Велор ненавидел Глобальные Новости. Какая ему, третьему ученику Главного Канцлера, может быть разница до того, что творится в мире? В любом случае все указы и резолюции Лиги Демократических республик, сокращённо ЛиДеР, придут на согласование к Канцлеру. А то, что не попадет к нему на стол, не достойно и секунды времени любого порядочного инспектора Канцелярии.
Впрочем, к порядочным инспекторам Велор себя не относил. Сейчас, например, он жутко опаздывал на Торжественное мероприятие, на котором он должен был от имени Канцелярии вручать какие-то награды деятелям искусств. Глупейшее занятие, какое только можно придумать. За окнами транспортера крутили рекламу и Глобальные Новости. На рассмотрение ЛиДеРа вынесли предложение отправить всех несогласных на Марс в один конец. Кому вообще могла прийти в голову подобная чушь? К самим несогласным Велор относился так же, как и большинство Инспекторов Канцелярии - как к хроническому зуду.
Вроде бы и свыкся с тем что он есть, уже почти не замечаешь его, но все равно неприятный осадок присутствует. Название свое эта группа людей получила за то, что противопоставляла себя основным ценностям современного демократического общества. Равенство и терпимость для них были скорее ругательствами, а свобода личности на самоопределение – самым главным камнем преткновения. Эти люди считали недопустимым запрет ЛиДеРа на навязывание подрастающему поколению своих взглядов. А ведь на заре времен именно это и становилось причиной дискриминаций многочисленных слоев общества – навязанные и передающиеся из поколения в поколение пережитки и предрассудки.
Несогласные же считали, что необходимо восстановить порочную практику воспитания детей их собственными родителям, зачастую не имеющими ни соответствующей компетенции, ни даже банального допуска на работу с детьми. И вот сейчас во всю обсуждается идея об отправке всех подобных сумасшедших на другую планету. И это несмотря на то, что каждый здравомыслящий человек понимает, что на Марсе слишком много ресурсов, что бы отдавать их на откуп несогласным. Очередная сенсационная пустышка для того, что бы развлечь несколько миллиардов жителей планеты.
Инспектор посмотрел на панель приборов транспортера - еще минимум тридцать минут ходу. Это притом, что он едет по выделенной трассе! Велор откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Отдохнуть ему не удалось. Правую ладонь начало сильно покалывать. Он глубоко вздохнул и сложил пальцы щепоткой. Нажав на все подушечки пальцев друг другом одновременно, он растянул появившуюся между ними голограмму.
– Великий Магистр не одобряет бестолковое использование спецканала связи. – Менторским тоном произнес Велор. – Сара, а если тебя кто-нибудь увидит? Сара?
– Тише! Вел, у меня проблемы. – Изображение было очень темным, не было видно даже лица девушки, только его очертания. – Ты мне нужен. Поселение Лоу. Пятый или шестой поворот после южного въезда. Коричневый дом. Забери меня отсюда, Вел!
– Адрес точнее некуда. Ты в своем уме? Опять устроила пьяный дебош в баре и с тебя требуют возмещения ущерба? У меня сейчас нет времени решать твои проблемы. Позвони кому-нибудь еще и воспользуйся для этого обычной связью!
– Мне нужен именно ты. Нельзя что бы это дошло до Канцлера.
– Сара, у меня мероприятие через полчаса. Заберу тебя после, идет? Или позвони Адаму.
Вместо ответа раздались громкие крики. Изображение дрогнуло и пропало, но звук не отключился. Инспектор слышал глухие удары и грязную ругань нападавших.
– Получай...! Думаешь ты умнее всех?
– Аккуратнее, приятель. Она нам нужна живой.
Еще несколько глухих ударов и связь окончательно оборвалась. Велор несколько секунд все еще рассматривал свою ладонь. Сердце учащенно билось, и сжав руку в кулак, инспектор был вынужден сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Сара не хочет, что бы это дошло до канцлера, а значит ему нужно быть предельно спокойным. Всплески его эмоций улавливаются тонким серебряным браслетом, закрепленным на левой руке. Как впрочем и его местонахождение. Так что в любом случае, если Канцлеру будет необходимо узнать правду, то он ее узнает. Но повода к этому давать не стоило. Услышанные голоса казались до странности знакомыми, но это лишь усиливало ощущение тревоги. Взять себя в руки оказалось не так-то просто.
– Новый курс – Поселение Лоу! – Отдал команду инспектор.
Транспортер резко затормозил, сделал кульбит в воздухе и развернулся на девяносто градусов.
– Максимальная скорость! Послать впереди световой сигнал первого уровня, для выделенной полосы. Соединить меня с Антоном.
Спустя некоторое время на лобовом стекле Транспортера показалась взъерошенная физиономия еще одного инспектора. Пиджак его был слегка помят, а на Красной рубашке виднелось пятно от соуса.
