Особо одарённые (Конкурс - ПОГРУЖЕНИЕ. 21-ая работа)

Тим сунул свой планщет в чехол и как всегда покинул класс последним. Часть стены в коридоре занимало зеркало, и, пробегая мимо, фелин[1] остановился на минуту, чтоб поправить галстук.  Этот худенький и немного сутулый подросток всегда был подчёркнуто аккуратен и одет, что называется с иголочки. Каждый день свежая рубашка, и брюки без единой складочки. А в нагрудном кармане жилета лежала  маленькая расческа. Тим провел ею по каштанового цвета волосам, стараясь не задеть кошачьи ушки шоколадного окраса, совпадавшего с оттенком кожи  и хвоста.  Ему только очков не хватало, чтобы выглядеть классическим «ботаником». Но современная медицина научилась бороться и с близорукостью, и с дальнозоркостью, так что очки носили только летом в ясный день для защиты от солнца. 

А сейчас была середина зимы. И школа с нетерпением ждала каникул. Но радостное предвкушение несколько омрачалось предстоящими контрольными. Все они выполнялись на компьютерах и по локальной сетке попадали на директорский ПК. Как раз сегодня они написали первый тест. По фелинологии[2]. Тим был из тех немногих, кто совсем не беспокоился о результате. Он по всем предметам почти всегда имел высшие баллы. И ни разу не нарушал дисциплины. За это его и любили учителя. Зато одноклассники за редким исключением считали Тим скучным занудой.  Наконец убедившись, что выглядит безупречно, он повернул к лестнице, которая вела в столовую.

Но на пути у него встал Лавр – чемпион школы по силовому троеборью среди шестимесячных[3]. И, вдобавок, одноклассник Тима.   Не очень рослый, но широкоплечий он выглядел как маленький, но бесспорно надёжный сейф.  А одет этот сейф был в линялый спортивный костюм. Куртка была ему коротка и тесновата, и под нею четко прорисовывались бугры  мышц. 

– Приветики, – Лавр говорил, лениво растягивая слова, как будто жевательную резинку всё время жевал. – Домашнюю работу сделал? Скопировать дай.

Подобные просьбы звучали не однократно. И не раз бывало, что вместо того, чтобы скопировать работу, Лавр по невнимательности удалял её. Тиму надоело переделывать домашнее задание на переменах, и он неожиданно резко ответил:

– Не дам, – и попятился.

– Ну так я сам возьму! – не долго думая Лавр вырвал планшет прямо из рук оторопевшего товарища. 

Тим вытянул шею и, сделав вид, будто увидел поднимающуюся навстречу директрису,  крикнул: 

– Здравствуйте мадам Софа.

Хотя на самом деле за спиной у Лавра не было ни души. Но соображал чемпион медленно. Недаром говорится, сила есть, ума не надо.  В общем, Лавр попался даже на такую примитивную уловку. И выронил отобранный компьютер.  Тим схватил его и бросился бежать.  Лавр, естественно, – за ним.

Коридоры в школе были узкие, извилистые, как и положено в бывшем рыцарском замке. Замков в столице было немало. И все они считались достопримечательностями Китсбурга. При этом только в двух из них располагались картинные галереи. Остальные использовались в качестве фешенебельных отелей. Ещё в одном находилась Центральная Городская библиотека. А этот выделили под элитную частную школу.

А когда-то он принадлежал какому-то мелкому аристократу и был со всех сторон окружен каналами и оборонительными валами. И попасть на его территория можно было только по подъёмному мосту, который в случае нападений врагов убирали. Теперь же каналы засыпали, валы сравняли, а главное провели отопление и прочие коммуникации. 

Поэтому даже тягучими зимними вечерами в школе было тепло и уютно. Разве что коридоры, освещаемые тусклыми настенными светильниками, имитировавшими горящие факелы, выглядели слегка  мрачновато. И эхо здесь звучало гулко и отчётливо.  Тим слышал не только слоновий топот преследователя, но и собственное неровное дыхание.  Вот коридор расширился, и вдруг  упёрся в стену. Тим едва не застонал от разочарования. Он-то рассчитывал, что коридор выведёт его к спортзалу, где у них должен был скоро начаться урок. Все-таки в присутствии преподавателя Лавр не посмеет на него напасть. Но Тим только недавно перешёл учиться в эту школу и не очень хорошо в ней ориентировался. Вот и свернул куда-то не туда. Теперь деваться было некуда. Обратную дорогу перегородила мощная фигура чемпиона. Он приближался грозный и неумолимый, как асфальтовый каток. Руки сжаты в кулаки, на лице – устрашающая гримаса. Тим вжался спиной в стену, и вдруг почувствовал, что камень стал какой-то мягкий что ли. Как будто стены были сложены из замороженных брикетов масла, и теперь это масло подтаяло. Лавр замахнулся:

–Вот я тебе!

Тим машинально отклонился и через секунду обнаружил, что лежит в сугробе на заднем дворе. Он не задумывался о том, как оказался на улице, а просто радовался своему нежданному спасению. Но почти сразу же почувствовал, как морозный ветер проникает под одежду и покалывает кожу сотнями иголок. Надо было возвращаться в школу.  Но пока добежишь до парадного входа окоченеешь совсем. Он и так уже набегался сегодня.   Да и  как объяснишь сидящему в вестибюле охраннику, почему оказался без верхней одежды на улице? Ведь не поверят же. А если и поверят, ещё хуже может быть.  Ещё раз попробовать пройти сквозь стену? А вдруг не получится? Лоб точно расшибёшь. Но не стоять же, в самом деле, на морозе.  И Тим решился.  Выставил перед собою руки и  шагнул к стене. Ладони вошли в камень, как лопаты в снег. А когда Тим снова появился в школьном коридоре, то увидел убегающего Лавра. Бедный спортсмен, наверное, решил, что его собираются задушить привидения. Будет ему урок, нечего кулаками размахивать и на всех наезжать.

