На берегу

Опубликован в журнале "Фантаскоп", № 1, 2013 г. Озвучивал Олег Шубин.

-Не смей уходить, пока не закончишь работу, — наставнически бросила управляющая, стукнув костяшками пальцев по стеклянной крышке стола. – Я предупредила Теда, он откроет выход ровно в половину девятого, чтобы ты успел домой до комендантского часа.

Я кивнул, встретился с её выразительными серо-зелёными глазами и проводил до лифта. Управляющая, имени которой до сих пор не помнил, бросила на меня подозрительный взгляд и нажала кнопку первого этажа. Буркнула что-то под нос, похоже: «Набрали по объявлению…” Может, мне и послышалось.

Я переминался с ноги на ногу, обвёл полузакрытыми глазами небольшое ярко освещённое помещение, подошёл к окну. Спешащие электромобили, уходящие ввысь здания с суетящимися людьми — каждый занят собой, работой и нисколько не помнит ближнего.

-Прошу занять рабочее место, — звякнул с потолка голос Теда. Совершенно про него забыл. Второй день на испытательном сроке и никак не запомню всех нюансов.

Я устроился на стуле перед мигающим монитором компьютера, заклацал по мягким клавишам. Через час бросил усталые глаза на закатное солнце, отпускающее карамельно-алые лучи на суетливый городок приморского края, зевнул.

-Прошу…

-Знаю! – прервал я Теда злобно. – Бестолковая машина.- Покосился на усыпанный чёрными точками потолок — множество глазок, следящих за моими движениями и проверяющих результаты работы по базе данных фирмы.

-А если не справлюсь, не выпустишь меня?

Тед не ответил. Ему наверняка было поручено наблюдать, а на следующий день докладывать.

В четверть девятого я стоял у выхода из небоскрёба. В лифте еле сдержал накатившие слёзы. Сдержал потому, что знал – за мной наблюдают. Слава Богу, хоть пульс не научились измерять, изверги.

Тёплый ветерок трепал мои волосы, завывал и стонал в кронах цветущих деревьев. Пешеходов становилось всё меньше – комендантский час близился. Пару раз я встретил стражей – человекоподобных созданий, передвигающихся на двух колёсах вместо ног и сверкающих синими точками, заменявших глаза. У подъезда просил подаяния мужчина в рваной футболке с табличкой на груди, на которой кривыми буквами было выведено: ПОМЕЧЕННЫЙ. ПОМОГИТЕ НЕ УМЕРЕТЬ С ГОЛОДА. РАДИ ВСЕВЫШНЕГО

Метка ставилась на правой ладони — всего лишь формальность. Несчастных замечали на собеседовании по отпечаткам пальцев. В нынешнее время безработный становился изгоем во всех смыслах этого слова, так как политика правительства считала неумение гражданина найти заработок обыкновенной ленью и нежеланием служить своей стране. Они закрывали глаза на бродяг, а стражи добивали оных после комендантского часа как скот. Считалось, что времена великой безработицы канули в прошлое и всех устраивают в Центре занятости. Я сам оттуда. Меня действительно устроили, на нищенскую зарплату, которой едва хватало на комнату и хлеб, приходилось подрабатывать нелегально. Уволенных лишали всего – даже права на жильё, не считая их людьми. Не работаешь? Значит, не хочешь. Уволен? Сам виноват, ленился, наверное. Всюду машины определяли вашу трудоспособность и оказывали огромное влияние на работодателя. Однажды выгнанный человек приравнивался к смертнику.

Сжав зубы, я прошёл мимо. Не в силах был помочь ему. Если увидят, что даю монету помеченному – вполне могут отправить на его место. После принятия ванны и непродолжительного бритья с созерцанием собственного бледно-осунувшегося лица я встал у окна своей комнатки с одной кроватью и шкафом. Любовался розово-красным сиянием над горизонтом.

В дверь тихонько постучали.

На пороге стояла хозяйка. Её большие, с красными прожилками глаза уставились на меня с пристальным вниманием и осуждением.

-Привет, сыночек, — вымолвила она с фальшивой полуулыбкой. – Хотела узнать, дома ты или нет. Вчера тебе пришлось ночевать на работе — после комендантского часа опасно выходить.

-А Вы выходили? Хоть разок?

-Нет, не помню такого. Сынок мой выходил однажды, больше я его не видела. Глебом звали. Хороший мальчик, работал в твоей фирме.

-Я недавно устроился. Спасибо, что проведали.

-Ты хорошо себя чувствуешь? Вид у тебя неважный.

-Всё прекрасно. Скажите, а когда ввели запрет на … время?

-А кто его знает? Давненько ввели, меня ещё не было. Они там сами решают и не сообщают о причинах своей бредовой идеи.

-Спасибо. – Я закрыл дверь, сжал кулаки.

