Как разрушить реальность? [18+]

Посвящается Татьяне Минасян

Между мировосприятием и действительностью

часто существует болезненное несоответствие.

(Франц Кафка)

Как разрушить реальность?

Есть два пути: простой и сложный.

Простой – наплевать на нее.

А теперь поговорим о сложном…

(Феликс Диккер «Как разрушить реальность?»)

СЦЕНА СОБЫТИЙ

Крупный заголовок на сайте гласил: «В Москве орудует несколько банд, распространяющих нарк». «В них входят известные и богатые люди», – было напечатано чуть ниже.

«Земные интернет-СМИ пыжатся, стараются показать свою независимость, не боясь расправы, – подумалось Олегу Воронцову. – А наша печатная газетенка об этих событиях не скажет ни слова. “В Багдаде все спокойно”…»

– Чего ты расселся? Тебе что тут, читальный зал?! – раздался громкий голос, который встроенный в шлем переводчик лишал всяких эмоций.

Олег вздрогнул, но не успел сориентироваться и получил дубинкой по рукам.

– Простите, простите… я сейчас… – залепетал он, закрывая «окно» с сетевым изданием.

– И чтобы я больше такого не видел! – прорычал плутонианин и отправился инспектировать других работников.

Обернувшись, Воронцов посмотрел сквозь прозрачную стену. Двухметровые фигуры в темно-синей форме вышагивали между рабочими столами журналистов. Опостылевшие голубые морды с ушами-тростинками не привлекали внимание так, как раньше, – они словно вросли, впитались в окружающую реальность.

Олег, занимавший должность бильд-редактора в московском отделении «Плутонского вестника», вздохнул и вернулся к ненавистной работе.

Рабочий день Воронцова начинался в 8 утра и заканчивался в 8 вечера. Мужчина пахал полдня без перерыва, разве что ему разрешалось отойти в туалет по нужде да минут на двадцать отлучиться с рабочего места, чтобы поесть. Готовили в газетной столовой отвратно, а драли втридорога. Неудивительно, что с работы он возвращался отнюдь не в приподнятом настроении, уставший, как пес, и жутко голодный. Первым делом он бежал на кухню, где готовил себе нехитрый ужин: сегодня это были макароны, с соусом из того, что нашлось в холодильнике.

Когда вода уже закипала, в дверь позвонили. Олег наскоро посолил бурлящую жидкость и пошел открывать. На пороге стоял Константин Привольнов, специалист по связям с общественностью, старинный друг Воронцова.

– Здорово, Олег.

– Привет, Костя. Проходи.

– Да я вообще-то… Что, опять макароны готовишь?

– Как ты угадал?

– Чутье у меня на такие вещи… А теперь слушай: бросай это дело и собирайся. Или, если хочешь, перекуси по-быстрому, и пошли.

– Куда это? – удивился Воронцов.

– Ты что, мне не доверяешь? – странно, вопросом на вопрос ответил Константин.

– Да нет, конечно… В смысле, доверяю.

– Тогда довольно расспросов – на месте все увидишь.

– А с чего ты решил, что я пойду?

Привольнов улыбнулся, тоже как-то странновато.

– Ты не сможешь такое пропустить.

Олег зачем-то оглянулся на окно – как раз в этот момент их снимала флайт-камера. Шарообразная металлическая штуковина крутилась, паря на высоте двадцатого этажа. Круглый зрачок с красным свечением внутри бесшумно снимал двух друзей.

Константин задернул штору.

– Зря ты это сделал, – сказал Олег. – Плутониане особенно внимательны к людям…

– …проявляющим инициативу и скрытность. Знаю-знаю. Эти рекламные ролики уже вот где сидят. – Константин показал, где. – Но скоро все изменится – по крайней мере, для тебя. И, да, Олег, ты реши что-нибудь с макаронами, а то у тебя вода убегает.

– Вот черт!

Воронцов бросился к плите и при помощи прихваток снял кастрюлю с конфорки.

– А там, в этом таинственном месте, есть, что перекусить?

– Не беспокойся – найдется.

Олег нажал «Выключить», и зеленый огонек погас. Он бросил прихватки на кухонный столик, взял тряпку, протер сенсорную плиту.

– Тогда пойдем… сейчас, только приберусь за тобой, а то ты ужасно наследил.

