Микки опять смотрел свой любимый сериал по головиду. Он был так увлечен происходящим на экране, что не сразу заметил отца, который стоял на пороге гостиной с утренней кружкой кофе.
− Пап, когда я вырасту, я стану солдатом, − со счастливой улыбкой сообщил Микки и изобразил в воздухе смертельный удар капитана Рокко, худенькие ручки замолотили в воздухе. − И буду убивать марсиан.
− Опять свою ерунду смотришь? − покачал головой отец, но в его голосе не было неодобрения, только усмешка.
− Ничего не ерунду! − запротестовал мальчишка. − Это капитан Рокко, он убил тысячу, нет миллион марсиан. Они хотели захватить его корабль, чтобы попасть на Землю и заразить нас вирусом, а он их – раз, раз, а потом…
− Позже досмотришь, выключай, − попросил отец.
− Но пап, сейчас как раз схватка с доктором Шаром, − заныл Микки. − У него голова, как шарик для пинг-понга, такая же белая и лысая, фу. Капитан Рокко…
− Дедушка сейчас спустится завтракать, ты же знаешь, как он не любит такие передачи. После завтрака досмотришь, − отец был непреклонен, и Микки безо всякой охоты подчинился и поплелся мыть руки.
После завтрака Микки не успел досмотреть серию, так что в школе не мог сосредоточиться на уроках. В конце каждого эпизода капитан Рокко выдавал какую-нибудь остроту, и Микки боялся услышать ее от своих одноклассников и испортить себе удовольствие.
Мальчик рисовал бластеры на полях тетради, воображая, как бы он стрелял в этих мерзких марсиан, так что он не сразу заметил тишину, наступившую в классе. Учитель истории, мистер Белл стоял прямо за его спиной и внимательно изучал мальчишеские художества через его плечо.
− Мистер Уильямс, − строгим голосом произнес учитель. − Вам, очевидно, не интересна Первая мировая война. Может, вы предложите другую тему, более захватывающую?
− Да, сэр, − звонко отозвался Микки. С другим учителем он бы не осмелился так себя вести, но мистер Белл был его любимым преподавателем. В углах его глаз, за оправой очков всегда прятались лукавые морщинки, которые говорили, что мистер Белл – такой же мальчишка, как и сам Микки. Или можно вообразить, что он был таким же. Вот мисс Пен, учительница математики, уже родилась строгой сухопарой старушкой, это наверняка.
− Расскажите о войне с марсианами, − продолжил Микки под одобрительный гул класса. Эта тема волновала всех. Ну, всех мальчишек точно, а девчонки… Кто знает, что на уме у девчонок?
− Кхм, − прочистил горло мистер Белл. − Пока никакой войны нет, это все предвыборная шумиха. Скорее всего, никто воевать так и не соберется.
− Конечно, − раздался писклявый голос Тима Робинсона. − У марсиан нет кораблей и нет оружия, они не могут воевать.
− Да? − насмешливо переспросил толстяк Роб, приятель Микки. − А откуда ты знаешь, что нет? Они все прячут, а потом откроют подземные ангары, и оттуда вылетит целый флот!
Класс загудел. Такое развитие событий казалось очень логичным, именно так и произошло в серии «Приключений капитана Рокко» на прошлой неделе.
− Марсиане слабые! − не унимался Тим. − Папа говорит, что на слабых нападают только трусы!
− Капитан Рокко не трус, − горячо возразил Микки, вступившись за любимого героя.
− Ты что, маленький? − мерзко ухмыльнулся Тим. − Капитана Рокко не существует, это выдумка. Мой папа сказал…
− А мой папа сказал, что твой папа – бесхребетный слизняк, − выдал свой аргумент Микки. Правда, когда отец высказался по поводу мистера Робинсона за ужином, мама шикнула на него, но как-то вяло. Она сама терпеть не могла Робинсонов за то, что те бедные и вечно витают в облаках.