– Велор? Что-то срочное? – Чавкая спросил он. – Я обедаю.
– Обедать будешь потом. Приведи себя в порядок и дуй на церемонию вручения премии "Мария". Будешь вручать награды.
– Что? – Поперхнулся Антон, вытаращив глаза. Он усиленно закашлялся, начав сам себе стучать по спине. – Я инспектор третьего уровня. Я не могу вручать награды.
– Никто же этого не знает. Обывателям вообще все равно, лишь бы черный костюм и красная рубашка по форме. Открою тебе секрет. Они нас не различают. Так что считай тебе повезло. У тебя осталось меньше получасу, будь добр, поторопись.
– Но я не успею!
– Еще один повод поторопится. Позвони туда и скажи, что опаздываешь. Пусть организаторы выкручиваются.
– Вел, я даже не знаю...
– Я на тебя рассчитываю, друг. – Это был удар ниже пояса. Видя растерянное лицо Антона, Велор понял, что он победил, и поспешил отключиться. В конце концов, даже если у Канцлера возникнут вопросы по поводу отсутствия ученика на вручении премии, у него будет еще достаточно времени, что бы придумать оправдание.
Закусив внутреннюю сторону щеки Инспектор попытался сосредоточиться на трассе. Как хорошо было в древности! Примитивные транспортеры нуждались в управлении, и все мысли во время дороги, должно быть, были заняты соблюдением маршрута и переключением скоростей. Сейчас, конечно, тоже возможно было отключить всю автоматику, но тогда скорость транспортера была бы ограничена минимум в три, а то и в четыре раза. Аварийный режим, которым удавалось пользоваться только на тренировках.
Перед глазами Велора же стояло лицо Сары. Они выросли вместе. Она была вторым учеником Великого Канцлера. Не самым способным, зато доставляющим наибольшее количество хлопот. Кем бы ни были ублюдки, посмевшие тронуть ее, они дорого заплатят за это. Инспектор нащупал маленький пистолет-нейтрализатор на поясе, заряженный смертельными инъекциями. Единственное разрешенное оружие стран ЛиДеРа, остальное признано нарушающим права человека на быструю и безболезненную смерть. Что ж, он не сразу пустит его в ход при встрече с намеченными жертвами.
Как ни странно, Коричневое здание он нашел сразу. Большая двухуровневая коробка стояла особняком. Велор приказал транспортеру отъехать на безопасное расстояние, чтобы не привлекать лишнего внимания. Подойдя к невзрачной стальной двери, Инспектор аккуратно нажал на звонок. Входить через парадную дверь, когда собираешься перевернуть весь чертов дом, наверняка является не лучшей идеей, но в свои двадцать пять Велору еще не слишком хорошо давались великие многоходовые комбинации. Он предпочитал действовать интуитивно, и чутье его никогда не подводило.
– Кто это? – Послышался хриплый голос за дверью, – Карп, это ты? У меня распознаватель из строя вышел...
– Я. – Кашлянул Инспектор, что бы скрыть мелодику голоса.
Как только дверь приоткрылась, Велор рванул её на себя, а затем резко распахнул, ударив тем самым стоявшего за ней. Мужчина отлетел в сторону, задев стоявшую рядом стойку, и повалил ее на себя.
Велор окинул взглядом помещение. Темный коридор уходил за угол. Он вытащил нейтрализатор и разрядил небольшую дозу в лежащего на полу мужчину. От этого он не умрет, но зато очнется весьма нескоро. Пройдя прямо от двери, Велор на несколько секунд остановился, а затем стремительно двинулся вперед, ожидая нападения. Впереди никого не было. Что ж, вероятно его не ждали. Опустив нейтрализатор, Инспектор бесшумно добрался до ближайшей комнаты. Он аккуратно заглянул за дверь и не поверил своим глазам. Его все-таки ждали. На изогнутом лежаке цвета слоновой кости сидела Сара. Она расслабленно наблюдала за мелькающими на стене картинками визора. Обычная красная рубашка Инспекторов на ней смотрелась как всегда элегантно. Пиджак был снят, а в руке она крутила тонкий, изогнутый волной бокал. Не было похоже, чтобы ей что-то угрожало. Велор так был шокирован обманом, что не заметил, как сзади к нему кто-то подкрался. Противник обрушил на его голову что-то тяжелое, и инспектор осел тяжёлой грудой костей. Пол темнел и стремительно приближался.
– Какого Гитлера ты его вырубил? – Истеричные нотки в голосе Сары вызвали его из небытия. Но открывать глаза Инспектор не спешил. Сначала было не лишним изучить обстановку. – Адам, такими темпами он вообще от нас отвернется.
– О, да! Зато твоя гениальная идея с фальшивым похищением должна была заставить его расплакаться от восторга! – Раскатистый баритон первого ученика Великого Канцлера не оставлял сомнений. Велора предали его самые близкие друзья. Что происходило в этом проклятом доме? Что в очередной раз задумала эта парочка, и почему об этом не должен был знать Канцлер?
