- Милости просим, - отступая в сторону, чтобы гостья могла пройти в мои покои, сказал я.
Та небрежно кивнула и уверенно прошла в комнату. Осмотрелась, уселась на край ложа. В весьма свободной позе. Я глянул на дверь камеры. За ней маячил охранник. Жрица крикнула ему что-то на незнакомом мне языке. Гигант коротко ответил и запер решетку. Интересно… Ведь сейчас при желании я могу сделать с этой красавицей что угодно. Скажем, свернуть ей шею. Для этого нужно всего-то несколько мгновений. Охранник так и оставшийся стоять за дверью, спасти свою госпожу никак не успеет. Неужели она этого не понимает? Да нет, понимает: в мерцающих в свете догорающего очага пламени глазах видна настороженность. Впрочем, желания причинять вред гостье я в себе не обнаружил. Чувства она вызывала вполне однозначные. Особенно после того, как повела из стороны в сторону грудью, обнаженной громадным вырезом платья.
Зачем пришла гостья сомневаться не приходилось. Она, тем временем, поняв, что ей ничего не грозит, посмотрела на меня с откровенным призывом. А я уже был вполне готов. Откуда силы взялись после стольких перенесенных испытаний? Афродизиак в пище, или питье, которым меня попотчевали? Очень похоже: пробовал как-то, было дело. А раз так, то чего сдерживаться. Я решительно подошел к ложу, опрокинул жрицу на спину и нарочито грубо начал срывать с нее одежду.
Да, такой любви в моей жизни еще не бывало. Всего больше это походило на поединок – кто кого утомит раньше. Жрица и впрямь оказалась искушенной в плотских утехах и раз за разом заставляла меня извергать семя. Если бы не снадобье, бушующее в моей крови, вряд ли бы я смог одержать победу в этой борьбе. Но, в конце концов, женщина, затрепетав в очередной любовной судороге, обмякла. Я, разошедшись, продолжал двигаться, и только после того, как моя партнерша начала жалобно постанывать, позволил себе разрядиться в очередной раз. На этот раз, по-моему, боли я получил больше, чем наслаждения.
Удовлетворенно взрыкнув, откатился в сторону и раскидался на постели, наслаждаясь отдыхом. Жрица что-то пробормотала, удовлетворенно вздохнула, прижалась щекой к моему плечу и тихонько засопела. Спит? Хм… Железная женщина. Или она начисто лишена страха? Это была последняя связная мысль – я тоже провалился в глубокий сон, больше похожий на беспамятство.
Сплю всегда чутко. Независимо от усталости и степени опьянения. Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся я от движения. Пламя светильника продолжало гореть, освещая мое узилище, и позволило увидеть одевающуюся жрицу. И, что она вот так просто хочет уйти? А поговорить? Легким движение я соскользнул с кровати и встал на дороге уже направившейся к выходу жрицы. Та остановилась. В глазах ее не было страха, скорее в них светилась легкая насмешка.
-Ты хотел о чем-то спросить, воин? – обнажив в улыбке белые крепкие зубы, спросила она по-ахейски с критским выговором.
- Догадливая, - тоже оскалился я.
- Спрашивай, - милостиво кивнула Жрица. Кивнула по-царски, высокомерно. Словно это и не она совсем недавно стонала и выгибалась навстречу моим объятиям.
«Спрашивай»… О чем мне ее спросить? О нашей судьбе? Она, в общем, и так понятна. Единственно, уточнить какой смертью нам придется умирать и когда точно? Ну, а еще: что это было? В смысле, у нас с ней? Вот этот последний вопрос я и задал.
- Тебе интересно? – улыбка жрицы стала еще шире. – Таков обычай. Когда-то мы женщины были главнее мужчин и народом Крита правила царица. Царь избирался только на год, после чего его убивали. Сейчас этого нет. Там, наверху, на поверхности земли. Но здесь этот обычай сохранился, пусть и не совсем в том виде. Ты был главным у своих людей, потому теперь мой царь. Три ночи подряд я буду услаждать тебя. Потом меня сменит другая. А еще, немного погодя, ты умрешь. Ты и твои люди. Их, кстати, сейчас тоже услаждают мои жрицы.
- Вот как! Понятно… А, как же дети, которые могут родиться от этих утех? – почему-то этот вопрос заинтересовал меня больше всего.
- Дети? – Жрица удивленно подняла брови. – Тебя интересует это? Не твоя жизнь?
- Моей жизнью может распоряжаться только мой отец – не ты, - пожав плечами и добавив высокомерия в голосе, ответил я.
- И кто же твой отец? – заинтересовалась моя собеседница.
- Посейдон, просто ответил я.
- Это он сам тебе сообщил? – Губы ее вновь раздвинулись в усмешке.
Я гордо промолчал.
- Что ж, - погасив улыбку, пожала она плечами, - тем выше честь, которую ты воздашь своей смертью нашей богине. Что касается детей, то девочки становятся одними из нас. А мальчиков мы оскопляем, и они становятся нашими верными стражами. Ты их видел. Я удовлетворила твое любопытство? А теперь, позволь пройти!
В голосе ее прорезалась властность. Ну, такие вещи на меня не действуют. Я остался стоять, загораживая ей дорогу.
- Ну! – это уже угроза.
- Погоди, - теперь усмехался я. – Кажется, ты три дня должна услаждать меня? Так я готов продолжить.
И в самом деле – сон совершенно восстановил мои силы, а трепещущие в декольте груди так и притягивали взгляд. Должно быть принятый мной вчера афродизиак все еще не до конца выветрился из моего тела. А, может, грозящая смерть подстегивала мою похоть. Такое бывает – я знаю.
Жрица неверяще улыбнулась, но я не дал ей больше ничего сказать, подхватив на руки и направившись к ложу. Она дернулась в попытке сопротивления, даже набрала воздуха, чтобы закричать, но под моими поцелуями как-то сразу ослабла и позволила делать с собой, то, чего мне хотелось.
Закончилось все довольно быстро – все же в прошедшую ночь (или какое время суток было в это время там, на поверхности земли?) мы потратили очень много сил. Я лежал на кровати, а жрица, пошатываясь от изнеможения, облачалась в сорванные мной уже во второй раз одежды, теперь больше похожие на тряпки. Двинувшись к выходу, она оглянулась. В глазах ее светилось что-то вроде удивления.
- Ну ты зверь! – бросила жрица хриплым голосом.
Я самодовольно ухмыльнулся и ответил:
- Поторопись, пока у меня не появилось желание продолжить.
Женщина криво улыбнулась и ускорила шаг.
- Подожди! – бросил ей вслед.
Она остановилась и, кажется, слегка поежилась.
- Скажи, как мы умрем?
Жрица обернулась и, похоже, вздохнула с облегчением. Потом улыбнулась. А вот эта улыбка мне совсем не понравилась.
- Ты это узнаешь, - продолжая скалиться, ответила она. – В свое время.
