Так я должница. Поцелуй за мной.
У.Шекспир, «Троил и Крессида».
— Итак, джинн, явись!!!
Раздалось звонкое «хлоп!» и посередине пентаграммы материализовалась девушка. Красивая, на четвереньках, полностью обнажённая. Густые волосы змеистыми колечками закрыли её лицо, будто солнечные пружинки. Девушка отчаянно мотала головой и чихала – она прибыла в лёгком облаке пыли. Наконец, обольстительница особенно оглушительно чихнула, уселась на попу и отбросила волосы с лица. Сладко потянулась, непринуждённо почесала пятку. От лёгкого движения воздуха свечи в углах пентаграммы заколебались, зашипели. А колокольчики на её лодыжках легонько зазвенели – их Дима поначалу не заметил.
— Ну, что будем делать? — доброжелательно поинтересовалась она. — Какие желания попросишь меня исполнить, о, господин?
Парень попятился.
— А… эм, — запнулся он. — Я как-то не ожидал, что всё получится, — признался он. — Это скорее шутка… Ну, не взаправду…
–— Ну, я-то ведь взаправду, — подмигнула ему девушка. — Или ты сомневаешься в моей материальности? Можешь пощупать, я разрешаю!
И, игриво показав ему язык, она сладострастно погладила свои груди, приподнимая их, как девушки из рекламы «Penthaus». Шлёпнула себя по попке.
— Ну как, не желаешь?
— А... не-не-не, — попятился парень. — Если уж джинны существуют, то следует верить и другим строкам старинных преданий, которые повествуют, что призываемые духи зело опасны и коварны. А значит, выпускать их из защитного контура, не связав предварительно договором, ни в коем случае не следует.
Девушка нисколько не огорчилась.
— Ну, попробовать-то стоило.
Она задумчиво посмотрела на свою грудь. Провела кружочки вокруг сосков. Озадаченно перевела взгляд на него.
— Что, неужели совсем не нравится?
— Нравится, нравится, — поспешил заверить её парень. — Это я так, в целях предосторожности.
— А, тогда ладно, — тут же успокоилась девушка. — Обидно, понимаешь, если не нравится. Я за ней так ухаживаю, ухаживаю! Крема, витамины, упражнения! Специально, понимаешь, чтобы всяких неопытных юнцов завлекать. А тут – не катит, — она лениво зевнула. — Только хотела ванну принять, понимаешь, — пожаловалась она. — И в постельку. А тут ты. Ну да ладно. Работа есть работа. Что делать будем?
— Можем телевизор посмотреть, — неуверенно предложил парень. — Там щас «Бонд» идёт. С Шоном Коннери.
— Ха-ха-ха! — девушка повалилась на пол, стуча по нему кулачком от избытка чувств и буквально плача от смеха.
Защитный контур предупреждающе мигнул, и она попятилась назад, к центру, икая. Её рот беззвучно разевался, она пыталась что-то выговорить, а потом махнула рукой, схватившись за живот, всхлипывая и хохоча. Отсмеявшись, она, наконец вытерла слёзы, оставившие на щеках поблёскивающие дорожки.
— Ну, ты даёшь, — наконец, фыркнув, выговорила она. — Обычно у джиннов просят там, секрет вечной молодости, гарем о триста рабынь, дворец с десятью башнями или беспредельную власть, наконец. А ты – телевизор! Ик.
— Ну, так я же это, — принялся оправдываться парень. — Я же, в плане, не желание, я же так, по-дружески. Желание-то я ещё не озвучивал. Главную формулу не произнёс.
— Ишь ты какой, — восхитилась девушка. — Ик. Про формулу знает. Ик. Учёный какой, — она в очередной раз почесала пятку и поудобнее устроилась в пентаграмме. — Ну давай, вещай.
— Эм…хм… — парень почесал переносицу. — И чего б это пожелать-то, а, гм? Вот беда-то, и не хочется совсем ничего, — пожаловался он. — Я ж, понимаешь, больше шутки ради всё это как-то затеял. Надо подумать. Ну, давай, это – секрет вечной молодости, гарем на триста рабынь, дворец с десятью башнями или беспредельную власть, наконец. Для комплекта. Чтоб не мелочиться.