− Тихо! − прикрикнул мистер Белл. − Нет никакой войны. Кроме Первой мировой, которую мы сейчас проходим.
Последнее слово все-таки осталось за Микки, но почему-то ему совсем не понравился вкус победы. Может, дело было в том взгляде, который мистер Белл бросил на него. Учитель посмотрел на него с сожалением и каким-то разочарованием, а потом отвернулся и до конца урока не встречался взглядом с Микки.
После уроков Микки задержался в классе, а когда вышел, то обнаружил, что коридор перегорожен толпой учеников.
− Кто защищает марсиан, тот сам марсианин, − раздался басок Роба. − Да ты и похож на марсианина, белый весь, тощий. И голова круглая!
Микки пробился в передние ряды и увидел, что у стены стояли Роб с Тимом, и вид у последнего был самый жалкий: он хватал воздух губами, как аквариумная рыбка корм, и выглядел действительно очень бледным и напуганным. Вот дурак, никто его в школе бить не будет, учителя тут же растащат, а потом еще и родителям нажалуются.
− Сам ты трус, − Микки неожиданно для себя вмешался в происходящее. − Только трепаться и можешь. Лети на свой Марс.
− Марсианин, марсианин, − начал кто-то скандировать, и остальные быстро подхватили клич.
− Я не трус! − Тим сжал кулачки. − Я могу через энерговышки пробежать!
− Тьфу, да это любой может, − скривился Микки. Ему, как и всей местной ребятне, строго-настрого запрещено приближаться к полю энерговышек за городом, где даже воздух дрожал от жара и напряжения. Но опасность и запретность сделали это место особенно привлекательным для детворы. − А ты на хувере можешь пролететь?
− Так у них же ограничители, − не понял Тим. − Хувер за полкилометра до поля заглохнет.
− А я знаю, как их снять, меня двоюродный брат научил, − похвастался Микки. − Сможешь пролететь через поле? Или ты сам трус?
Тим колебался. Энерговышки стояли на приличном расстоянии друг от друга, и оббежать их было не сложно, но пролететь на хувере – другое дело. Хувер был быстрым и маневренным, но он не прощал ошибок. Чуть не так перенесешь вес, чуть сильнее вывернешь руль на большой скорости, и тебя занесет, да так, что костей не соберешь, как говорили родители. Дети не слишком верили в угрозы, поскольку не знали никого, кто убился бы, навернувшись с парящего велосипеда.
Но на поле энерговышек это было реально. Если пешком врезаться в истекающий зноем столб энерговышки, то обожжешься наверняка, а если столкнуться с ним на скорости хувера, то точно попадешь в больницу или еще хуже. А уж от родителей как влетит! Поэтому на хуверах стояли ограничители высоты, скорости и зон действия. Стоит вылететь за пределы разрешенной зоны полетов, и послушная машинка превращалась в упрямого осла, отказываясь выполнять команды.
− А сам-то можешь? − решился Тим. − Или тоже только болтать умеешь? Спорим, что я пролечу через поле быстрее тебя?
Микки заколебался. Он действительно пролетал на хувере по лесу энерговышек, но летел тогда со скоростью черепахи, а сердце у него потом еще час не могло успокоиться, тамтамом стучало. Но нельзя же уступить Тиму! Жалкому, бледному, потеющему любителю марсиан!
− Спорим, я тебя обгоню, − Микки взъерошил и без того непокорные черные вихры на макушке и протянул ладонь.
− Спорим, − заявил Тим. − На твой корабль капитана Рокко.
− Что? − завопил Микки. − Зачем он тебе? Ты даже не смотришь сериал!
− Или ты струсил? − гаденько захихикал мальчишка.
Микки сжал челюсти. Остальные ребята замолчали, прислушиваясь и ожидая интересную новость, которую можно обсуждать неделями.