На следующей перемене Тим, наконец, добрался до столовой. В тот день на обед давали рис и рыбу.  Может и полезно, но не всегда вкусно. Рис оказался слипшимся, а рыба пересоленной. Тим как раз раздумывал: доедать или нет, когда к его столику подошёл Лавр. Вид у того был уже не грозный, а слегка пришибленный, одно ухо так и осталось прижатым к голове.

– Ты это… Извини, короче, – начал он и замолчал, явно не зная, что сказать ещё.

Так и стоял, то открывая рот, то закрывая, словно рыба, вытащенная из воды.

– Ладно, иди уже, – махнул рукой Тим.       

– Я это… Спросить хотел.

– Так спрашивай, не тяни. Урок скоро.

Лавр присел на стул и, наклонившись так, чтобы его лицо было к можно ближе к лицу Тима,  прошептал: «Так значит, ты умеешь проходить сквозь стены?» 

– Допустим, умею. И что с того?

– Тише ты! – Лавр испуганно огляделся, не слышал ли кто. 

Но в столовой кроме них никого не было. Кто-то вроде бы заглянул в дверь, но заходить не стал. Однако чемпион всё равно предпочёл говорить шепотом:

– А в кабинет директора проникнуть можешь?

– Никуда я проникать не собираюсь! – Тим встал, собрал пластиковую посуду, чтобы отнести её в контейнер для переработки.

– Ах, вот ты как!  –  поднимаясь, Лавр опрокинул стул. – Тогда я расскажу мадам Софе, что ты из этих как их там… особо одарённых вот!

– Можешь рассказывать, кому захочешь. Я скажу, что ты всё выдумал. И будет твоё слово против моего. А доказать ты ничего не сможешь.  

– Мне и не надо будет ничего доказывать.  У мадам прибор в кабинете, он сигналы подаёт, когда неправду говорят. Что так смотришь? Не знал что ли? Ах, ну да тебя ж к директору не вызывали никогда. Так я тебе это устрою… Мадам Софа страсть как не любит всяких экстерсенсов!  Живо вылетишь из школы! И даже звание лучшего ученика не спасёт.

Тим и раньше знал, что директриса крайне негативно относится к ученикам с паранормальными способностями. Но про детектор лжи слышал впервые. Новость эта его ошарашила,  чтобы скрыть это Тим заговорил подчеркнуто официальным тоном:

– Во-первых, экстрасенсов, а не экстерсенсов. Во-вторых, не смей мне угрожать. И, в-третьих, объясни фелинским языком, что тебе надо в кабинете у директора?
Лавр самодовольно улыбнулся:

– А, струсил… Мне тест исправить надо, вот.

–  Это вряд ли. Даже если мы и попадём к ней в кабинет, компьютер всё равно включить не сможем. Там, наверняка, пароль стоит.

 – Тоже мне проблема. Веник какой хочешь пароль подберёт.

Кличка Веник принадлежала высокому, тощему фелину с узким лицом, наполовину скрытым длинной чёлкой.  На самом деле его звали Вениамин, но это имя очень быстро сократили. Учился он так себе и нередко пропускал уроки,  но уже подрабатывал установкой программного обеспечения и ремонтом компьютеров.

Последней в этот день была грамматика. И шла она не в кабинете, а в конференц-зале. Потому что только там могли одновременно разместиться ученики двух классов сразу. 

Особых неудобств отсутствие столов не доставляло. Планшеты спокойно размещались на коленях. Но вот места необходимо было занимать заранее. Обычно Тим садился где-нибудь в первых рядах, под носом у преподавателей, чтобы не пропустить ни слова из их объяснений и хорошо видеть огромную интерактивную доску, в отключенном виде похожую на белую простыню в доисторическом кинотеатре. Но сегодня они с Лавром вошли в зал уже после звонка. Свободные места были только в  последнем ряду. Фелины попытались сесть как можно незаметнее. Но Лавр, застрял между рядами, чем привлёк внимание других учеников. Некоторые стали оглядываться, кто-то прыснул. Лавр, весь красный от натуги показал ему кулак. 

– Если уж опаздываете, то хотя бы сядьте с краю где-нибудь и не мешайте мне вести урок, – строго заметила мадам Кора.  Миниатюрная и завитая, как каракуль, она была одной из самых молодых учителей в школе, и опасалась, что из-за возраста ученики её воспримут недостаточно серьёзно. Поэтому была излишне требовательна, особенно в преддверии тестирования. Лавр буркнул:

–Извините,  – и упрямо продолжал карабкаться вперёд.

Потому что в самом конце ряда, у стены, сидел ни кто иной как Вениамин. Когда Лавр, в конце концов, устроился в соседнем кресле, хакер даже не подумал сворачивать окна, хотя вместо того чтобы слушать учителя, сидел в каком-то чате. Лавр тоже вышел в Сеть, чтобы немедля поделиться своим дерзким планом. Но, увидев форму регистрации, махнул рукой и шепнул Венику:

– Надо комп взломать. Поможешь?

Будущий хакер глянул удивленно и прямо в окне чата отстучал вопрос:

– Чей комп? 

Лавр шепотом ответил:

– Директрисы.

