Представьте себе мир без изъяна. Представили? Отлично.
Я думаю, что для каждого это будет свой мир, так как понятие о прекрасном и ужасном разнятся у каждого человека. Нет, в целом-то, конечно, есть общепринятые ценности и законы морали, но все же.
Однажды мне посчастливилось увидеть, как создается идеальный мир — утопия. Я-то знал, что все совершенное рано или поздно обрастает недостатками, которые становятся похожими на полипы наполненные зловонием, перерождающимися в раковую опухоль общества.
Гэрри расположился возле купола. Его дипломной работой стал мир, именуемый Парадиз. Паренек он был смышленый и учился отлично. Отец Гэрри надеялся, что после школы ему предстоит назначение в отдел создателей новых миров и хотел превзойти одноклассников. Поначалу действительно все выглядело интересно — множество рек и водоемов, огромный океан, раскинувшийся в центре Парадиза, еще два солнца, которые освещали созданный мир, где ночь не казалась такой беспросветной. Под стеклянным куполом плыли облака, поливая дождем леса, поля и дома людей, которые были наделены всем, о чем только мог мечтать человек.
— Я хочу попытаться дать человеку все, — сообщил мне Гэрри,- возможно тогда не земле и в других мирах можно будет изменить обычный порядок вещей. Локализовать зарождающиеся конфликты и предотвращать войны.
На самом деле я мало верил в утопический проект парня, но надеялся, что он сможет просуществовать достаточно долго, ведь Гэрри так старался и был одержим идеей всеобщего мира и равенства.
Я несколько раз навещал его до окончания конкурса и наблюдал за тем, как развивается мир под куполом, как множатся села, превращающиеся в города, как меняются люди. Как-то спросил Гэрри, изменилось ли что-то в людях, на что уставший парень махнул рукой, сообщив, что он еще работает над этим.
Мне очень хотелось приехать на конкурс, но как всегда работа оторвала у меня единственные выходные, отправив на съезд марсианских торговцев икрой проходивший на Уране.
Когда я вернулся, то первым делом позвонил Кассио, матери Гэрри и спросил, как у парня дела. Кассио немного помолчав, пригласила меня в гости, доложив, что Гэрри сам тебе все расскажет. Судя по ее тону, я понял, что Парадиз потерпел крах. Поэтому мне очень захотелось разобраться с тем, какие ошибки мог допустить сын моего друга.
Подспудно я представлял, что могло пойти не так, но необходимость разобраться в проблеме, заставила меня приехать к школе, где до сих пор находился проект Гэрри, как и он, удрученно рассматривающий погибший проект, обхватил голову руками печально взирающий на руины своего рая.
— Привет, Гэрри! — Для начала я не стал придаваться тоске и причитать рядом с ним о погибшем мире. — Как твои дела?
Гэрри показал на купол, верхушку которого покрыла густая сажа изнутри, разводя руками:
— Дядя Томас, у меня нет слов.
— Знаешь, когда-то много-много столетий назад была такая книга Утопия и ее автора звали так же, как и меня. — Я рассмеялся, а Гэрри видя мою улыбку немного посветлел. — Он создал мир на бумаге, назвав его Утопия. К сожалению, у него тоже не получилось создать мир без изъяна, где все могут быть счастливыми. А что вышло у тебя, расскажи мне?
Гэрри задумчиво взял в руки пульт и, отмотав время на самое начало начал свой рассказ:
— Я создал мир, в котором люди ни в чем не нуждались. У них всегда было лето, вкусные овощи и фрукты. Животные сами приходили, чтобы стать пищей, и даже рыба приплывала к рыбакам в сети.
— Ошибка первая, мой друг. — Прервал я столь обещающее начало рассказа юноши. — Человек должен трудиться, и если полученные плоды не результат труда и воспринимаются, как должное, то и не ценятся, как и должно быть.