С другой стороны, то, что Велор провел энное количество времени без сознания уже не может остаться тайной благодаря металлическом кольцу на руке.
Люди, которых он считал своими самыми близкими друзьями, больше не говорили ни слова. Адам мерил нервными шагами комнату. Выждав еще немного, Велор, не открывая глаз, прокашлялся, словно заявляя о своем присутствии.
– О, Вел! Прости нас, пожалуйста! – Сара села на пол рядом с ним, положив руку на его колени. – Очень больно?
Первый ученик Канцлера резко остановился и, крутанувшись вокруг себя, сдержано произнес:
– Это я тебя ударил. Прости.
– Нет проблем, друг. – Вел приоткрыл глаза, равнодушно глядя на присутствующих. – Если еще раз приспичит кого-нибудь выставить дураком – обращайся, всегда рад помочь.
– Вообще я не ожидал тебя здесь увидеть, поэтому не узнал сразу. Это Инициатива нашей дорогой Сары. – Тон Адама не знал раскаяния.
– А кто тогда ей помог оболванить меня?
Сара скосила глаза на визор, выводящий на стену рекламу и Глобальные новости. Велор тут же обругал себя. Он же не раз уже слышал рекламу нового саспенса. Как он, инспектор первого уровня, мог повестись на такую чушь?
– Ну, а кто тогда мне открыл дверь?
– Хозяин дома, он уже собирался уходить. Мы сняли эту халупу на пару дней.
– Святая бюрократия, а если бы я убил его?! – Вконец взбешенный, Велор вскочил с лежака, с трудом удерживаясь от того, что бы не ударить Адама.
Тот в ответ лишь безразлично пожал плечами, а Сара равнодушно опустила глаза.
– Так. Ладно. Допустим. Но за какими конфетами вы меня сюда позвали? Это было скрытое приглашение на чай? Я вообще-то сейчас должен был заниматься другими вещами.
– Именно поэтому я и хотела, что бы ты пришел сейчас. Ни у кого нет повода проверять где ты, а следовательно вероятность того, что нас прослушают гораздо меньше.
– А что, блокираторы сигнала уже не в моде? – Язвительно уточнил Велор.
– Ты все еще веришь в эти штуки? – Насмешливо и грубо ответил Адам.
– Ладно, ядерный коллапс с вами и вашими методами. Я ухожу! – С этими словами инспектор демонстративно отвернулся и подхватил уроненный нейтрализатор, подал сигнал транспортеру для запуска двигателей.
– Я тебе говорил, что это была глупая идея. Не стоило его звать, Сара.
Девушка издала неопределенное восклицание, свидетельствующее о крайней степени кипения. Подскочив к выходу из комнаты, она перегородила путь:
– Вы! Оба! Замолчите немедленно! Адам, это мое решение. Я считаю, что Вел может помочь нам. Кто, если не он? А ты, Вел, пожалуйста, дай мне пару минут и просто послушай меня. После этого можешь уйти и если захочешь даже сообщить обо всем Канцлеру. Все равно без твоей помощи шанса не будет.
– Ладно. – Инспектор примирительно поднял раскрытые ладони. – Я весь - слух. У тебя две минуты.
– В общем… – Бойко начала Сара, но сразу же сникла и закончила фразу уже бесцветным голосом. - Я беременна.
– Ну… – Велор, хоть и удивился, но виду не подал. – С кем не бывает. Это не запрещено, хотя и не модно. Портит фигуру и все такое. Сдашь эмбрион на доразвитие и забудешь об этом на всю оставшуюся жизнь.
– Я тоже так думала. Даже имела глупость рассказать об этом Канцлеру. Он сначала даже обрадовался. Так странно. – Сара закусила внутреннюю сторону щеки. Глядя на нее Велор узнал свою привычку. – А потом Учитель вдруг внезапно вышел из себя и приказал мне избавиться от плода.
– Странно. – Инспектор не верил своим ушам. – Это же такая глупость. Зачем ему это?
– Я не знаю, Вел. – На глазах девушки были крупные слезы, готовые вот-вот пролиться.
Похоже, все это для нее действительно много значило. – Но Канцлер так рассердился на меня. Сказал, что теперь понимает, почему его предшественники никогда не брали в ученики девчонок. Сказал, что я самый никчемный инспектор во всей Канцелярии и не тяну даже на третий уровень. – Не выдержав, Сара все-таки разревелась, совсем как в детстве, когда их только-только приняли в курсанты.
Адам положил руку ей на плечо и легонько сжал, словно пытаясь вернуть в реальность.
Велор, нахмурившись, обдумывал услышанное. Он всегда считал Сару самой слабой на их курсе, да и ее интересы никогда не распространялись дальше собственного увеселения. Для него всегда было большой загадкой, как она вообще попала в Канцелярию, а в особенности в ученики к Великому Канцлеру. Но то, что Канцлер ей наконец-то высказал правду об ее успехах, да еще и при таких обстоятельствах, было, безусловно, весьма любопытно.