– Что ещё за разговоры посторонние в задних рядах? – мадам Кора вновь отвернулась от доски. – Если вы уже списали предложение, то объясните нам, какая в нём допущена ошибка?

– Я… Э… Мне плохо видно, что написано, – промямлил Лавр.  

– На урок надо являться вовремя. И садится ближе к сцене.

– Можно мне ответить?  – подал голос Тим.  

– Конечно, Тимофей,   –  кивнула мадам Кора, и он уверено пояснил:

– В предложении «Она пишет письма подругам каждый день» нарушен порядок слов. По правилам на первом месте должно стоять подлежащее, за ним сказуемое, потом дополнения. Сначала косвенное без предлога, потом прямое. И, наконец, обстоятельство. В данном случае обстоятельство времени.

– И как будет звучать исправленное предложение?

– Она пишет подругам письма каждый день, – на ходу сообразил Веник.

– Верно. Подобного рода задания обязательно будут в тестировании. Так что я попрошу всех вас слушать очень внимательно, даже если кому-то кажется, что вы всё это давным-давно знаете. Повторение...

–… мать учения, – подхватил нестройный хор.

Лавр еле дождался окончания урока, чтобы снова спросить Веника:

– Так что насчёт взлома? Поможешь?

– Прежде чем компьютер мадам взламывать, надо сначала взломать дверь её кабинета. А я вам не домушник. Я айтишник[4]. И сквозь стены ходить не умею.

– Зато он умеет, – Лавр кивнул на Тима, как раз проходившего мимо с толпой одноклассников.

 – А ты не заливаешь, часом?

– Сейчас сам увидишь. Эй, Тим, топай-ка сюда!

Тот нехотя повиновался:

– Что ещё?

– Всё то же, милый мой, всё то же. Покажи Венику, что можешь. И только попробуй слинять!

Они вошли в ближайший пустой класс, где Тим за считанные секунды перешел в смежное помещение и обратно. – Вот это фича[5]! – восхитился Веник – Значит, вы собираетесь проникнуть в кабинет мадам Софы?

– Ну да, – кивнул Лавр –   Вот этот одарённый пойдет первым и откроет нам дверь изнутри.

– А как же сторож? – спросил Веник.

– Сегодня Том дежурит,  – вспомнил Лавр.  

Веник  в задумчивости прикусил губу.

– Есть один вариант, – сообщил он минут через пять. – Снаружи щит распределительный стоит. Если повернуть третий переключатель слева, свет в холе погаснет, и Том наверняка, пойдёт смотреть, в чём дело. Тут  мы в кабинет и проскользнем. 

– Вы что хотите, чтобы я ещё и школу обесточил? Нет, мы так не договаривались!  – Тим решительно направился к двери.  – С электричеством вообще играть опасно. А что если нас поймают? Исключат же всех!

– А если ты сейчас уйдёшь, то исключат тебя. Так что единственный твой шанс не вылететь отсюда с треском, делать то, что говорят,   – сказал Лавр и глянул на настенные часы – Значит, сейчас разбегаемся по домам и встречаемся у ворот школы. Часов в восемь.

– Никто и никуда не разбегается, – возразил Веник.

– С чего вдруг? – вскинулся Лавр.

– Потому что когда школа закрывается, сигнализацию включают. И если кто-то попытается открыть входную дверь пусть даже изнутри без специального ключа, срабатывает сирена. Так что дожидаться ночи будем здесь.

– Мои с ума сойдут, если я ночевать не явлюсь, – робко заметил Тим, в надежде отвертеться участия во взломе. 

– Так позвони им и скажи, что практикум по астрономии на эту ночь перенесли, – предложил Веник – Надо только найти более надёжное укрытие.  За гардеробом есть подсобка,  и там как раз должна быть парочка резиновых перчаток…

Лавр не понял:

– А перчатки-то зачем?

– Чтоб отпечатков пальцев не оставить на клавиатуре, чайник[6] ты  никелированный!

 Подсобка была маленькой и узкой комнатёнкой, почти все пространство, которой занимали навесные полки. А на них громоздились мешки, бутылки и коробки с чистящими и дезинфицирующими средствами, распространявшими вокруг резкий, химический запах. Троим здесь было тесновато, но фелины устроились даже с комфортом, бросив на пол кусок почти нового брезента размером с хороший ковёр. Они сидели на нём уже четвёртый час. Но ожиданье не казалось долгим, ведь у каждого под рукой был компьютер. Веник, например, опять общался с друзьями-хакерами, но на этот раз на специализированном форуме. Лавр жевал внушительный бутерброд с колбасой и одновременно принимал участие в виртуальных боях без правил, сопровождая каждый промах или удачный удар, негодующими или восторженными возгласами. А Тим, заткнув пальцами уши, готовился к завтрашнему тестированию по истории.  Нашел в Сети тест за прошлый год и начал проходить его, чтобы проверить свои знания. Большинство вопросов показались ему лёгкими. Он ещё до школы знал, что в средние века государственным языком был латинский. Затруднения вызвал только вопрос, в котором требовалось перечислить в хронологическом порядке монархов из династии персов, включая нынешнего короля.  Тим уже хотел спросить совета и тут Веник объявил:

– Пора.