— Когда у людей было все, они начали выделять слабых и более сильных. Сильные забирали власть и помыкали слабыми, даже если пищи было вдоволь. Тогда слабые стали объединяться, чтобы захватить власть и попытаться подняться с колен, тогда я понял, что назревает война и сделал так, что сильных поразила чума, унесшая добрую часть возомнивших себя богами в этом мире. Но произошло странное дело, те, кто встали у власти, стали еще более жестокими правителями, и в мире наступил хаос.
— Вторая ошибка, Гэрри — власть, полученная вследствие революции, уничтожает не только тех, кто стоит на вершине ее, но и всех, кто делает ее, а так же и людей, стоявших у основы государственного строя. Это происходит от того, что более смышленые, ловкие и смелые добивались своего положения годами, выстраивая политику взаимоотношений. Возможно, это была не совершенная система, но ее уничтожение подвергло людей находящихся внутри нее к краху.
— Тогда тем самым слабым, я отправил пророка, который говорил о том, что если они не одумаются и не станут жить по законам человеческой морали, мир постигнет смерть. Одни ему верили, другие начали поклоняться, сделав богом, а имеющие власть посчитали угрозой своему правлению и прилюдно, дабы народ не затевал новых беспорядков, жестоко казнили его на городской площади.
— Ошибка третья, да ты настойчивый парень, — я похлопал его по плечу. — Если общество разделено, то любой Мессия обречен на жертву, потому что те, кто стоят во главе у власти опасаются потерять ее, и еще страшатся того, что люди, знавшие их раньше, вспомнят, что они не всегда были сильными, и что они были хуже них, пресмыкаясь перед правителями прошлого времени.
— Тогда я дал им знания, надеясь, что получив их, люди поймут, как сложен мир, как хрупка жизнь и, что если они будут так же бездумно относиться друг к другу, ничего хорошего не выйдет из этого. Тем не менее, эти знания люди обратили в религию, появились жрецы, именующие себя последователями Мессии. Правители их не тронули, посчитав отличным орудием в своих руках для управления человеческими массами. И чем больше люди узнавали, тем больше воплощали знания и науку не в созидание, а для уничтожения друг друга. Как я не хотел, но войны все-таки начались. Одни воевали за территории, другие за полезные ископаемые, третьи потому, что им нравилось убивать, и искусство войны превратило даже самых слабых в сильных.
— Ошибка четвертая, Гэрри. – Мне стало грустно, что приходится развеивать мечты парня, но тем не менее я сказал ему, что знания в неумелых руках могут привести к катастрофе. — Когда люди полны агрессии, то любая наука в первую очередь будет направлена на истребление себе подобных, на завоевание новых земель и государств. Ведь раньше это было одно целое сообщество?
— Да, дядя Томас, — ответил Гэрри.- Но после того как верховный правитель понял, что помимо всеобщих благ он может распоряжаться жизнями других людей, недовольные начали организовывать собственные кланы и пытались отделяться от тирании правителя используя различные аргументы. Даже, когда закончились все войны, в какой-то момент, я решил просто не вмешиваться, люди начали искать способ удовлетворить свои низменные инстинкты еще больше. Они уже не хотели войн, потому что смерть и разрушения пугали потомков воинов. Одни упивались властью, другие купались в сытости и богатстве, третьи искали другие удовольствия. В итоге снизилась рождаемость, матери больше не хотели воспитывать детей, по всем городам собирались брошенные дети и отправлялись на переработку. Общество Матерей считало, что лучше больше пищи, чем голодных ртов и беспризорных детей. Через некоторое время дошли и до того, что заводить детей могли только элитные семьи, приносящие жрецам богатые дары. Но и тут человечество не находило счастья, запертое в замкнутом мире, оно вымирало стремительными темпами, хотя я даже не прикладывал к этому никаких усилий, оставаясь в роли наблюдателя. Жизненные ценности стали похожими на отражение в кривом зеркале. Благодетель стала преступлением, а все самое мерзкое и низменное воздвигалось на пьедестал почета. Через некоторое время опустели города, люди вернулись в дома, похожие на те, в которых жили самые первые представители Человечества. Отбросив элементарные знания, многие отказывались от прогресса, деградировали, становясь похожими на дикарей из древних племен. Одни перестали носить одежду, другие проводили ужасные ритуалы с жертвоприношениями животных и себе подобных, и лишь некоторые все еще поклонялись жрецам и чтили старые заповеди.