– Ну, так избавься от плода, еще проблемы есть?
– Что? – От удивления Сара даже перестала всхлипывать. – Что ты такое говоришь? Ты, бесчувственный! – И девушка снова разразилась ревом.
– Святая бюрократия… – Велор поднял глаза к потолку, словно призывая высшие силы в свидетели. – Это же всего-навсего кучка клеток.
– Знаешь, Вел, – медленно начал Адам, – я все меньше и меньше раскаиваюсь в том, что ударил тебя. Более того, мне ужасно хочется повторить.
– Ты-то здесь причем? – Отмахнулся Велор, но тут же замер пораженный пришедшим к нему откровением. – Дамблдор и ученик его Поттер! Только не говори мне, что ты второй родитель!
Вникнув просьбе, Адам молчал, только яростно поблескивая глазами.
– Вы в курсе, что отношения между Инспекторами одного уровня запрещены?! Еще бы Канцлер не приказал избавиться от зародыша! Отличный сюжет для Глобальных новостей! Ученики Канцлера наплевали на закон и отправляются вместе с несогласными на Марс!
На лице Адама не дрогнул ни один мускул, когда он, замахнувшись, резко вскинул руку, но в последнюю секунду крутанулся, и сила удара пришлась на стену. Легкие перекрытия явно были не рассчитаны под такой напор, и на белой поверхности остался след бессильной ярости. Сара от громкого звука инстинктивно дернулась и, шумно выдохнув, обхватила себя руками. Запал Велора, впрочем, это только усилило. Он все еще не терял надежды достучаться до друзей.
– Глупцы. Неужели вы были несчастливы? Неужели вас не устраивало ваше положение, когда вы были на две головы выше тех, кто вас окружает? Ради чего вы пытаетесь пойти против воли Канцлера? Или тот факт, что до этого вам все давалось на блюдечке с голубой каемочкой, дает вам право из-за малейшей прихоти, которая не была тот час же удовлетворена, вставать против системы? Это ваша благодарность?
– Ты говоришь как Канцлер. – В словах Адама отнюдь не чувствовался комплимент.
– Очнись, друг! Это же ты у нас первый номер! Это ты должен стать следующим Канцлером! Что же ты творишь? Зачем ставить крест на своей жизни?
– Вел, твои слова все равно ничего не изменят. – Тихо ответила Сара. – Если ты нас любишь... если ты меня любишь, то, пожалуйста, помоги.
Несколько секунд Велор боролся с собой. В голове крутились язвительные фразы вперемешку с осколками прежнего мира. Сара права, он очень любил своих друзей, был готов отдать жизнь за любого из них. Но мириться с тем, что они добровольно решили расстаться со своей карьерой? Инспектор закусив щеку посмотрел в глаза девушке, впитывая в себя каждую черточку, каждую примету. Сможет ли он смирится с их выбором? Ведь в любом случае это основа их государственности, право на свободу выбора. Право которое неотъемлемо от граждан ЛиДеРа, но которого нет ни у одного из Инспекторов Канцелярии.
– И вы готовы нарушить ваши клятвы? – Велор уже заранее знал ответ и поэтому не дождался его. – Вы знаете, что я сделаю все для вас, даже если не согласен с этим.
Как только смысл его слов отразился во взгляде его друзей, Сара вскочила с места и крепко обняла его.
– Обещай, что как только мы уедем, ты отрастишь волосы. Тебе пойдет. – Шепнула она ему на ухо.
От этого искреннего порыва фатальность происходящего казалась еще более неизбежной.
Велор уехал спустя час после этого. Он с тяжелым сердцем сел в свой транспортер и направился прямо в Канцелярию. Всю дорогу мрачные мысли морщинами гнездились на его лице.
Но путь его лежал не в большое роскошное здание, состоящее из множества корпусов, соединённых зеркальными переходами и несущим гордое наименование «Главное управление Канцелярии Внутренних дел Лиги Демократических республик». Инспектор направился туда, где Канцелярия располагалась фактически, в здание без красивых фасадов и громких вывесок, расположенное большей частью ниже уровня земли.
Чтобы окружающих не смущать большим количеством людей в форме, парковочная площадка транспортеров была скрыта от посторонних глаз и имела непосредственный выход в саму Канцелярию.
Когда Велор наконец-то добрался до места, на стоянке было еще много машин. Инспектора всегда отличались изрядной долей трудоголизма. Впрочем не все.
