и глуховат, но каждое слово – точеным лезвием по беззащитно открытой коже, острее ножниц Скульд судьбоносной, глубокие, сочащиеся кровью надрезы – раз, и еще, и еще… – О том, что сильнее в нас – вера в доброе или вера в дурное, и прав оказался Изменчивый Ас – хорошему мы верим куда как неохотнее, чем собственным страхам и подозреньям. Локи ставил в заклад собственную голову, что ты…
– … поверил богу-обманщику! – серой беззвучною тенью вспархивает с плеча Хугин, мудрейшая из птиц.
– …оклеветал свою жену! – насмешливо разевает клюв Мунин.
– …достойно накажи его, Тор, за эту проделку – зашей лживый рот прочными кожаными ремнями, раз уж голову свою он сберег в целости и сохранности!
– … только сначала поймай его, Тор!
Звонкая сталь о каменно-твердые плиты – Один смеется, Отец Павших склоняется к подножию трона, и ножницы в руках его – пятнистыми от ржавчины клинками, и смех его – ржавым железом по точильному камню, и хочется закрыть уши, чтобы не слышать, и тянет закрыть глаза – не видеть собственного позора.
___________________________________________________________
* Сол – руна в форме молнии, символ неотвратимого возмездия, в рунической магии связана с Тором, богом-громовником
* Беркана – руна, пиктографически напоминающая женские груди, руна-оберег, символ плодородия, в рунической магии связана с богиней Сив, покровительницей домашнего очага
* Эваз – руна, очертаниями напоминающая заглавную М, символ оборотничества, в рунической магии связана со Слейпниром, родителем которого был Локи, принявший облик кобылы
* Дагаз – по форме эта руна похожа на лемнискату (символ бесконечности) и ленту Мёбиуса (символ вечности и безграничных возможностей), она символизирует конец эры и начало нового цикла, т.е. Рагнарёк. В рунической магии связана с Локи, богом-трикстером
* У древних скандинавов существовал обычай, согласно которому женам, уличенным в супружеской неверности, в знак позора обрезали волосы
* Гебо – по форме руна напоминает две равновеликие скрещенные перекладины, связана она с соглашениями, разрешениями споров, судебными процессами и соблюдением договоров. В рунической магии считается одной из рун бога Одина
Похожие статьи:
Рассказы → Lokka Táttur
Рассказы → Ожерелье цвергов
Рассказы → Völuspá
Рассказы → Каменная сказка, или Сага о последних временах
Рассказы → Фокусник