— Ик, — сказала девушка. — Ик. Ты смешной. Ик. Только вот – эх, не могу, — огорчилась она. — Не умею я. Не мой уровень. Дворцов-то. И с рабынями напряжёнка. Я ж ещё учусь только пока. Первый курс. А эт ты заказал – высший уровень сложности. Это только в аспирантуре, когда на ифритов учат. Дипломированных. Тогда – можно.
— Вот беда, — нисколько не огорчился парень. — Эхма, ничего только что-то больше не хочется. Кроме десяти башен. А ты чего вообще умеешь?
— Да ничего почти, — смущённо колупнула девушка линию пентаграммы. — Я ж только поступила. Да и вообще, у нас всё больше специализация в последнее время, узкая… А я двоечница, так и вовсе…
— Вот оно как, — сказал парень. — Да. Хм. Отпустить тебя тогда, что ли?
— Дык, — сказала девушка, не поднимая глаз. — Тут есть одна закавыка.
— Это какая же? — живо заинтересовался парень.
Полуобнажённая прелестница печально вздохнула.
— Пентаграмма не выпускает, пока не заключён договор между джинном и заклинателем. Ко взаимному удовольствию. Так что, если ты не придумаешь какое-нибудь пожелание, так и придется мне сидеть тут до скончания времён.
— Вот как, — озадачился Дима. — Ну, придётся, значит, придумать тебе какое-то пожелание. А что ты вообще умеешь?
— Уме-ею? – протянула девушка, скромно рассматривая свои коленки. — Говорят, что у меня неплохо получается танец из четырнадцати срамных поз и «игра на флейте».
— Танец из четырнадцати… — поперхнулся парень. — Каких-каких поз? Это, что ли, стриптиз?
— Ага, — невинно подтвердила девушка. — Зарегистрированный, законный и морально одобренный в двадцати двух мирах. Но это так, мелочи. Далеко не всё, что я умею.
— Ну-ка, ну-ка, — живо заинтересовался парень. — А что у вас есть ещё, морально одобренное?
— Ну-у-у, это зависит от того мира, морали которого следует придерживаться, — томно протянула она. — В некоторых мирах моральным считается такое, от чего бы у тебя волосы стали дыбом. Но мы будем основываться на Всемерно Одобренном Кодексе для привлекательных Джиннш от 05.07.678 года от Сотворения мира. Поверь, там немало интересного. У нас полагают, что джиннша должна быть готова любыми способами, законными и доступными, способствовать тотальному удовлетворению заклинателя. Особенно с помощью всяческих нежных и искусных ласк и умелых телодвижений.
— Вот оно как, — хмыкнул парень. Цвет его лица приблизился к цвету спелого помидора. — Ну, тогда, я, пожалуй…
Магическая формула прозвучала.
Свечи в углах ярко вспыхнули и погасли, пустив по комнате клубы густого дыма. Начерченные флюооресцентным мелом линии в последний раз полыхнули и померкли. Девушка потянулась и вышла из пентагонального плена. Подошла к парню, прильнула к нему всем своим тугим, упругим телом, сладким и жарким до необыкновения. Её волосы защекотали ему щёку.
— Продешевил, дурашка, — шепнула она ему на ухо, легонько проводя язычком чуть ниже, по шее. — Формулу ведь сразу так и не сказал. Мало ли чего я тебе наплести могла! Вот и остался без своих дворцов.
Её бюст касался его груди, словно половинки зефира. Мягкие губы целовали, и он слышал биение девичьего сердца. Дима положил ладони на её спину, лаская нежную, шелковистую кожу, погладил бёдра и талию. И, повинуясь безотчётному порыву, крепко прижал к себе. Нагое, сильное, желанное и тёплое тело.
Джинша положила голову ему на плечо.
— Продешевил? — шепнул он. — Не думаю.
Похожие статьи:
Рассказы → Мокрый пепел, серый прах [18+]
Рассказы → Малыш
Рассказы → Разбуди меня!
Рассказы → Гайди
Рассказы → Любовь в коммуналке [18+]
Ибо весело было сравнивать оригинал с "изворотом наизнанку". 