Спустившись на минус второй этаж, Велор прошел в свой кабинет и закрыл за собой дверь, активировав датчик, предупреждающий обо всех приближающихся посетителях. Кабинет представлял из себя небольшое помещение примерно четыре метра на четыре, в центре которого стоял анализатор. Велор запустил его, и прямо перед ним появилось объемное голографическое изображение символа канцелярии. Огромный зеленый глаз, охватывающий голубой шарик. Неусыпное око Канцлера, следящее за тем, чтобы каждый человек был свободен и счастлив. В детстве Велор часто задавался вопросом, почему же именно зеленый глаз был эмблемой Канцелярии. Ответ был прост до банальности. Все дело было в имплантатах, которыми совершенствовались тела Инспекторов. Это могло быть что угодно, от средств связи до сложных вычислительных систем. Зелеными глаза Инспектора становились после установки в них сканирующих систем, но об этом мало кто знал, только первый уровень, не меньше.
Велор махнул рукой, сбивая изображение символа в сторону. За те несколько секунд, пока его пальцы скользили по воздуху, считывающее устройство распознало его отпечатки и подтвердило вход в систему. Теперь он приступал к самому главному.
Велор не был уверен, что у него получится, но ради двух любимых дураков стоило попытаться. Он вошел в программу, отвечающую за контроль над передатчиками Инспекторов, теми самыми металлическими браслетами, вживленными в левую руку.
Удалить данные о Саре и Адаме он не мог - для этого требовался уровень Канцлера. Но внести туда некоторой неразберихи и сбить точность определения местоположения было вполне реально. О том, что будет с ним, если Канцлер узнает, Велор предпочитал не думать.
Инспектор машинально провел рукой по голове. Хуже длинных волос, только полное их отсутствие. Давно следовало подстричься. Можно было решить проблему проще. Для современной медицины прекратить рост волос было не сложно, однако Велору нравилось, что хоть что-то в нем постоянно меняется. Сам же он неизменно оставался верен идее всеобщего счастья. Даже в личном деле в графе вероисповедание он записал "верю в Канцелярию". А ведь когда он только пришел в курсанты там значилось "Дамблдор". Хотя, чему удивляться, ему было всего десять лет. В этом возрасте дети часто любят сказки старых народов, они верят в летающие макароны, Средиземье, или даже в библию. Хотя последнее не столь популярно.
Прошло около часа, в течение которого Велор пытался сломать систему определения. Он закончил с данными Адама и приступил к Саре, когда изображение перед ним дрогнуло и погасло. Инспектор проверил питание и попытался включить анализатор снова, когда вдруг бесплотное изображение символа канцелярии трансформировалось в голову Канцлера:
– Инспектор Велор, зайдите ко мне. Сейчас. - Анализатор снова отключился.
Выругавшись про себя, Велор тем не менее развернулся и вышел из кабинета. Приемный зал Канцлера располагался на минус седьмом этаже и был самым защищенным помещением во всем ЛиДеРе. Он имел множество запасных эвакуационных выходов, а так же автономную систему жизнеобеспечения, позволяя использовать его в качестве убежища.
Подойдя к главному входу в зал, инспектор приложил левую ладонь к датчику. Дверь моментально отъехала в сторону и по светлому узкому коридору он вышел в приемную.
Канцлер сидел на скромном черном кресле и грустно рассматривал изображения на стенах. Это были портреты его предшественников, гарантов счастья и благополучия всех жителей ЛиДеРа.
Канцлер кивнул на место перед собой, и Велор неспешно занял его. Не к чему было показывать свою нервозность.
– Вы звали меня, учитель.
– Скажи мне, мальчик мой, ты слышал, как нас называют несогласные?
– Нет, учитель. – Настороженно ответил инспектор.
– Канцелярией Счастья. Мило, не правда ли? – Горько усмехнулся Канцлер.
– Канцелярия заботится о счастье миллиардов граждан...
– Только не о своем собственном, верно?
– Для каждого инспектора счастье – это видеть как соблюдаются права и законные интересы. Мы все даем клятву…
– Но не все их соблюдают.
Только благодаря отточенной выдержке и чудовищному самоконтролю Велор не вскочил с места и не бросился бежать.
– Я соблюдаю клятву.
Канцлер легко улыбнулся ему одним уголком рта.
– Знаешь, Велор, когда ты станешь следующим Канцлером, прошу тебя, не повторяй моих ошибок.
– Что? – На этот раз самоконтроль дал сбой, и инспектор не смог сдержать своего удивления. – Но ведь я всего лишь третий.
– Первые два себя дискредитировали. Не надо делать такое удивленное лицо. Я знаю, что ты пытался помочь несчастным влюбленным.
Отнекиваться было бесполезно.
– И что теперь?
– Буду надеяться, что это послужит тебе уроком. Канцлером может быть только тот, кто свято верит в систему. Преемственность поколений это самое главное.
– А что будет с Сарой и Адамом?
– Будем считать это моей ошибкой. Непростительной ошибкой, но все же исправимой.
– Мы ведь не причиняем вреда несогласным. Каждый имеет право на свободу выбора.