− Ну, ладно. Но если я выиграю, ты скажешь своему отцу, что марсиане – уроды, которых нужно разбомбить! − выдвинул свое условие Микки. Тим хотел возразить, но отступать было некуда.
Микки так и не смог досмотреть серию «Приключений», на поле нужно было приходить ранним вечером. Днем там было полно взрослых, а по вечерам только один сторож, обойти которого было несложно. Через дырку в ограде мальчишки протащили хуверы, и Роб издевательски захихикал, когда Тим споткнулся и чуть не свалился на землю.
Закатное солнце давало достаточно света для гонки. С большого расстояния поле должно было выглядеть, как расческа великанши: овальное, усеянное тонкими столбами вышек, расположенных через равные промежутки.
Зрителей собралось немного: Роб, Ли, Алекс и Томми. И все они болели за Микки, что грело мальчику душу. У Тима-марсианина не было друзей, да и кто захочет дружить с таким типом?
− Летите отсюда до белых ворот, − заявил Роб. − Облетать по кругу нельзя.
Тим только кивнул. Он весь съежился и чуть ли не трясся от страха, но все равно завел свой хувер и приготовился к старту. На короткое мгновение Микки почувствовал уважение к своему сопернику: он боялся, но все равно был готов лететь наперегонки. Но Микки тут же прогнал такие мысли, сочувствовать любителю марсиан – все равно что сочувствовать самим марсианам, мерзким лысым нелюдям с мучнисто-белой кожей, здоровенным круглыми головами и жуткими длиннющими, как у пауков, руками и ногами. Нужно победить. Тогда Тим поймет, что марсиане – это пакость, которая и слова доброго не стоит.
− Ста-а-а-арт! − завопил Роб и вскочил на свой хувер, чтобы облететь поле и встретить победителя на финише.
Микки неспешно начал движение. Если присмотреться, то не так и страшно, Тим вряд ли будет лететь, как сумасшедший, он же боится до икоты. Можно аккуратно лететь широким зигзагом между рядами вышек, а на финише поддать газу.
Это было ошибкой. Тим стартанул так, словно за ним гнались чудища. Он полетел напрямую, чудом уворачиваясь от раскаленных столбов.
Микки, не раздумывая, бросился за ним, увеличивая скорость. Его щек попеременно касался то холодный ветер, то жар, исходящий от энерговышек.
Наклон влево!
Вышка со свистом пронеслась мимо, а затем еще одна. Правый локоть Микки почти коснулся одной из них, но боли от ожога мальчик еще не чувствовал. Потом, наверное, волдырь будет.
Вправо! Лишь бы вписаться между рядами, не наскочить на металлический столб. Тима не видно. Отстал? Ушел вперед?
Снова влево! В глазах рябит от мелькания столбов, хувер гудит, столбы гудят, даже висящее над самым горизонтом красное солнце гудит, как рассерженный шмель.
Опять вправо! Что-то мелькнуло сбоку, но неясно что. Тим? Или просто дурная птица залетела на поле и изжарилась на лету? Как бы не стать такой же птицей.
Микки не помнил, как он добрался до финиша.
Только что он летел, одурев от мельтешения вышек, страха и жары, и вот уже сидит на земле, а Роб с ухмылкой от уха до уха хлопает его по плечу.
− Победил! Ну ты молоток, я все видел! Герой!
Потом Роб присмотрелся и добавил с благоговением в голосе:
− Ух ты, еще и руку обжог!
Тима не было. Они подождали еще несколько минут, но между вышками не было видно силуэта мальчишки на хувере.
− Может, сбежал? − с сомнением в голосе произнес Роб. − Струсил и сбежал.
Микки до тошноты не хотелось возвращаться на поле, словно он знал, что именно они там найдут, но все-таки мальчик сказал:
− Мы поищем его.
И никто не стал спорить с победителем.
Потом пришлось вызвать «скорую», а врачи позвонили родителям. Микки стоически вытерпел все: слезы и объятия матери, подзатыльник и ругань отца.
