В шелка и драп разодетые
Сбегаются люди скопом,
Идут на площадь, победу праздновать, гордые,
А я умираю здесь
На площади городской,
Чужого, враждебного мне далекого города.
Куда я заброшен? Где я?
Загинешь ты – плачь, не плачь,
И пусть поднимается так второпях над крышами
Тревожащее людей
Отчаянное: - Улла! -
Последний крик в никуда, никем не услышанный.
А я не хотел войны
С планетою голубой,
Я был поэтом, и песнями душу радовал,
Но я из своей страны
Был послан на этот бой
Безумной силой какого-то там диктатора.
На площади городов
Вернется вспугнутый люд,
И сядут в кругу семейном ужинать вечером,
И на миллиард веков
Забвению предадут
И тело мое, и душу, никем не замеченную.
Рассветная даль светла;
Через космический хлад
Над селами, над городами, в лесах, над поймами
Рыдает сигнал – Улла!
Слабеющий крик – Улла!
И растворяется в небе, на Марсе не пойманный.
И дом мой теперь с семьей
Диктатор возьмет – палач,
И песни мои затихнут, вождям переданные,
И слышится над Землей
Последний прощальный плач
Обманутого солдата, тираном преданного.
Все тело огнем горит,
Студеным ветром овеяно,
Во взоре калейдоскопом чужие здания:
Так пусть же последний крик
Бессильной боли моей
Уйдет во вселенский холод – и там останется.
) Чеканя шаг, левой, левой! +
