"Палочка, точка, ловайск". Именно так я впервые прочитал название города на крыше вокзала, что очень рассмешило встречавшую нас родню. Тогда маленький Иловайск показался сказочным. После серости огромного Новосибирска меня встретила целая площадь роз перед вокзалом, прямо как в популярной тогда песне про влюблённого художника. Городок утопал в зелени - и не каких-то там тополях, а вишнях, грушах, абрикосах и шелковице, ягоды которой стелили бархатный ковёр на придорожных газонах.
Потом был тётин дом с абрикосовым садом, овитой виноградом беседкой и огромным невозмутимым волкодавом по кличке Джек. Ему сразу сказали: "Нельзя, свои" - и он нас не тронул. Но выходить из дома всё равно приходилось очень аккуратно. Джек всегда лежал на крыльце, и однажды я нечаянно ударил его дверью. Он зарычал, но потом посмотрел на меня и снова положил свою косматую голову на лапы. Мол, свой же, так и быть, стерплю. Поэтому, прежде чем выйти во двор, я сначала просовывал в приоткрытую дверь голову, и если Джек был на своём посту, то просачивался в эту щель боком, чтобы не задеть своего нового родственника.
В моём детском раю были: старший брат Серёга, жёлтая черешня, мотоцикл "Днепр", ставок, рыбалка, ручей, сом, депо. И аварийный поезд. Дядя Витя работал на нём крановщиком. Его кран мог поднять целый вагон и помещался только на двух платформах. Ещё в этом поезде в закрытых вагонах стояли настоящие танки Т-34. Правда они выполняли роль тягачей и были без башен с пушками, но тогда я зауважал эти машины ещё больше. Ведь эти фронтовые трудяги и после войны продолжали нести свою службу, помогая людям.
С тех пор Иловайск стал моим ежегодным летом. От лазаний по терриконам и сбора колорадских жуков до вечерних посиделок с дивчинами. Вот смеху-то у них было от моего сибирского говора, я же смеялся над их "чириканием". Смеялся, пока не услышал сказанное брату на ухо шёпотом: "он такой зайка". Тогда мне стало страшно, что тут может остаться не только мой детский рай, но и первая юношеская любовь. Тётя Люда, узнав от Серёжки об этой истории, подлила масла в огонь, всерьёз собираясь свести меня с этой чернобривой и черноокой юной натуралисткой. Чтоб больше не давать повода для всяких "заек", на молодёжных вечорках я стал вести себя предельно серьёзно и строго.
Потом наступила незалежность. И свои из Украины не смогли приехать к своим в Сибирь на похороны деда, а затем и бабушки, потому что не было денег. Брат со временем всё же выкрутился и привёз показать нам свою долгожданную дочурку, поскольку не мог не поделиться этой радостью. Приехал с семьёй без предупреждения, неожиданным ночным сюрпризом и "нашим" стуком в окошко. Так можно приехать, если только свои - самые свои на свете. Это было как детский сон: снова увидеть возмужавшего, но ничуть не изменившегося Серёжку в смешных хохляцких усах. Дядя Витя вышел на пенсию и передал ему свой кран на аварийном поезде. Ведь Серёга с детства знал там каждый рычажок и кнопочку, так что учиться ему пришлось только для корочек. На следующее лето приехал и дядя Витя. Попрощаться. Через год его не стало.
Потом началась война. Связь с родными прервалась. Тут, в далёкой Сибири, мы опустошённо смотрели сводки из-под Иловайска, не веря глазам и ушам. Там же свои. Свои своих. Пытаясь хоть что-то узнать о родных, я стал общаться в Сети с донецкими. Познакомился с военкорами, мотающимися по горящему Донбассу и просил каждого "узнать про моих", давая до боли знакомый адрес. Со словами: "крепись" мне прислали фото и видео разрушенного детского рая. Воронки и развалины на месте дома и сада. Сухое: "Убита собака. Трупов жителей не обнаружено". Съёмка с переходного моста, откуда я так любил любоваться городом, вместо зелёных улиц показала лишь чёрные клубы дыма. Этот дым за тысячи километров щипал уже повидавшие всякого глаза. Но от этой, не моей войны, было ещё больнее, потому что там всё было моим, но погибало без меня. Вот и знакомые хохляцкие усы на групповом фото ополченцев. Родителям бы только не проговориться. Хотя, им и так всё покажут в ужасных новостях про войну, у которой теперь такое родное и совсем не детское лицо. "Украинские военные нанесли по Иловайску удар "Точкой-У".
"Палочка, точка, ловайск. Палочка, точка, ловайск".
Я ж твой фейс видел! 