− Зачем? − кричал отец. − Зачем вы туда полезли?
− На спор, − виновато признался Микки.
− Ну что, выиграл, доволен? − у отца в глазах стояли слезы ужаса, стыда и облегчения, но он не мог себе позволить разрыдаться на глазах у всего народа, который так быстро собрался у входа на поле энерговышек. На глазах у родителей Тима.
Теперь никто не претендовал на корабль капитана Рокко. Неужели то, что случилось, было из-за игрушки?
Микки первым обнаружил Тима и понял, что произошло. Его хувер не вписался в поворот, Тим задел столб, пошел юзом и врезался в другой, где и остался лежать до приезда врачей.
Стоил ли корабль всего этого?
Нет, дело же не в корабле и не в капитане Рокко. Это все марсиане. Вот что бывает, если защищаешь марсиан! Мистер Белл сказал бы, что это первая жертва войны. Поскорее бы вырасти и отправиться воевать на Марс, тогда бы он отомстил им за Тима.
Микки обнаружил, что от этой мысли ему стало легче. Да, не он виноват в дурацком споре, в том, что отключил ограничители, в том, что присоединился к тем, кто дразнил Тима. Это все марсиане.
Дома его снова ругали и обнимали, а отец все-таки пустил слезу, от чего Микки почему-то стало невыносимо стыдно. Мама отобрала у него хувер, а папа крепко шлепнул его, и только дедушка смотрел молча тем же взглядом, что и мистер Белл на уроке: с горечью и глубоким разочарованием.
Когда Микки отправили спать, дедушка зашел к нему в комнату и присел на кровати.
− Когда я был в твоем возрасте, − старик потрепал Микки по вихрастой голове. − Я смотрел сериал про шерифа… черт, как его? Забыл. А ведь ни одной серии не пропускал. И я хотел быть колонистом, как и он, жить в Марсополисе. Тогда действовала программа поддержки нашей колонии на Марсе, земляне отсылали все, что только им могло понадобиться.
Микки молчал. В школе еще не проходили колонизацию Марса, но он знал, что когда-то давным-давно люди полетели заселять эту пустынную планету. Только какое это имело отношение к нему? Сейчас на Марсе людей нет, одни марсиане.
− Колония постепенно перешла на самообеспечение, обжилась и перестала нуждаться в Земле. И о них стали забывать. До недавнего времени, когда выяснилось, что на Марсе богатейшие залежи полезных ископаемых, которые у нас на Земле почти исчерпаны. Кто-то там, − узловатый палец ткнул вверх. − Решил, что война обойдется дешевле торговли, и теперь по всей планете подняли истерию. Земляне против злых инопланетян. Ха! Им только на руку пришлось, что новые поколения колонистов из-за развития на другой планете отличаются от нас. Они стали выше из-за низкой гравитации, от солнечной радиации у них нет волос, другие отличия тоже имеются. Но ДНК марсианина ничем не отличается от твоей или моей! Они такие же люди, как и мы.
Микки вежливо слушал, потому что папа говорил, что у дедушки была тяжелая жизнь и его нужно уважать. Мальчик едва ли понял хоть половину сказанного дедом, но с тем, что понял, он был резко не согласен и едва сдерживался, чтобы не заявить старику, что тот все путает.
Как марсиане могли быть людьми? Неужели дедушка не видел снимков? Людей такого роста не бывает, с такими-то ручищами, а еще у людей есть волосы. Микки на мгновение осекся, вспомнив соседа, мистера Гарднера, чей череп просвечивал сквозь туго натянутую розовую кожу. Но брови у него есть, тут же нашел решение мальчик. И руки у него волосатые. А марсиане гладкие, как куриное яйцо. И глаза у них чудные.
Может, раньше люди и колонизировали Марс, но теперь там людей не осталось, одни мерзкие инопланетяне. Микки вырастет и станет солдатом, чтобы убивать марсиан.
Похожие статьи:
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