Они с  Лавром спрятались за гардеробным ограждением, а Тим сквозь стены выскочил на улицу. Через пару минут свет погас. Причем не только в холе, но и во всем здании. Котята высунулся из укрытия и сразу увидел вдали круг света от большого фонаря в руках школьного сторожа. Это был располневший, и коренастый котяра лет девяти[7], одетый в  камуфляжные штаны и куртку. Дождавшись, когда сторож скроется за дверью, Лавр и Веник  промчались мимо комнаты охраны, стоявшей в центре холла, как огромная собачья будка посреди двора, и свернули в коридор. Двигаясь вдоль параллельных стен, они нащупали дверные ручки, но прочитать таблички на них в темноте не могли. Оба сошлись на том, что в кабинет директора ведёт вторая дверь с конца. Лавр свистящим шепотом доказывал, что эта дверь находиться на правой стороне, в то время как Веник был уверен, что она расположена слева.  В самый разгар спора появился Тим.   Веник повернулся к нему:

– Ну, ты совсем ламер придурочный! Зачем все выключатели нажал?

–   Не нажимал я ничего! Свет сам погас. Возможно, короткое замыкание...

– Вот я тебе сейчас устрою замыкание! – угрожающе прошипел Лавр.

И в этот момент коридор осветился холодными люминесцентные лампами, вмонтированными в потолок. Тим скрылся за стеной директорского кабинета и тут же выглянул из приоткрытой двери:

– Быстрей сюда!

Стол с компьютером располагался у окна с витой решеткой. А прямо напротив стоял старинный уличный фонарь. Так что свет в кабинете котята решили не зажигать. Конечно, им хотелось поскорей закончить то, зачем пришли. Но подбор пароля оказался не таким уж быстрым делом.

– Да не наваливайтесь вы! – сердито бросил Веник товарищам, глядевшим на экран через его плечо.

Тим покорно отошёл к окну. Горшок с бегонией валялся на полу. Должно быть, его опрокинул Лавр. Теперь мадам наверняка заметит, что здесь кто-то побывал. Тим вернул цветок назад на подоконник и даже подобрал наиболее крупные комья земли. А мелкие крошки прилипли к штанинам. Тим попытался их стряхнуть, но от волнения ладони стали влажными. Грязь размазалась по ним, и котёнок решил помыть руки.  Поступок в данной ситуации глупейший. И небезопасный. Хоть ближайший туалет и находился прямо за стеной, но в ночной тишине шум текущей  воды слышен был далеко.  Тим очень тщательно закрутил кран.  Шагнул к сушилке.

Да так и замер, не сводя расширившихся глаз от стоящего перед  ним пса. Большинство котландцев собак не боялись. Даже держали их для охраны домов.  Но встречались и такие, у кого при виде пса волосы на голове вставали дыбом, как шерсть у их кошачьих предков. Вот Тим и попал в категорию исключений. Вид у него был настолько перепуганный, как будто он увидел настоящее чудовище, вроде Анубиса. Или Цербера. Между тем, собака эта была всего-навсего овчаркой. Ростом, правда, с откормленного сенбернара.  Но подобные крупные особи, так же часто встречались в Котландии, как среди людей встречаются дворняги, например. Впрочем, даже комнатно-декоративная собака оставалась хищным зверем, раздражать которого не следует. Тим, не оборачиваясь, сделал шаг назад к спасительной  стене. Собака глухо зарычала, показав жёлтые от старости клыки.  Тим снова замер.

– Хорошая… Хорошая собачка,  – севшим голосом пробормотал он. «Собачка» наклонила голову, будто прислушивалась, и залаяла заливисто и звонко, видимо звала хозяина. И тот, конечно, появился на пороге с вопросом:

– В чем дело Курок?

Овчарка, естественно не ответила. И Том накинулся с расспросами на ещё не пришедшего в себя школьника.

Сторож давно ушёл отлавливать остальных, как он выразился, «нарушителей». А Тим по-прежнему сидел, сжавшись в комочек в углу между дверьми и умывальником. На полу было грязно, из-под ржавой батареи натекла вода, но котёнок этого уже не замечал. Пережитый ужас всё не отпускал, и не давал дышать нормально. Будто чья-то стальная рука сжала горло.  Собак он боялся давно ещё с двухнедельного возраста, с тех пор как его загнал на дерево лохматый деревенский пёс бабушкиной соседки.  Малыш с перепугу взобрался чуть ли не на самую верхушку, и спуститься сам не смог. Тим просидел на дереве не меньше трёх часов, пока отец его не снял.

– И долго ты намерен здесь сидеть? – спросил насмешливый смутно знакомый голос. Вздрогнув от неожиданности, Тим завертел головой, но никого не увидел.

«Ну вот, – подумал он – уже галлюцинации на нервной почве начинаются». А голос всё не отставал:

– Чего молчишь? Давно б уже слинял отсюда.

– Кто здесь?! Пр-привидение?

– Какое ещё приведение? Ты что не узнаешь?  – начал сердиться голос и вдруг спохватился: Извини, я сейчас.

– Что сейчас? – не понял Тим.  

Но голос промолчал. Зато на расстоянии протянутой руки вдруг появилась рыжая макушка, потом возникла пара изумрудных глаз (один из них лукаво подмигнул), а вздёрнутый нос в окружении веснушек оглушительно чихнул. – Будьте здоровы, – машинально отозвался Тим.  

– Благодарю, – ответили накрашенные губки и чуть улыбнулись.

– «Улыбка без кота – это самая любопытная вещь, которую я когда-либо видела в своей жизни[8]»  – процитировал Тим классика и от себя добавил: Но я вовсе не против внезапного появления...

– Так и знала,  что Кэрролла вспомнишь, – заметила миниатюрная филинка, мгновенно обретая плоть.

Потёртые джинсы и курточка нараспашку выдавали в ней отъявленную хулиганку. Всклокоченные волосы цвета спелой моркови, казались ещё ярче на фоне желтовато-белой кожи и ушей.  Теперь-то Тим её узнал, но всё равно своим глазам не верил:

– Лара? Ты умеешь становиться невидимкой?

