Главный редактор венерианского журнала для мальчиков «Космические похихушечки» покачал головой и пристально посмотрел на Билла Потсона.
Билл сделал вид, что целиком поглощен рассматриванием звездной лоции за фиолетовым затылком издателя. Взгляд у писателя при этом был лучисто-наивным.
– Что это? – процедил редактор.
Потсон пожал плечами:
– Как что? Сценарий для бестселлера. Вы же сами просили.
Редактор тихо рыкнул и, смакуя каждое слово, прочел:
«Человек разоряет инопланетный приют для пенсионеров, но встречает отпор в лице престарелого зорка! Но зорк слишком слаб и терпит поражение от злорадствующего человека, как вдруг выясняется, что пока человек мутузил зорка, успела приехать полиция, вооруженная водяными бластерами, заправленными мочой. Зорк видит это и кричит: «Ура, хлопцы, стреляйте в этого негодяя!»
Но от волнения полицейский промахивается и струя теплой мочи бьет прямо в раскрытый зорочий рот!»
– По вашему это смешно?! – взревел редактор, – моча попадает зорку в рот! И почему у полицаев бластеры заправлены мочой?! Они что, кретины?!
– В этом и есть вся фишка!
– Какая нахрен фишка, Потсон? Вы только послушайте, что вы там пишете дальше: «Сбитый мощной струей старик нелепо перекувыркнулся через голову и, фыркая как морж, произнес: «Вот это по-нашему – по Альдабарански!»
– Ну, не нравиться вам «по Альдабарански», могу заменить, к примеру… – Билл на минуту задумался, и радостно улыбаясь, огласил, – на «по Центавриански!».
– Вы надо мной издеваетесь, или вы придурок, Потсон?
– Не понял?..
– Ну где вы видели на Центавре зорков?
Потсон вздохнул и с сомнением произнес:
– Эти зеленые – такие суки, куда хошь проникнут…
– Всё! – ударил кулаком по столу редактор, – я больше не хочу иметь с вами дел! Потому, что вы убийца!
Потсон мгновенно обильно вспотел:
– Я, босс?
– Да – Вы! Вы убили моё хорошее к вам отношение!
– Но, хозяин! – зарыдал Билл,– Вы же не выставите меня за порог?! Сейчас, когда такая тяжелая обстановка в мире?! Когда злобные зорки захватывают одну планету за другой! Когда человеческая раса на грани исчезновения! – при этом Билл покосился на фиолетовую с жёлтыми пятнышками физиономию начальника.
Тот молчал и Потсон приободрился:
– А мочамёты можно заменить на что-нибудь более эстетичное…
– На говномёты! – буркнул шеф.
– Правильно! – обрадовался Потсон.
Главный вскочил с кресла:
– Что правильно, дегенерат?! Почему у вас на уме лишь физиологические отходы?!
– Ну, – поморщился Потсон, – моё детство было не слишком радужным: деревянные игрушки, катание на форточках, малобюджетная школа… недалеко от дома канализационный слив… мы там играли.
– Вот в последнее, охотно верю, – прервал его шеф и прибил своей клешней рукопись к столу с таким звуком, словно вколачивал сваю. – Даю тебе, двоечник, самый последний шанс. К завтрашнему утру всё это должно быть переделано, да так, чтобы я хохотал, как сумасшедший.
«Чтобы ты так хохотал, сука, тебе нужно вкатить ведёрную клизму с альдебаранским чипудуком», – злобно подумал Билл, выходя из кабинета главреда.
* * *
На следующий день, перелистывая страницы нового сценария Потсона, главный уже не сдерживал ярости:
– Что это?! Что я тебя спрашиваю?!
– Сценарий…
Редактор с красными от слёз глазами медленно прочитал:
– Человек крадёт туалетную нано-бумагу из общака наемников, и зорк начинает его преследовать, недоумевая, зачем ему эта фигня. В конце оказывается, что перед уходом человек отравил воду в фляге зорка слабительным, и когда зорк его догоняет, у него случается диарея и он вынужден купить у человека туалетную нано-бумагу по безумной цене.
Уронив рукопись, издатель задёргался в кресле и завопил:
– Ты смерти моей хочешь?!
– Разве не смешно? – робко поинтересовался Билл, – Я так старался. Почти детектив придумал…
Ответить редактор не успел. Свет в комнате погас, а само помещение сотряс мощный взрыв.
В коридоре раздался топот армейских сапог, точно там бежало стадо бизонов. Послышались крики и вопли, прерываемые звуками пиу-пиу, свидетельствующими, что бластеры нападавших заряжены не мочой, а плазменными зарядами.
Дверь в кабинет главного распахнулась и на пороге появился зеленокожий детина с противной зорчьей мордой. Переводя взгляд с него на редактора, Потсон злорадно подумал: «Вот сейчас они тебя повеселят, ценитель ты наш, тонкого и изысканного юмора». Сам писатель предпочёл упасть в обморок.
Громила в доспехах космодесантника, важно прошествовал к столу и, согнав из-за него испуганного редактора, сам плюхнулся в кожаное кресло.
– Я Грыых! – важно сообщил он, – координатор по культуре. Ваш журнал нам нравится, но отныне будет выпускаться под нашим чутким руководством. Кто из вас редактор?
– Я редактор, – дрожа проблеял начальник Потсона.
– Какой ты противный на вид, – поморщился зорк, – фиолетовый весь и в пупырышках. Но делать нечего – где последние рассказы?
Начальник схватился за сердце:
– Рассказов пока нет, есть только сценарии, но они отвратительны! Я не могу такое взять в номер!
– Почитаем! – хрюкнул зорк и сгрёб со стола обе рукописи Билла.
Пробежав сценарии, зорк уронил листы на пол и задёргался в кресле от хохота. Он так ржал, что кожаная обшивка не выдержала и лопнула.
– Вот это супер!– наконец выдал он вердикт, – чуть не обгадился от хохота! Кто придумал эти шедевры?
– Я! – подал голос Потсон и поднялся. – Я придумал, а редактор не хотел брать в номер!
– Этот, что ли? – зорк ткнул пальцем в редактора, лицо которого стало синим с красными пятнами от волнения. – Душитель прекрасного и оригинального! Короче так, в текстах заменить зорка на человека. Зорк свистнул бумагу, а глупый человек погнался за ним, но зорк подсыпал ему отравы! – Зеленокожий не в силах сдерживаться вновь заразительно расхохотался. – Я просто не могу! Вот это ржач!
– У меня еще много задумок, – внезапно осмелел Потсон. – Есть, например, про то, как зор… – он осекся и тут же поправился. – Про то, как человек пришел в гости к даме, когда зорк был в командировке. И тут зорк возвращается домой без предупреждения…
– Ладно, малый, – прервал его зорк. – Напишешь и приноси, вместе поржем.
Потсон шёл домой окрыленный и думал: «Всё-таки здорово, что во Вселенной ещё есть гуманоиды с нормальным чувством юмора…»
Улыбнись, Дара, и посмейся, если не над рассказом, то над нами, дурачками :)
Там у меня герой своего капитана драконьей мочей напоил... 
Хотя и с издевочкой над конкурсАми.
или это не конкурс юмора 