У меня была вся надежда на них, но и они очень быстро вымерли, так как считали грехом рождение детей. В полудиких племенах ребенку стало и вовсе труднее выжить, их привлекали к тяжелой работе с малолетства, они болели чаще смертельными болезнями и немногие доживали до возраста, когда могли назваться взрослыми.
Потом я просто не выдержал и бросил в океан камень, чтобы поднявшаяся волна накрыла города, и никто не выжил. Но некоторым все же удалось спастись и они стали верить в то, что избавление пришло из-за их правильного образа жизни. Они множили свое учение и распространяли среди тех, кто остался в живых. Я понял одно, когда людям угрожает смерть, они могут мобилизовать в себе силы, часто отбрасывая проявление животных инстинктов, становясь лучше, но когда, получив заветную Жизнь и Рай земной, они становятся неблагодарными свиньями, это очень угнетает меня. Я совершил снова ошибки, пытаясь помогать людям, давал им знания и пытался сделать их жизнь более успешной. В итоге они создали оружие, уничтожившее их всех, как и мой проект, обратив труд всего времени в пепел.
— Это был твой первый проект, Гэрри? — спросил я.
— Да, но я хотел, как лучше.
— Не бывает идеального мира, невозможно дать людям все и потом удивляться их алчности, лености и чревоугодию. Только в борьбе и трудностях рождается истина, поэтому люди должны были сами зарабатывать бонусы и, пройдя сквозь страдания, понимать, что ценно в их жизни, а что лишь шелуха, которая сгниёт и рассыплется в прах. Не расстраивайся, еще один год пролетит незаметно, еще будут новые миры, и теперь ты будешь меньше повторять ошибок. Ведь и мы много столетий назад были другими, вели войны, хотя могли пользоваться благами, данными планетой.
Нельзя отдавать слишком много, как и забирать, всегда должна быть золотая середина, по подвигу и награда, есть такая древняя пословица.
— И что мы раньше не поговорили, дядя Томас, - вздохнул Гэрри. — глядишь и мой проект оказался бы лучше других.
— А кто победил кстати?
— Руфь Палански. Она создала мир, основанный на коллективном сознании пчел.
— И что все шло гладко?
— Тех, кто отказывался подчиняться, уничтожали, поэтому распрей внутри кланов практически не существовало. Ее цивилизация добилась технического прогресса гораздо быстрее, пока моя наверстывала ушедшее, после Потопа, время.
— Ну, ничего, Гэрри, в каждой системе бывают недостатки — в мире лишенном эмоций, в мире с коллективным сознанием, в мире, где Искусственный Интеллект управляет сознанием всех людей. Да, и сколько вероятностей может быть еще. Всегда опирайся на решение исходящими не только от сердца, иногда нужен холодный расчет, но и сердце не должно обрастать сосульками. Закон меры и золотой середины помогут тебе в будущем создать по-настоящему пусть не идеальный, но уникальный мир. В чем, собственно сейчас на каникулах я могу тебе помочь.
Гэрри с грустью смотрел на руины своего мира. Кое-где еще теплилась жизнь, как показала практика люди весьма живучие создания, хотя и довольно-таки слабые на первый взгляд. Трудности их делают сильнее. Юноша не хотел нажимать на кнопку «Очистка», где-то в глубине души он верил, что и этот мир может возродиться и измениться. Верил сердцем, а рассудком понимал, что это всего лишь новая волна и заложенное изначально очень трудно изменить, пусть даже это был Парадиз, настоящий рай.
Похожие статьи:
Рассказы → Вердикт
Рассказы → Идеальное оружие
Рассказы → Эксперимент не состоится?
Рассказы → Белочка в моей голове
Рассказы → Черный свет софитов-7