– Гениальный вывод! – не сдержала иронии одноклассница и протянула руку: Поднимайся уже. Хватит в луже сидеть.

– Похоже, я сел в лужу и в прямом и переносном смысле.  

– Тогда зачем ты в эту авантюру влез? Раз такой чистюля правильный?

Тим опустил глаза, почти ткнувшись носом в колени: 

– Я просто… Побоялся, что иначе меня вышвырнут с позором. Сама знаешь, что мадам Софа не принимает в школу тех, кто обладает какими-то сверхъестественными способностями». 

–  Знаю. Интересно, почему?

–  Говорят, когда она работать только начинала, у неё в классе учился один телепат. Так он свои способности скрывал, и вдобавок ко всему подсматривал правильные ответы в головах преподавателей. Видимо из этого наша мадам сделала вывод, что паранормальные способности приносят только вред. И после сегодняшней истории я с ней, пожалуй, соглашусь...

– Это ты зря. Как говорил один мой дедушка, способности нам даются от Бога. И мы обязаны их развивать. Сами по себе паранормальные способности не благо и не вред. Тут всё зависит от того, как их использовать.  И если это делать с умом и по совести, то можно быть полезным обществу. 

– Ну, какая польза может быть от прохождения сквозь стены?  И вообще что ты здесь делаешь? Неужели не боишься, что поймают?

–  Я случайно услышала, как вы с Лавром спорили в столовой. И мне стало любопытно, чем закончиться ваша затея. Между прочим, меня не ловили ни разу! И вас бы не поймали, если бы ты всё Тому не выложил. Не думала, что ты способен на предательство.   

– Так я, по-твоему, предатель? – Тим буквально задохнулся от обиды – Предают только друзей. А Лавр уж точно мне не друг. Он мне прохода не давал! Да и не только мне. Вечно цеплялся к тем, кто послабее. А Веника я вообще впервые вижу.

–Лавр, конечно, неприятный тип, – признала Лара – Но он же не всегда таким задирой и лентяем был. В начальной школе его самого дразнили из-за полноты и неуклюжести. Его воспитывала бабушка, и очень баловала вкусностями, а ещё она его и провожала и встречала, и шнурки завязывала. Над этим, конечно же, тоже посмеивались.  А потом он начал заниматься спортом. Наверно, хотел расквитаться с обидчиками. И так увлёкся им, что стал учиться всё хуже и хуже. В голове одни бицепсы-трицепсы. А на второй год оставаться не охота. Не допустят до соревнований. И незаметно для себя Лавр начал вести себя как те, кто задирал его когда-то. Наверное, мы тоже в этом виноваты. Ну, я имею в виду одноклассников. Если б кто-нибудь в начальных классах за него вступился, всё могло иначе повернуться. А Веник воспитывается в приюте. Неудивительно, что он мечтает стать великим хакером, и таким образом разбогатеть.

– И это оправдание? Ты хочешь, чтобы я их пожалел?
– Причём тут жалость? В конце концов, никто не идеален! Просто одни с недостатками борются, ошибки исправляют, а другие нет...

–  Под другими ты меня в виду имеешь? Ну, конечно, – струсил. И всё Тому выложил.  Да я знаю, что не должен был так поступать! И рад бы всё исправить. Но при всём желании не в состоянии вернуть время назад!

–  Том запер Лавра и Веника в кабинете у директора. Странный поступок конечно. Может, это рефлекс такой полицейский, всех нарушителей изолировать. А может он хочет, чтобы их завтра с поличным поймали. Но до утра он мадам беспокоить не станет. И ты успеешь вывести этих двоих интриганов отсюда.

– И куда я их выведу? Если входную дверь попробуешь открыть, сигнализация срабатывает. Мы собирались до утра сидеть в подсобке. А там Том нас уж точно найдёт.

– Есть обходной путь. В каждом бывшем замке есть подземный ход, то есть выход наружу. Наш начинается как раз в кабинете директора. А заканчивается в соседнем дворе, где аптека. 

Тим не поверил:

– Точно? Ты откуда знаешь?

– Когда замок ремонтировали, мой отец ещё студентом подрабатывал на стройке, и они с приятелем этот ход обнаружили. Но засыпать его не стали. Слишком хлопотно, – Лара резко поднялась уже готовая бежать исследовать таинственный подземный ход.

Тим, однако, энтузиазма не проявил:

– Ну, выберемся мы из школы, а что толку? Всё равно Том завтра директрисе всё расскажет.

– Да, жалко, что у нас прибора медицинского нет, который память частично стирает, – вздохнула кошечка. – Том на работе выпивает иногда.

 – Разве это даёт право ковыряться в чужой памяти?

– А почему нет? Это же безвредно. Иначе психологи такую процедуру бы не проводили.

– Тогда я знаю, кто поможет! Элла!

Лара скептически подняла брови:

– У этой фифы есть прибор?

– Она сама всё равно, что прибор. Особо одаренная как мы. Я слышал она уже подрабатывает медсестрой в Центре психологической помощи, снимает неприятные воспоминания у  пострадавших в техногенных и природных катастрофах. Не уверен, правда, что она нам захочет помочь. Да и поздновато звонить уже. 

– Но попробовать-то можно! Хуже всё равно не будет.  

– Куда уж хуже… Ладно, позвоню, – Тим сунул руку в карман, потом в другой.  Лицо его разочарованно вытянулось: Кажется, я телефон забыл в подсобке.

 – А где она живёт, хотя бы знаешь?