– Но не каждый готов принять за него ответственность. – Отрезал Канцлер. – Они выбрали свою судьбу, когда дали клятву верности Канцелярии.
Несколько секунд они оба молчали, затем Канцлер тихо произнес:
– Сара была моей слабостью. Ностальгией. Она напоминала мне... впрочем, это теперь не важно... когда ты сам сядешь на мое место, ты поймешь. Но чтобы лишить тебя соблазна, я перекрываю тебе доступ к системам Канцелярии на двадцать четыре часа.
Больше сказано ничего не было. Велор покинул зал с внешней покорностью приняв решение учителя. Слова Канцлера заставили его задуматься, в них чувствовалась какая-то недосказанность. Инспектор не мог понять – какого же пазла не хватает. Его друзьям в это время грозила неминуемая опасность.
Но что выбрать – помощь друзьям или покорность учителю и своим идеалам? Все-таки не зря Канцелярия карает за ограничение свободы самоопределения. Все его существо буквально молит о том, что бы сделать как велит учитель. Но те, кого любишь, захватывают твой разум и заставляют действовать необдуманно. Раньше главной проблемой, ограничивающей свободу личности, ему казались родственные узы, находящиеся сейчас под запретом, но, может быть, Канцелярии стоит запретить еще и дружбу?
Велор сел в транспортер и направил его прочь. В это время суток дороги в Столице ЛиДеРа привычно пустынны. Подумать только, две сотни лет назад жители были вынуждены подолгу стоять в многокилометровых заторах, состоящих из примитивных самоходных средств. Теперь, благодаря транспортерам, управляемых спутниками, исключены любые возможности аварий, кроме каких-либо форс-мажорных случаев, разумеется.
Велор привычно послал впереди себя предупреждающий сигнал для того, чтобы обеспечить себе полную свободу движения. Он был полностью спокоен, расслаблен. Руки мягко покоились на согнутых коленях, а глаза были закрыты. Он контролировал каждый свой вдох и выдох, отсчитывая удары своего сердца. Он не сомневался в том, что Канцлер внимательно будет следить за ним и его эмоциями. Он даже был готов к тому, что его самого может ждать участь тех Инспекторов, что когда-то нарушали свои клятвы. Но он должен был успеть предупредить Сару и Адама о грозящей им опасности.
Инспектор не следил за дорогой, но мысленно видел каждый поворот, приближающий его к цели. Еще несколько минут, и он будет на месте.
Как только транспортер затормозил, и блокиратор двери был отключен, Велор выскочил наружу, даже не позаботившись закрыть ее. На часах было ровно девять часов. Солнце село несколько минут назад и все еще отзывалось красными всполохами над крышами высотных зданий.
Сара и Адам хотели выехать из города по этой дороге, но если они передумали, то у него не будет даже шанса. Ему не узнать, где они сейчас, без доступа в систему Канцелярии. Велор сложил пальцы щепоткой и, надавив на подушечки, раздвинул экран спецканала. Он не набрал Сару раньше, так как был уверен, что все, что он скажет, услышит и Канцлер.
– Сара? – На маленьком экранчике высветилось озабоченное лицо девушки.
– Вел, в чем дело? У тебя получилось?
Несколько секунд инспектор обдумывал свой ответ:
– Да, все в порядке. Но будьте аккуратнее. Езжайте медленно, смотрите по сторонам, идет? – Велор очень надеялся, что друзья заметят его на обочине и остановятся, чтобы он смог поговорить с ними.
– Гонять не будем! – Рассмеялась Сара, в ее взгляде чувствовалось облегчением. У инспектора защемило сердце от ее наивного неведения. Так и хотелось крикнуть: "Стой, дура! Что же ты творишь?! Ты же сама подписываешь себе приговор!"
Но вместо этого он всего лишь улыбнулся и сухо спросил:
– Адам с тобой?
На экране высветилась сияющая голова Адама, он весело махал рукой:
– Может еще увидимся, друг.
– Может... друг. – Велор еще раз улыбнулся и отключил связь. Хорошо, что в руках у него ничего не было, иначе бы это что-то точно разлетелось бы вдребезги.
Время шло. Инспектор внимательно следил за дорогой, включив на транспортере радар.
Когда, наконец, на нем замерцала крупная точка, Велор выскочил из машины навстречу движущемуся объекту. Мобильный двухместный транспортер планировал в двух метрах над землей. Велор наудачу махнул рукой, пытаясь привлечь к себе внимание. Его заметили, начали сбавлять скорость. Велор со вздохом прижал обе ладони к лицу, потирая глаза и собираясь с мыслями. Что же он скажет друзьям?
Грохот и лязг металла заставил его подскочить на месте. Прямо в его сторону неслась горящая груда металлолома, сбивая на своем пути столбы и задевая стоящие в ряд здания. Многолетняя муштра в Канцелярии сделала свое дело, Инспектор отскочил в сторону, пригнувшись к земле, перекувырнулся несколько раз и оказался на другой стороне улицы.
