Дарин сидела на подоконнике, свесив ноги, разглядывая улицу – она там внизу, если отсчитать пять этажей вниз. Спросишь страшно? Нет, Дарин привыкла уже за многие годы вот так вот, свесив ноги сидеть на верхнем этаже «колодца» и смотреть вниз. Летом не жарко, зимой не холодно, тут свой микроклимат, в «колодце» из двух домов и третьего «кривого», смотрящих друг на друга окнами, давно не скрывающих тайны.
Вчера пахло пирожками с картошкой и капустой, это из дома напротив, где женщина с темными кудрявыми волосами крутится у плиты. На хозяйке розовый в горох халат и косынка на голове.
Дарин разглядывала ее, как она суетится на кухне – окна раскрыты, а женщина раскрасневшаяся, скакала от стола к плите. Это казалось забавным.
А то пахло вареной свеклой и картошкой, да солеными огурцами из третьего окна, что слева от Дарин. Доносился запах будущего винегрета или какого-то мудреного салата. Бывало и аромат борща разливается, как из школьной столовой, или жареной рыбой, отчего коты на маленьком «пятачке» дворика задирали головы, принюхиваясь, надеясь, что запах раздается для всех Питерских котов и готовит им личный повар ту самую рыбу.
Особый дух от самогона, который Петр Иванович гонит, с пятого этажа, через форточку так и несет. Дарин улыбнулась, вспоминая, как ругалась соседка и даже вызвала милицию. Тогда полиция еще милиция называлась. Да, кстати, этажом ниже как раз живет такой милицейский-полицейский, Дарин, ухватившись руками за раму наклонилась вниз. Страшно? Нет, не страшно. Еще немного и ей не придется ждать, еще чуть-чуть, и Дарин вспорхнет бабочкой и полетит – или на дно «колодца», или в небо, которое отсюда кажется маленьким, узким. Не зря двор и дома, окружающие его, окрестили так. Этот склеп из домов, раскрытых окон и людей, глядящих друг на друга, рассматривающих жизненные истории знакомых и незнакомцев.
Кусок неба, точно вырванный и наклеенный на горлышко банки. Весной березка выпускает сережки, листья, которой кажутся на небе нарисованными и это радует, да еще запах почек тополей разносится ветром. А летом пыль, ждущая дождя, который сбросит ее на покрытый трещинами асфальт.
– Дождалась,- прошептала губами Дарин, видя, как на небе вспыхнула звезда. Вытянув руку, выставила указательный палец вперед, словно целясь, пытаясь угадать расстояние или размер приближающегося объекта. Он уже прилетал, правда десять лет назад, когда Дарин было пятнадцать и тогда ей хотелось спрыгнуть вниз, в надежде, что там, на дне «колодца» она найдет счастье и мечты о другой жизни станут явью. Теперь она осталась одна, с тишиной и котом, а еще комом в горле, когда хотелось выть на луну и кричать в тот вырванный кусочек неба между крышами. Мужчин она не любила, надоели они своим вечным чванством, пьянством и любовью к себе. Она любила, и умела это делать, суетилась на кухне, придумывала куда сходить вечером, хотела детей, а им после нескольких месяцев совместного быта дороже оказались: диван, футбол или того хуже компания старых друзей собутыльников. Один, правда пил в одиночку, а потом плакал и просил прощения. Дарин ненавидела их всех.
Звезда превратилась в каплю, которая увеличивалась в размерах, пока не стала такой огромной, что в ней могла бы уместиться сама Дарин.
– Ты прилетел? Иди, садись рядом, я не стану бояться, мне уже ничего не страшно,- она улыбнулась, хотя глаза уже не той пятнадцатилетней девочки, теперь девочке исполнилось двадцать пять.
Он выплыл из капли, странный такой с белой кожей, будто вылепленный из мрамора, красивый с голубыми глазами, что можно влюбиться. Дарин боялась этого, но решила не думать о чем-то плохом. Он сел рядом, хоть подоконник был слишком узким, прижался теплым плечом к Дарин, как будто знал ее много лет. У нее было похожее чувство, будто старый знакомый вернулся домой.
– Ну, так и будем молчать? – спросила она, подумав, что, наверное, у нее слишком наглый подход к пришельцу, расположившемуся рядом на широком, но для двоих слишком тесном подоконнике. Хотя это ее подоконник и окно тоже ее, так что он гость, и сам напросился на расположение.