– На Воробьиной аллее. Красный кирпичный дом номер двенадцать. Третий этаж, квартира семь. 

–  Это рядом. Постараюсь привезти её сюда. Снаружи встретимся, – Лара взялась за ручку двери и мгновенно пропала из глаз.

– Подожди! Ты не сказала, где именно ход начинается! – Тим вскочил на ноги и не заметил, как вылетел в коридор.

– Не помню, вроде за каким-то книжным шкафом,  –   услышал он голос фелинки. 

И широкое окно, перед которым росла скованная инеем берёза, само собой распахнулось.  «Пластик так глупо смотрится на фоне каменной стены. Неужели нельзя было рамы из дерева вставить?» – мимоходом удивился Тим, прикрывая створку, и бросая взгляд на улицу. Лару он, конечно, не увидел, зато на свежевыпавшем снегу были отчётливо видны её следы. Тим зачарованно смотрел, как их цепочка приближается к воротам, удлиняясь на глазах. Возвращаться в кабинет директора ему, честно говоря, не хотелось. Но пришлось. 

– Явился, наконец, – хмуро приветствовал его Лавр. – Пока ты шлялся неизвестно где, нас заперли снаружи.

– Знаю.

– Так открывай скорее!

– Есть другой план, – и Тим кратко рассказал о встрече с Ларой и предложенном ей варианте спасения.

– Неплохой алгоритм, – кивнул Веник.

– А с чего вы взяли, что этой Ларе можно доверять? – спросил Лавр – Ведь не просто так же Том припёрся сюда в кабинет. А вдруг это она нас сдала?

–Не она! – отрезал Тим.  

– Тогда кто же?

– Я.

Лавр так разъярился, что сперва дар речи потерял.

– Ах ты… Ты...  Крысёныш подзаборный вот ты кто!», – прошипел он заикаясь. 

Испокон веков представители рода кошачьего, заселившего эту страну, считали крыс заклятыми врагами.   И худшего оскорбления для жителей Котландии, чем сравнение с крысой, придумать было невозможно. Проигнорировать его  Тим не мог:

– От крысы слышу! Только крысы нападают лишь на слабых.

– Ты слышал? – повернулся Лавр к Венику – Он ещё и огрызается!

– Заткнитесь оба! – рявкнул Веник. – Нашли время флеймить[9]! Отношения выяснять будете, когда отсюда выберемся.

 Два застеклённых шкафа с книгами стояли, словно часовые по обеим сторонам двери. И походили друг на друга как два брата близнеца, оба из цельного тёмного дерева, с массивными украшениями на дверцах. 

– И за которым из них ход? – спросил Лавр.

Тим подошёл к шкафам почти вплотную, присмотрелся:

– Тот, что справа явно антикварный, а вот его соседа сделали совсем недавно... 

Веник глянул на него как на волшебника:

– Почему? Они же абсолютно одинаковые!

– Не совсем. Взгляните повнимательней на ручки, у правого они с темной каймой по краям, а серебро от времени темнеет. Значит, правый шкаф постарше будет.

– Вот за него и заглянем, – Веник взялся за шкаф сбоку, собираясь выдвинуть  его на середину помещения, но тот даже на коготь[10] не сдвинулся. 

– Отойди, дай я,  – и Лавр не спеша занял место товарища – Тяжеленный зараза… Ага пошёл! Что бы вы без меня делали! Ну вот застрял...

 Шкаф стоял теперь не вплотную к стене, а чуть наискосок. Веник протиснулся в образовавшийся промежуток.

– Там и впрямь дыра в стене, за ней ступеньки. И оттуда тянет плесенью, – сообщил он возвратившись.

– Тогда пошли,  – заторопил их Тим.  – Ведь неизвестно какой протяженности этот ход. 

Он оказался неожиданно просторным, высота свода была не ниже десяти хвостов[11], и там свободно мог и пройти и взрослый фелин.  В подземелье было промозгло и сыро, должно быть разлившаяся по весне и осени река периодически подтопляла проход. Но больше всего неудобства доставляла темнота. Хотя все хищники из семейства кошачьих прекрасно видели даже в кромешной тьме, современные цивилизованные обитатели Фелистеры уже не могли похвастать такой остротой зрения. Зато цивилизация подарила им множество достижений технического прогресса, в том числе мобильные телефоны с фонариками. И средство связи в руках шедшего впереди Веника стало источником освещения. Правда, пятно света было совсем крошечным и освещало лишь пространство под ногами, но всё лучше, чем полная темнота.  К несчастью, батарея разрядилась до того, как они выбрались наружу.

– У кого-нибудь есть с собой сотовый?, – спросил Веник, пряча сердито пищащую трубку в карман.

– Мой сел уже, – буркнул Лавр.

–А я свой… – начал Тим и осекся: Ой, смотрите-ка! Там свет!

 Веник завертел головой:

– Где? Не вижу...

– Вон там, впереди. Нет, чуть правее...

– Может, показалось?

– Нет, там, правда, что-то промелькнуло! Вот опять!

Теперь уже все трое разглядели скопление пляшущих впереди огоньков, очень похожих на пламя свечи.

– А это ещё что такое? – поинтересовался Лавр. 

– Похоже на блуждающие огоньки,  – шепотом ответил Тим.  

 – Какие огоньки?

– Блуждающие. Их ещё называют бесовскими. Я где-то читал, что огоньки, рождённые в определенный день и час, могут вселяться в людей, говорить за них и заставлять действовать по своему усмотрению, совращая с пути истинного[12].

Лавр поежился:

– Ничего себе страсти-мордасти.