Посидел на кровати, глядя в стену, затем на окно. Подошёл к висящей в углу книжной полке, вытащил потрёпанный том, полистал. Имя автора не указывалось, одно неброское название. Часы пробили половину десятого, но спать не хотелось. Желание заглянуть на улицу, увидеть неизведанное – вот моя мечта. Захлопнул книгу, накинул кофту на футболку и спустился в подъезд, остановившись у помеченного, распластавшегося на асфальте. Вокруг — ни души. Я склонился над ним. Незнакомец открыл глаза, прошептал:

-Жить… работа… дом.

-Помогите мне, а я помогу Вам, — шепнул я. – Как выйти за черту города? Вы наверняка там бывали.

-Через лес… автостоянка…

-Так ближе всего?

-Опасно, помоги, не стоит пробовать…

-Держи. – Я сунул купюру ему в ладонь и уверенной поступью зашагал по тротуару, подняв воротник кофты.

Через полчаса всех нарушителей будут задерживать для установления личности и последующего наказания в виде заключения сроком до пяти лет, либо моментальной пометкой, что означало длительную и мучительную смерть. В пути мне встретилась молодая женщина с ребёнком, седой старик с сумкой на плече, сутулый мужчина на автобусной остановке. Все они испуганно, подозрительно меня разглядывали. Готов был поклясться — их

продолжительные взгляды провожали меня до тех пор, пока я не скрылся с их поля зрения. Вскоре ни единой живой души не виднелось вокруг. Всё больше и больше окон зажигалось в домах, где-то слышались ругань, звук бьющихся тарелок и музыка, современная музыка бесталанного композитора. Ни единой мелодии из прошлого.

Я нервно поглядывал на часы — без пяти десять, без трёх минут, без двух… Лес и одинокую затенённую автостоянку миновал без колебаний в сердце, тихо насвистывая старую мелодию, которую мне пели родители в пока ещё недалёком детстве. Мои наручные часы пикнули. Я остановился и прислушался: стоны ветра в верхушках деревьев, стрекот птиц и странное жужжание. Секунду ничего не происходило, и вдруг вспыхнул яркий свет – сотни ламп, подвешенных на ветках деревьев и не замеченных мною в темноте, загорелись почти одновременно и резанули глаза. Я вскрикнул и припал к земле, огляделся. Неподалёку – поросшая редкими травинками тропа, но ползти на неё решимости не было. Неужели ты настолько глуп? – вопрошал я себя с насмешкой. – Думал, они не прочёсывают эту местность? Тем более на границе города! Сейчас тебя схватят и заломают руки. В лучшем случае получишь…

Мысли прервал хрустящий звук – колёса катятся по еловым веткам и траве. Ну и акустика здесь! Я бросился бежать, удивляясь, насколько быстро мозг поддался панике. Серо-коричневые стволы мелькали перед глазами, ветки рвали одежду, царапали лицо, били по ногам, дыхание прерывалось и в груди бешеными толчками протестовало сердце. Споткнувшись, растянулся на сухой земле, больно ударив колено. Вскрикнул, но тут же зажал себе рот. С минуту моё дыхание успокаивалось, мысли настраивались на нужную волну.

Я задрал голову, улыбнулся. Затем встал и принялся карабкаться на дерево, цепляясь за ветки, одна из них хрустнула, и я чуть не сорвался. Почти на самой вершине замер — кто-то приближался, и лишние звуки были бы не к месту. Мой взгляд с опаской и ужасом упал вниз — от высоты закружилась голова, детская высота, но на неё у меня аллергия и по сей день. Робот-страж остановился прямо подо мной, из его лица высунулась продолговатая металлическая конечность и вонзилась в ствол моего дерева. Несколько секунд звенящей тишины придали уверенности, но вдруг я шатнулся и страх парализовал все чувства. ОН СПИЛИВАЕТ ДЕРЕВО ВМЕСТЕ СО МНОЙ!

Ввиду глухих ударов сердца в ушах я не слышал работающей пилы и не ощутил дрожи. Закинул голову, осматривая сплетения ветвей и листвы

над собой. Кулаком пробил толстый слой зарослей, при этом до крови оцарапав костяшки и пальцы. В образовавшемся отверстии с трудом протиснулись бы плечи, но рискнуть стоило. Дерево опасно качнулось, из моего горла вырвался стон, и я рывком пролез в дыру. Звёздное небо, тусклый свет, освещавший серебристо-салатовое покрывало сросшихся друг с другом зарослей – пейзаж встретил меня во всей своей красе. На мгновение я замешкался, и чуть было не рухнул вниз вместе с кроной погибшего дерева, которое утянули из-под моих ног. Вцепившись руками в “зелёный потолок”, повис и с последними усилиями вскарабкался на вершину. Глянул вниз, заметив две яркие сине-голубые точки робота. Блеснула вспышка — и жгучая боль охватила левое плечо. Вскрикнув, я отскочил. Пуля застряла в моей плоти. Чёртов страж, через минуту они все будут здесь.