– Да нет,- просто ответил он, почему-то спросив: - Устала?
– Чертовски.- Выдохнула Дарин,- не вижу смысла в дальнейшем существовании.
– Глупо.
– Отчего же? – она посмотрела в его синие глаза, которые казались, высечены из ярких сапфиров.- Глаза мне твои нравятся.
– Твои тоже ничего,- непринужденно ответил пришелец и улыбнулся.- Как время быстро летит. Казалось, мы только вчера разговаривали с тобой, а уже десять лет прошло. Ты помнишь меня, Дарин?
– Нет.- Она покачала головой, потом прищурившись, склонила голову набок.- Думаю, при твоей-то внешности, я б запомнила. Но, чувство, что я о чем-то забыла, не покидает. Я всегда ждала чего-то, надеялась, что рождена для чего-то большего, а сейчас в двадцать пять такое ощущение, как будто мне осталось немного, словно жизнь подходит к концу.
– Ты в чем-то права,- согласился пришелец.- Ты забыла, но вспомнишь, кто ты, Дарин. Поэтому у тебя не получалось жить, как все люди. Бедная… Иди ко мне,- он обнял ее за плечи, и Дарин поддалась, ощущая, что в сердце, наконец, возвращается покой. Грусть и чувство беспокойства, досада и боль, всё куда-то скрылось, будто она жила в некоем коконе, не дающим раскрыть глаза, чтобы увидеть очевидное. Но сейчас она вспомнила, теперь, Дарин улыбнулась, теперь она знала, почему всё так и склонила голову на плечо друга.
Отчего она обо всем позабыла, ведь она жила чужой жизнью, в теле девочки, которая давным-давно умерла. Это окно, вот почему оно так манило. Дарин вспомнила, как в тот вечер сидела на подоконнике, точно так же свесив ноги, не боясь упасть. Только это была совсем не она, другая - девочка. Ей не ведом страх высоты, она сама могла стать птицей, если бы умела летать. Однако людям не дано это умение, как и крылья, чтобы можно было оторваться от земли и улететь не только от проблем, но от самого себя и того, что причиняет душевное страдание. Девочка поднялась на ноги, все еще держась руками за раму, посмотрела вниз и развела руки в стороны, готовясь к полету. « Ты не думаешь о маме и папе, ты бессердечная эгоистка, считающая, что так будет лучше для всех?!!Дура! Проблемы будут всегда и чтобы решать их таким способом для всех окон и подоконников не хватит»! Девочка улыбнулась, споря со своим вторым «я», качая головой, представляя, как все вылетают из окон и летят вниз, расцветая на шершавом асфальте багровыми цветами, уже не дыша, с вывернутыми шеями, сломанными конечностями и отбитыми внутренностями. « Не делай этого, прошу»? – робко прозвучало в голове.- «Подумай, прежде»…
Девочка сделала шаг, а потом увидела звезду, которая становилась больше. Воздух стал густым, как будто не хотел, чтобы полет безрассудства и боли, истерики и самобичевания закончился банально смертью. Она парила в воздухе, пока звезда не настигла ее, и девочка не очутилась в облаке света. Она вспомнила пришельца, того самого, что сидит сейчас рядом, который говорил ей что-то словно прощаясь, а потом она просто очнулась в постели, решив, что это сон. Куда делась решительность, сейчас почему-то очень хотелось жить.
Дарин закрыла глаза, качая головой:
– Прости, но я ничего не могу вспомнить. Спасибо, что не дал мне тогда погибнуть.
– Как жаль, что ты не смогла вспомнить, но время вышло, я вернулся за тобой, чтобы мы отправились домой, ты провела хорошую работу по изучению земного вида.
– Но… Я не понимаю,- она пожала плечами.- Домой, х-мм, но мой дом здесь.
– Я верю очень сложно внедриться в человеческую среду, но ты не должна была стать человеком.
– Видимо стала, раз так погано в душе, мой друг Пришелец.
Дарин посмотрела на него, а потом вниз, теперь она не могла просто взять и полететь на дно «колодца», утонуть в нем навсегда, чтобы очнуться в мире, куда уходят души и проверить существуют ли Ад и Рай, в самом деле.
Пришелец взял ее за руку и заговорил на знакомом, но ставшем уже давным-давно чужим языке. Воспоминания, они точно нож в теле больного гангреной, который отсекает все лишнее, без боли, потому что ее уже не чувствует отравленная смертью душа.