– Да чушь собачья!  – отмахнулся Веник. – Этим огонькам наверняка есть научное объяснение. Может, это светлячки или ещё что-то подобное. Существованье бесов не подтверждено наукой.

– Способность проходить сквозь стены тоже не подтверждена наукой. Я раньше думал, что такое невозможно, – признал Тим   – И что оказалось?

– А я слышал, – встрял Лавр –   что паранормальные способности есть у каждого, только не все возможности своего мозга используют на все сто.

– Ага, я тоже слышал,  что мы все потенциально одарённые, – кивнул Веник – И что когда-нибудь придёт такое время, когда сверхъестественные способности будут нормой, а не исключением из правил. Только это обесценивает индивидуальность.
– Что-что обесценивает? – не понял Лавр.

– Индивидуальность. Получается, что если в каждом заложены одинаковые способности, значит все одинаковые. Как табуретки. Но ведь каждый уникален. И у каждого способности свои. Один виртуозно играет на скрипке, а другому медведь наступил на ухо. Зато этот другой умеет быстро бегать, например. Или перемножать в уме большие числа. Или ещё что-то умеет лучше остальных. Главное, своё место в жизни найти.

– И ты своё уже нашёл –  заметил Лавр.  

 – Может и так. Ой, что б тебя...

За разговором они не заметили, как прошли далёко вперёд, и опомнились лишь, когда Веник споткнулся обо что-то.

– Похоже на какую-то плиту,  –  сказал он, ощупывая неожиданную преграду.

– А вот ещё одна такая же… Да это же ступени! – догадался Тим. – Значит, выход где-то рядом.

А на той стороне улице их уже ждали одноклассницы.  Снова ставшая видимой Лара нетерпеливо расхаживала вокруг. А под козырьком трамвайной остановки зябко куталась в модную куртку до талии высокая, болезненно худая кошечка с белым пушистым хвостом, и длинными соломенными волосами. Без привычного яркого макияжа она показалась одноклассникам какой-то блёклой и беззащитной. Откуда же им было знать, что под маской гламурной красотки скрывалось ранимое и неуверенное в себе существо? И только самые  близкие знали, что у Эллы добрая и чуткая душа.  Лавр первым перебежал через дорогу и плюхнулся на скамейку.

– Ну, наконец-то! Что так долго? – в голосе Ивы проскользнуло раздражение.

– На огоньки засмотрелись, – выдохнул запыхавшийся Веник. Какие? – заинтересовалась Элла.

– Блуждающие. Они же бесовские..., – начал подбежавший Тим. 

– Потом расскажешь, – перебила  Лара. – Времени мало. А вот дел невпроворот. Значит, план такой: Тим проводит Эллу в школу. Я тем временем проникну в будку Тома и подсыплю ему в чай снотворное...

– А откуда ты его возьмёшь? – спросил Лавр.

– Вот я в аптеке купила, – робко пробормотала Элла, и показала всем самый обыкновенный флакончик для жидких лекарств.

– А оно безопасно? –  забеспокоился Веник.

– Вполне. Если не злоупотреблять.  Достаточно трёх капель, и через пять минут наступит крепкий и здоровый сон.

– А сколько времени тебе понадобится, чтобы стереть из памяти сегодняшнюю ночь?  – поинтересовался Лавр. 

– Учитывая, что воспоминания свежие, то немного. Максимум минут пятнадцать. С долговременной памятью работать тяжелей...

– Ясно, – снова перебила Лара, растворяясь в воздухе – Не тяни кота за хвост. Встретимся в школе.

– Ну что пошли? – кивнул Тим Элле.  Она подышала на замершие ладошки и сунула руки поглубже в карманы. Пальцы наткнулись на стеклянный пузырёк:

– Ой, да она же забыла снотворное!

– Стой тут, я  отнесу! – и Тим побежал назад к школьным воротам.

Вновь оказавшись в школьном коридоре, котёнок сразу уловил какой-то слабый, но смутно знакомый запах. Примерно такой исходил от костра, который они с отцом разводили в походе. Тим тревожно принюхался, надеясь определить, где горит. Но тут  услышал лай Курка и с разбега влетел в комнату охраны. Тома на месте  не было. Зато на столике лежал журнал с полуразгаданым кроссвордом. Рядом кружка с дымящимся чаем. Горела настольная лампа, и собачья тень отчетливо виднелась на стене. Курок припал на передние лапы, словно хотел на что-то прыгнуть, но никак не мог решиться, только тявкал визгливо.

«На что он так разлаялся? Может, мышь в углу?  – подумал Тим.   – Нет, мышью овчарку не напугаешь. А что, если собаки могут видеть невидимок?» И как ответ на невысказанный вопрос, услышал недовольный голос Лары:

– На место Курок!

А через мгновение увидел одноклассницу стоявшую в двух шагах  от стола. Но пёс заметил её первым. Прыгнул, повалив Лару на пол и его морда ткнулась в лицо кошечки. Толком не сознавая, что делает, Тим схватил Курка за хвост, чтоб оттащить. Пес извернулся на манер змеи. Фелин разжал руки. На тыльной стороне ладони взбухла алая полоска – след от скользнувших клыков. 

– Надеюсь, он не бешенный.  Хозяин у него чудаковатый, точно», – заметил Тим, зализывая рану.

– А надо было пса за хвост таскать...

– Я думал, он тебя сейчас укусит.

– Нее. Это он со мною поздороваться хотел. Мы ж старые друзья,  –  Лара ласково почесала за ухом крутящуюся под ногами собаку. – Другой мой дед служил в полиции кинологом, так что я Курка ещё щеночком помню. Слушай, а чем это пахнет? Дымом что ли?  