Один из упавших столбов рухнул в полуметре от него, поднимая в воздух клубы бетонной пыли. Велор, тряхнув головой, вскочил на ноги. Пылающие обломки транспортера были разбросаны в радиусе нескольких десятков метров. Велор кинулся к машине, пытаясь открыть внутреннюю капсулу. Он подхватил один из осколков транспортера и разбил переднее стекло, оттуда сразу повалил черный дым.
Сквозь черную пелену он увидел Сару и Адама, безвольно распластавшихся по кабине. Гражданская одежда, порванная, пестрящая растекшимися пятнами крови, смотрелась как злая насмешка, как издевка над их мечтами и надеждами.
Велор, не давая себе времени на размышления, бросился в обжигающую духоту кабины, подхватил Сару и вытащил ее прочь. Спустя пару секунд он вернулся за Адамом.
Где-то на задворках сознания он отметил нарастающий гул тревожной сирены. Подхватив друга под руки Велор дернул его, но тело не поддалось. Инспектор выскочил, чтобы глотнуть воздуха, и вновь бросился в удушающий дым. На этот раз он сумел понять, что нога Адама была зажата между передней панелью транспортера и сиденьем. Острые детали машины, вывороченные столкновением со столбами, нашпиговали плоть словно иглы, намертво фиксируя ее.
Велор с отчаянием осознал, что ему не справиться одному, не лишив друга ноги.
– Только держись... – Прошептал он сквозь зубы, раздираемый бессильной яростью.
Звуки сирены наконец-то стали громче, отзываясь на сердце надеждой.
Помощь подоспела через минуту. С помощью сложных технических агрегатов тело Адама было извлечено наружу. Его сразу перенесли в медицинский транспортер, подъехавший вместе с машиной аварийной службы. Сару уложили на носилки и перенесли туда же.
– Старший сотрудник Цвейг, – отрапортовал один из работников медицинской службы. – Господин Инспектор, вы видели, что здесь произошло?
– Транспортер внезапно сбился с курса и стал крушить все на своем пути. Подробности покажет Комиссия изучения причин аварий. Лучше скажите, что с Адамом и Сарой?
– Так вы знакомы с потерпевшими? – на лице Цвейга отразилась истинная скорбь и сожаление.
– Что с ними? - требовательно повторил свой вопрос Велор.
Не дождавшись внятного ответа, он в пару секунд добрался до медицинского транспортера и вбежал внутрь.
Стоявший у входа мужчина в белой униформе сначала протестующе поднял руки, но увидев, кто перед ним, проглотил гневную тираду:
– Господин Инспектор. Вам нужна помощь? – Любезно наклонил он голову.
Велор лишь отмахнулся от него и сделал несколько шагов веред. Сара лежала в операционной капсуле, вокруг которой суетилось несколько докторов, умело орудуя манипуляторами. Он увидел на столе большой синий короб, знакомый ему по работе в Канцелярии. В такие приборы помещали извлеченных эмбрионов для дальнейшей передачи в распределительные центры на доразвитие.
– Где Адам? – Велор несколько раз обвел помещение взглядом, но не мог понять, куда же пропал его друг. Вторая капсула, стоящая рядом, была пуста.
– Вы о пострадавшем? – Услужливый работник медслужбы указал рукой в направлении полок.
Инспектора в одно мгновение прошиб холодный пот. Весь его самоконтроль и сдержанность исчезли в одну секунду. Адам был мертв. Его тело лежало заботливо упакованное в пластиковый контейнер, металлический браслет на запястье просвечивал через тонкие стенки.
– Инспектор, раз уж вы здесь. Может быть, заберете плод? – В улыбке собеседника было столько сладкой патоки, что хотелось ударить его. – Все-таки это ваша прямая деятельность. У нас нет полномочий на перевозку таких объектов.
– Ты уверен, что хочешь обсудить со мной мои полномочия? – Велор был готов воспользоваться малейшим поводом, что бы выплеснуть все рвущиеся эмоции наружу.
Забирать детей в любом возрасте и стадии развития, отправлять их на распределение действительно было в компетенции Инспекторов, но время для того, чтобы напомнить ему об этом, было выбрано не подходящее.
Велор взглянул в последний раз на Сару, взял синий короб и покинул медицинский транспортер. Активировав свой, он поспешно забрался внутрь и прижался спиной к сиденью.
Застонав сквозь зубы, как раненный зверь, он в шальном порыве выхватил нейтрализатор и подставил его к шее. С трудом сдерживаясь от желания разрядить полный баллон, он выпустил одну десятую смертельной дозы. Он почувствовал, как кровь в его теле сделала полный оборот, резко ударив в ноги и разойдясь холодом в его пальцах. Веки стали моментально тяжелыми, сердце, словно запнувшись, замерло, а затем застучало ровно и медленно. Инспектор приказал транспортеру двигаться в сторону ближайшего распределительного центра. Мысли лениво бродили в его голове, запинаясь одна о другую, чувство потери не покидало его, но он не мог понять, что же его беспокоит. Велор положил тяжёлую голову на соседнее сидение. Панель управления, казалось, пульсировала. Он моргнул, пульсация не прекратилась. Моргнул еще раз, а затем и вовсе закрыл глаза. Чувство потери стало отступать, оставляя тьму и покой.