Их дом так далеко. Алларэя – четвертая планета от голубой звезды, что называют Юори, медленно умирала, грозясь превратиться в сверхновую и уничтожить планетарную систему, в которой жили сотни миллиардов разумных существ. Алларэйцы долго искали планету, где можно было создать колонию, и Земля оказалась не исключением, однако им повезло найти другой мир, куда можно переселиться. Или повезло землянам? Возможно.
Дарин, как и миллионы агентов, что были раскиданы по всевозможным мирам, там, где возможна жизнь, там, куда могли прибыть цивилизации Юори, изучала землян и жизнь людей, существуя в теле девочки, которой было суждено погибнуть. Она росла, взрослела вместе с ней, а точнее вместе с ее телом, в котором не существовало той Маши, которая выпрыгнула в окно.
Дарин закрыла глаза, ощущая себя маленькой и слабой в теле наполненном болью и само копанием, понимая, что для того чтобы все вспомнить надо сделать шаг в бездну и вернуться в мир, откуда она пришла. Прыгнуть снова, соскользнув с подоконника на пятом этаже в портал на другую сторону счастья. Где бы только взять храбрости? Той самой, что была у пятнадцатилетней девочки решившейся выйти в окно и покончить с тем, что мешало жить. Как, наверное, это просто сделать в таком возрасте, дети так уязвимы и податливы на уговоры Смерти.
– Дарин,- окликнул ее пришелец.
– Что?- в ее глазах застыли слезы.
– Не бойся, это всего лишь переход, еще немного, и ты вернешься на корабль, испытания закончатся…
Он не договорил, потому что Дарин соскользнула вниз. Не выдержав завопила во все горло, хватая руками воздух, будто он снова станет густым, как тогда, десять лет назад, и она останется живой. Окна домов смотрели на нее, а девочка летела на дно «колодца» все еще не веря, что упав можно разбиться. А потом наступила мгла, и тишина, и все стало лишенным чувств, мыслей, времени и пространства.
Дарин открыла глаза, понимая она все помнит, улыбнулась, ощущая, как хорошо, что она вместе с друзьями и всё, что было у нее в голове и мучало долгие годы, было лишь проекцией жизни, которую не прожила Маша Смирнова, выбросившаяся из окна пятого этажа.
Те, кто помнили девочку, в те годы, с ужасом увидели утром ее тело, во дворике, на дне «колодца», между домами. Она лежала лицом вверх, раскинув руки, как ангел крылья и улыбалась. Под ней расползлась и застыла кровь, она мертва, должна была быть мертвой, столько лет прошло. Но как она, девочка, которая стала взрослой, не понимали люди, появилась здесь? Как будто ее выбросило из какого-то портала, ее копию, где ей пятнадцать лет. Но ведь это невозможно, так не бывает?
Родителей у Маши не было, умерли все. Несколько дальних родственников подтвердили ее личность и взяли на себя погребение тела. Через несколько дней все забыли о мертвой девочке, появившейся во дворе.
Дарин же была далеко-далеко, любуясь красотами звездного неба, в новом доме, которым для всех стала планета найденная алларэйцами. Легкий ветерок перебирал длинные волосы, пытаясь избавить от мыслей, которые все время возвращались. Она помнила шелест занавесок, и звук свистящего чайника утром на кухне, как по крыше бегают грачи весной и как шелестят листья березы рядом с окном – самое ценное в маленьком оконце « колодца». Потом она вспомнила Мойку, Фонтанку и Неву, тихие уютные улочки, дворики, площади, мрачные подворотни, многолюдное и полупустынное метро, фонари и памятники, туристов щелкающих затворами фотоаппаратов, а еще котов, собак и голубей на Марсовом Поле…
Все напоминало калейдоскоп, который искрился перед глазами. Дарин склонила голову на колени мужа, который прилетел за ней, а сейчас изучал эти странные воспоминания, стирая их, пытаясь избавить этим от грусти и тревоги в портале по другую сторону счастья, где оно настоящее, где за него не нужно чем-то жертвовать или платить.
Похожие статьи:
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Доктор Пауз
Название в начале), поняла, не буду. Просто получилось выбрать время и из вк скопировала и вставила. Уж простите, учту замечания!
вот и графоманю.
В последнее время радуюсь, что уже работ на портал не приношу, только фрагменты)) 