– Похоже. Я запах ещё в коридоре почувствовал.

– Значит, горит что-то. Бежать надо!

– Подожди! А как же Том? Надо его найти.

Лара сдернула со спинки стула куртку и подсунула её под нос собаки:

– Ищи, Курок! Хозяина ищи!

Пёс фыркнул и устремился к дверям. Фелины – за ним.

А коридор уже весь был затянут сизым дымом, царапавшим горло, и выжимающим слёзы из глаз.

– Ложись! Давай ползком! – скомандовала Лара.

«Хорошо бы ещё закрыть чем-нибудь рот и нос», – вспомнил Тим инструктаж по выживанию. Но ничего подходящего под рукой не было. К счастью сторожа они нашли довольно быстро, возле лестницы, которая вела в подвал. Он лежал, уткнувшись пол, и вытянув правую руку так, словно  хотел гребануть и поплыть.

– Жив! – хриплым шепотом проговорила Лара, нащупав на запястье слабый пульс.  Она попыталась приподнять лежащего, но сторож был фелином крупным:

– Вот обжора! Да не стой ты столбом! Помоги!

Пыхтя и фыркая от напряжения, котята взяли Тома под руки потащили его к выходу. 

Им оставалось пройти всего пару шагов, когда между ними и дверью мгновенно выросла зубчатая стена огня. А потом из неё вышел человечек. Лицом и телом он походил на обугленную головешку, такой же сморщенный и черный. Пальцы его рук и ног напоминали корявые сучья, глазки были маленькие, красные, как тлеющие угольки, а волосы состояли из языков пламени, которые шипели и извивались как змеи. Оторопевшие котята замерли. Даже Курок весь сжался от испуга.  Том стукнулся подбородком об пол и приоткрыл глаза, но не успел даже приподнять голову, как над ней пролетел  огненный шар и угодил в висевшую на противоположной стене доску объявлений с расписанием занятий. Бумага вспыхнула мгновенно, как облитая бензином. Тим бросился бежать. Человечек засмеялся хрюкающим смехом, дыхнул на ладонь и послал вслед фелину ещё несколько шаров. Один из них наверняка бы угодил Тиму между лопаток, если бы тот не скрылся за стеной. Следующий шар полетел в Лару, но она успела юркнуть за колонну. Том откатился в сторону и, опираясь руками о стену, попытался встать, но  смог подняться только на колени. Человечек двинулся к нему. Но на пути у него встал Курок. Закопченные сучковатые пальцы схватили собаку за шкирку. Остро запахло горящею шерстью. Пёс отчаянно скулил и дрыгал лапами. Лара выскочила из укрытия, но опоздала. Тим вышел из стены с пластиковой бутылкой наполненной водой из-под крана, и  выплеснул всё её содержимое прямо чёрное, искаженное злобой лицо. Человечек отшвырнул собаку, завертелся волчком и с пронзительным визгом рассыпался пеплом. Стена огня исчезла также быстро и необъяснимо как возникла, и все, наконец-то, смогли выбраться на улицу. Тим поддерживал под руку хромающего Тома, а всё ещё поскуливавшего Курка Лара вынесла на руках. Морозный воздух обжигал и нос, и горло, а они всё никак не могли надышаться.  Услышав вдали вой пожарных сирен, Тим заторопил Лару:

– Нам лучше уйти. А то придется объяснять, как мы сюда попали.  Она кивнула,  аккуратно положила пса на ступени крыльца и ловко вскарабкалась на забор.   

Как потом выяснилось, пожарных вызвал Лавр, воспользовавшись Эллиным мобильником. У неё от волнения так тряслись руки, что пальцы не попадали на нужные цифры. Зато она первой заметила в окне второго этажа отсветы пламени – там, видимо, резвились остальные огненные человечки. Но всех их при тушении пожара уничтожили, поэтому истинную причину возгорания установить не удалось. Списали на обнаруженную неисправность электропроводки, а несработавшую противопожарную сигнализацию сочли бракованной. И никто из тех пяти учеников, что оказались в тут ночь в школе, ни полслова не сказал о том, что же произошло на самом деле. Тим, правда, опасался, что их выдаст Том.

– Не выдаст, – развеяла  его опасения Лара, когда они поздним вечером возвращались с занятий домой мимо выстроенных в шеренгу коттеджей.

Падал мелкий, похожий на манку, снежок, и снежинки искрились в лучах фонарей. Лара, шедшая чуть впереди, вдруг пошатнулась, наступив на неприкрытый снегом лёд. Тим вовремя подхватил её под руку. 

– Спасибо, – кивнула она и пояснила свою мысль – Должен же Том понимать, что ему вряд ли кто-то поверит. Тем более наша мадам. В конце концов, мы ему жизнь спасли! То есть ты спас. А ещё спрашивал, какая польза от хождения сквозь стены.

– Перестань. Ты меня в краску вгоняешь.                    

 Лара остановилась возле кованых ворот своего дома:

– Ну, пока.

– Постой! – заторопился Тим – Завтра первенство Китсбурга среди юниоров Лавр выступать будет. Элла и Веник собирались прийти поболеть. Ты пойдешь?

– Ага.

– Может, до стадиона подбросишь?

– Ты же не любишь, когда гоняют на мотоциклах...

– Надеюсь, со мной ты не будешь лихачить.

– Только не заставляй меня переходить на черепашью скорость! – улыбнулась Лара – Утром часов в десять заходи.

– Тогда до завтра,  – помахал рукою Тим и, дождавшись пока Лара поднимется на крыльцо, пошёл дальше по накатанной дороге.