Мягкая вибрация окутывала сознание, но чуть сосредоточившись на ней Велор понял, что это звук. Еще через несколько секунд он смог его классифицировать, кто-то безуспешно пытался с ним связаться. Лениво открыв глаза, инспектор потер лицо ладонями, сминая щеки холодными пальцами. На экране транспортера горели красные значки пропущенных соединений. С ним несколько раз пытался связаться Антон, его приятель - инспектор третьего уровня. Велор смахнул с экрана его портрет и осмотрелся. Его транспортер находился на стоянке перед пунктом распределения. В кабине обнаружился синий короб, в котором, по видимости, должен был быть чей-то плод. Что ж, по крайней мере ясно, зачем он здесь.
Солнце ослепительно сияло в своем зените. Выходя из машины инспектор прищурился и скосил взгляд в сторону. Глобальные новости громко освещали самые скандальные события. Ужасная трагедия на дороге. Из-за того, что была полностью отключена автоматическая система управления одного из транспортеров, машина сбилась с курса. Произошло столкновение, в котором погибли оба находящихся в ней человека.
Велор скользнул взглядом по экрану. Зевнул. Снова посмотрел туда, задержав взгляд подольше. Отвернулся. Затем резко повернул голову опять на экран. Речь шла о Саре и Адаме. Воспоминания удушливой волной проникли в сознание, застилая глаза болью.
Непонимание, растерянность смешивались с проклятой надеждой. Сара ведь выжила, он сам вынес ее из гибнущей машины.
Изображения двух одинаково бледных тел в пластиковых контейнерах окончательно разбивали иллюзии. Как так могло получиться?
Велор не заметил, как зашел внутрь и очутился в просторном холле.
– Чем я могу вам помочь, господин Инспектор? – Вежливо обратились к нему, но как только заметили у него в руках короб, без лишних слов отвели в комнату приема на оформление.
– С вами все в порядке, господин Инспектор? – Заботливо спросила женщина в форме обслуживающего персонала Канцелярии, в непосредственном подчинении которой находились все распределительные центры.
Не дождавшись ответа женщина продолжила.
– У вас есть сведения о родителях плода? Медики, которые проводили изъятие, сделали это весьма халтурно, если честно.
– Они очень торопились.
– Хм... – Поджатые губы четко свидетельствовали об отношении ко всем подобным торопыгам. – Тут весьма неутешительные анализы, инспектор. У плода несколько врожденных отклонений от нормы. Кажется, подбор родителей происходил без нашего участия. Я не рекомендую отправлять его на доразвитие. Предлагаю нейтрализировать, вы согласны? – Женщина потянулась к анализатору, начиная процедуру.
– Нет. – Велор перехватил ее руку. – Вы его примите.
– Что? Господин Инспектор, у нас запрещено принимать эмбрионы с отклонением. Конечно, возможно, что нам удастся подкорректировать ошибки природы, но все-таки у ребенка могут возникнуть большие проблемы в будущем. Мы же не можете обрекать его на неполноценную жизнь... – Остаток фразы был проглочен под тяжелым взглядом Велора.
– Вы. Его. Примите. – С каждым отчеканенным словом пазлы складывались в картинку. С каждым произнесенным звуком Инспектор начинал понимать все то, что пытался ему сказать учитель.
Система не может быть разрушена изнутри. Система замкнута, из нее нет выхода. Ты можешь сделать свою жизнь невыносимой, но окружающему миру будет наплевать на тебя. Мир озвучил свои правила. Можно следовать им из страха, а можно от того, что понимаешь – так безопаснее для тебя. Сара, Адам - они не видели картины со стороны. Велор же видел только часть, но и эта ничтожно малая часть должна могла либо обратить его идеалы в пепел, либо укрепить их, поставить на основание более прочное, чем то, что может подарить любовь, привязанность и благодарность.
Слова учителя о ностальгии не были красивым словом. Как и слова о том, что преемственность поколений это самое главное. Сара и Адам умерли не случайно. Их любовь была не просто противозаконна, она была еще и противоестественна.
Велор еще не видел всей картины, но он знал, что открывавшаяся ему правда была частью системы, тем, что укрепляет ее и способствует счастью всех граждан Лиги Демократических республик. Преемственность поколений.
– Господин Инспектор, индикатор указывает на женский пол. У вас есть пожелания к наименованию плода? – Тихий покорный голос вывел его из раздумий.
– Нет... то есть да. Сара. Назовите ее Сара.
