– Я хочу поработать! – сказал Шульц, войдя в отделанный красным бархатом кабинет начальника Службы кадров.
– Простите? – дремавший в широком мягком кресле молодой чиновник разлепил сонные глаза и вопросительно уставился на разбудившего его посетителя.
– Мне бы работу...
С минуту чиновник изумленно разглядывал просителя, а потом тихо, почти шепотом, спросил:
– А зачем?
– Скучно. Скучно же ничего не делать, – пояснил Шульц.
– Вы правы, – согласился чиновник. – Ну, так займитесь чем-нибудь. Почитайте книгу, посмотрите фильм, влюбитесь, наконец!
– Надоело.
– Тогда отправьтесь в путешествие. Поплавайте в море, погуляйте по горам. Или слетайте на Марс.
– Тоже надоело. Вы же слышали? Я хочу работать!
– Что ж, – сдался чиновник, – давайте вашу рабочую карту.
Шульц робко ее протянул. С картой не все было в порядке, и начальник Службы это сразу обнаружил.
– Позвольте! – возмутился он. – Но ваш лимит исчерпан! Свои необязательные допустимые пять лет вы уже отработали!
– Да, это так, – признал Шульц. – Но тех пять лет оказалось мало, – он замялся, – я хочу еще. Трудиться – это так прекрасно!
– Я не могу нарушить закон! – веско заявил чиновник.
– Что же мне делать? – в отчаянии спросил Шульц, но ответа не дождался: начальник Службы кадров вновь задремал.
Решение, как ему поступить, оформилось у Шульца по дороге домой. Существующий закон вынуждал людей вести бессмысленную праздную жизнь. Пусть так. Но он обманет глупый закон – он лишит себя этой бессмысленной жизни!
Шульц рассмеялся и презрительно посмотрел на унылых прохожих, бесцельно бродивших по городу. Он оказался умнее их. Он-то нашел выход! И, радостно пропев строчки из рождественской рекламы "Кока-колы", Шульц зажмурился и шагнул на трассу летомобилей.
Он ожидал мгновенного удара машиной – но ничего не происходило.
– Ты что ослеп? – рыкнул сверху грубый мужской голос. Шульц приоткрыл левый глаз и украдкой осмотрелся. Он стоял в окружении неподвижно висящих в воздухе летомобилей. Фара самого ближнего из них почти касалась его лица. Кричал один из водителей: здоровенный детина с крашеными зелеными волосами.
Шульц смущенно извинился и вернулся на тротуар. Летомобили с прежней скоростью помчались дальше.
"Глупо было кидаться под летомобиль, – корил себя Шульц, подходя к дому. – Все они оснащены датчиками движения, а сверхскоростной компьютер способен остановить машину в любой момент".
Оказавшись в квартире, он стал перебирать в голове известные ему способы самоубийств. Опыта в этом щекотливом вопросе у него не было. Однако, припомнив случаи из книг и фильмов, он пришел к выводу, что проще всего – отравиться. Вот только чем? Современный быт не нуждался в химикатах. Всю работу по дому делала техника. В квартире не было даже стирального порошка.
Его задумчиво блуждающий по комнате взгляд задержался на стоящем в углу мольберте с незаконченным рисунком. Когда-то Шульц пытался заняться живописью.
"Каким по счету она была моим увлечением? – вспоминал он.– Пятым? Или нет – шестым. Как раз между верховой ездой и вышиванием крестиком".
Шульц вытащил из-под кровати ящик со всякой мелочью и вытряс содержимое на пол. Среди рассыпавшегося хлама, он отыскал нужные ему баночки с красками.
"Они вполне могут быть токсичны", – решил Шульц и смешал все краски в кружке. Подняв ее, он чокнулся с воздухом и залпом выпил. Но едва коктейль из красок попал внутрь, и он почувствовал жжение в желудке, как в кладовой взвыла сирена – и оттуда выкатился бело-красный домашний доктор с мигалкой на металлическом лбу.
"Болван! – мысленно обругал себя Шульц. – Я совсем забыл про него! Он же реагирует на любую аномалию в моем организме".
Доктор с ходу влил ему в рот какую-то гадость, и Шульца тут же вырвало наизнанку. После, получив укол в ягодицу, он почувствовал, как жжение в желудке мгновенно прошло.
Угрюмо наблюдая, как медлительные комнатные уборщики наводят порядок, Шульц придумывал, как избавиться от доктора. Робота нельзя было ни выключить, ни тем более сломать. И что же предпринять?
"Ванная комната!" – осенило его. Ну, конечно! Он просто закроется от робота в ванной. Осталось только подыскать новый способ самоубийства: краски он уже использовал.
Шульц взял с полки круглое стекло – все, что осталось от увлечения астрономией – и на цыпочках прошел в ванную. Закрывшись, он включил воду, а затем со всей силы ударил стекло о пол. Осколки брызнули во все стороны. Подобрав самый крупный из них, Шульц, не раздеваясь, забрался в ванную. "Конечно, куда приятней было бы просто захлебнуться", – подумал он, придирчиво осматривая неровные края осколка. Но, увы, это было невозможно: несколько лет назад он имплантировал себе жабры.
Закусив губу, Шульц резко провел стеклом по запястью. Позже, когда глаза его уже затуманились, он услышал плеск. Это вода полилась на пол. И только она достигла двери, как та тут же автоматически распахнулась – и Шульц вновь оказался в крепких объятиях доктора. И уже через минуту новая кровь радостно зажурчала в его жилах, возвращая к жизни. Робот опять что-то вколол - и он уснул.
Проснулся Шульц лежа на диване, полностью здоровым – и вымытым. Порез на руке был заштопан бионитью.
– Ладно! Мы еще посмотрим, кто кого, – сердито сказал он, обращаясь к кладовой, где затаился не в меру усердный доктор.
Но было очевидно, что в полностью механизированном доме расстаться с жизнью не получится.
"Разве что..." – Шульц посмотрел на окно, за которым открывалась панорама самого скучнейшего, на его взгляд, города в мире.
Распахнув окно, Шульц опасливо глянул вниз и впервые подумал, что, быть может, его затея не так уж и хороша, как показалась вначале. Но представив, что завтра ему предстоит пережить еще один бесполезный день, он решился и сделал шаг.
Едва его ноги оторвались от подоконника, как десятки роботов, в воздухе и на земле, тут же пришли в движение и устремились к своему создателю – Человеку. Обгоняя друг друга, они спешили к нему, чтобы исполнить свой долг: спасти и сохранить его для той счастливой и беззаботной жизни, о которой он когда-то столько мечтал.
Только бы внимание привлечь