Я встал и бросился бежать, поминутно проваливаясь в промежутки между ветвями и всё сильнее царапая ноги ниже колен. НАВЕРНЯКА ОНИ ИМЕЮТ СЛУХ И ОБОНЯНИЕ КАК У КОШКИ, бубнил странный голос в голове, ИНАЧЕ КАК ИМ УДАЛОСЬ ТАК БЫСТРО МЕНЯ ОБНАРУЖИТЬ? ПРОКЛЯТЫЕ РАЗРАБОТЧИКИ!!! НИ СЛОВОМ НЕ ОБМОЛВИЛИСЬ О ПРЕИМУЩЕСТВАХ ЭТИХ ЖЕСТЯНОК-СТРАЖЕЙ!!!

Бескрайнее лиственное покрывало поблёскивало в звездном свете. Залюбовавшись, я потерял бдительность и провалился. Мне удалось зацепиться одной рукой за вытянутую ветку. Ноги перебирали над пустотой, не подсвеченной фонарями. МОЖНО РАСЖАТЬ ПАЛЬЦЫ – ТОЖЕ ВАРИАНТ.

-Заткнись! – прошипел я сквозь сжатые зубы и попытался подтянуться, схватившись и второй рукой.

Казалось, силы оставили меня, но вдруг чья-то уверенная хватка помогла подняться. Я закричал, увидев вперившиеся в меня зрачки робота, крепко устроившегося в зарослях. Два колеса вместо ног были сложены в форме хвоста, вместо них в тусклом свете блестели металлические конечности, напоминавшие птичьи лапы.

-Нарушитель, нарушитель, — звенел он, издавая противное урчание.

Страж на секунду ослабил хватку, чтобы выдвинуть из груди наручники. Вот тогда-то мои ноги упёрлись в него и оттолкнули в сторону, а сам я полетел вниз, с удивлением и причудливым удовольствием наблюдая тускнеющие звёзды на ночном небе.

Сознание вернулось, сопровождаемое жуткой болью в ногах и правом бедре. Я лежал на спине, чувствуя, как правая нога изогнулась в ненормальном положении. Под собой ощущал покалывающий слой сухих листьев. Глаза не сразу привыкли к темноте, но просматривались силуэты нечастой растительности. Титанических усилий стоило перевернуться на живот – я тут же прикусил язык от взрывной боли в ногах, которые явно были сломаны. ДВИГАЙСЯ. ОНИ СОВСЕМ БЛИЗКО.

Уже бы настигли, — подумалось,- странно, что до сих пор они не схватили. Будто боятся этого места.

Я упёрся головой в лиственный слой, переплетенный ветками, словно скелетом. Раздирая ладони в кровь и не обращая внимания на пульсирующую боль, мне удалось пробить окошко. Сердце вновь забарабанило в уши, перекрывая посторонние звуки.

Взору открылся прибой… Ночной прибой, о котором знал понаслышке, который видел пару раз во сне. С криками и воплями отчаяния я прополз по камням к кромке неспокойной морской воды. Прохладные брызги окатили лицо – и слёзы радости покатились по моим щекам.

Трудно сказать, сколько пролежал в таком положении. Помню лишь, что взошла луна, пробившая серебристую дорожку. Несколько раз я проваливался в забытье и приходил в себя. С каждым новым пробуждением боль становилась всё невыносимей. Солнце — яркое, огненное, пленяще своим величием – восходило неспешно и будто приветствовало ласковыми золотистыми лучами. Слёзы снова покатились по моим щекам, и все ужасы побега забылись в одночасье. Испытания стоили только одной этой картины, нарисованной природным Гением. Покосившись, я заметил движение. По берегу неторопливо шагал мальчуган, размашисто бросая камни в воду. Он сел на корточки, глянул на восход, затем увидел меня.

Паренёк участливо улыбнулся.

-Мне нужна помощь, — вымолвил я дрожащими губами.

-Меня зовут Глеб. Потерпи немного. У нас здесь небольшая община, но врач найдётся, правда не гарантирую твоё выздоровление. Скажи, стоили твои страдания результата?

Я плакал навзрыд. Глеб, тот самый Глеб — сын моей несчастной хозяйки.

Пишу на бумаге — жёлтой от времени, вырванной из забытой книги древности. Года этак двухтысячного. Царапаю свои предложения между печатными строчками и верю — записи найдет кто-то, добравшийся до места свободы живым. Ноги пока не зажили, передвигаться самостоятельно не могу, и, кажется, у меня всё-таки началось воспаление. Сейчас не об этом. Мы собираемся отправиться в море на самодельном, связанном из брёвен плоте. Если доживу до этого момента, то, скорее всего, разоблачу ещё одну ложь, навязанную умниками из власти, которые лишают нас свободы и умения мыслить и мечтать. К слову, жестянки-стражы испугались последовать за мной в запретные области, что уж о людях говорить.

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → По ту сторону двери