– Права моя Сонечка – тебе нужна женщина. Она бы быстро навела тут порядок и превратила тебя из домохозяйки обратно в мужика.

Олег ничего на это не ответил.

Пока хозяин квартиры орудовал тряпкой, Константин в сотый раз рассматривал совсем небогатое убранство его жилища. Затем Воронцов быстро оделся, и друзья вышли в коридор. Олег запер дверь на электронный замок.

Гравилифт быстро доставил их вниз.

– А далеко твоя конспиративная квартира? – спросил Олег, когда они спускались по небольшой лестнице к выходу из подъезда.

Привольнов повернулся к нему и то ли в шутку, то ли всерьез приложил палец к губам.

– Ш-ш-ш. Нет, совсем близко.

Константин нажал кнопку ­­– дверь со скрипом открылась.

Стоял по-летнему светлый вечер, и можно было бы насладиться им, если бы не парящие вокруг машины полов. Беспредельное внимание пришельцев с Плутона слилось с жизнью, обратилось ее частью, но более приятным от этого не стало.

Константин бодро шагал чуть впереди, улыбаясь всем встречным, в том числе и плутонианам. Как ни странно, такое поведение привлекало внимание инопланетян не к нему, а к его другу, поотставшему на полкорпуса. Молчаливый и более сдержанный Олег чувствовал на себе тяжелые, полные неприязни и ненависти взгляды.

«С каким бы удовольствием они раздавили всех нас, – проносились в голове мысли. – Но, к счастью, им нужны рабы… К счастью? Действительно?»

– Ну, вот мы и на месте. Прошу. – Константин набрал код, открыв дверь подъезда.

Внутри было темно и неуютно. Пахло фекалиями.

– Кошки, – будто услышав мысли Олега, сказал Привольнов.

Они поднялись пешком на третий этаж. Константин постучался в квартиру слева. Им открыл небритый мужчина в очках, лысоватый, с пробивающейся сединой в жидких волосах.

– А, это вы. Прошу, прошу, – произнес он хрипловатым голосом.

Олег очутился в квартире, утопавшей в полумраке. Она оказалась гораздо больше, чем ему представилось на первый взгляд.

– Идем за мной. – Константин провел его по комнатам, познакомил с людьми, которых Воронцов видел первый раз в жизни. Компания подобралась разношерстная: худая высокая женщина в очках, молодой человек с короткими огненно–рыжими волосами, представительного вида пожилой мужчина в костюме, толстая тетка с недовольным и затравленным взглядом, вальяжно развалившийся в кресле юнец с огромным носом… Их имен Олег не запомнил.

– Ну что, освоился?

Воронцов кивнул, хотя по-прежнему чувствовал себя немного не в своей тарелке.

– А где это мы?

– Я тебе отвечу, как в старых голливудских фильмах: здесь вопросы задаю я. Скажи мне, знаешь ли ты, как разрушить реальность?

– Не уверен, что понимаю тебя…

Привольнов рассмеялся и проводил друга на кухню. Там за столом сидели две беловолосые, крашеные девушки и о чем-то шушукались.

– Дорогие дамы, у нас прибавление.

– Что, новенький?

– О, какой милый!

– Угу. Не могли бы вы на некоторое время освободить кухню – я введу его в курс дела.

Девушки посмотрели на Олега еще раз, переглянулись, рассмеялись и так, хохоча, вышли в коридор. Константин закрыл и запер за ними дверь.

– Надо еще задернуть шторы – хорошая привычка.

– По-моему, они пьяны, – заметил Воронцов, имея в виду только что оставивших их девушек.

– Ну, как сказать… От этого можно и опьянеть.

– От чего?

– Помнишь вопрос, который я тебе задал? Ответ на него лежит в холодильнике…

– Надеюсь, это не то блюдо с вареными бобами? Я, конечно, жутко голоден, но не настолько. Терпеть его не могу.

– А у плутониан оно популярно.

– Вот пусть они его и едят.

– Не беспокойся, этой отравы у меня нет. Будешь колбасу?

– Давай.

Константин вынул из холодильника контейнер с мясными кружками и еще какую-то вещь – что именно это было, Олег не разглядел…

СМЕНА РАКУРСА

…Ваня смотрел на устройство, которое держал в руках, и никак не мог решиться. Его друзья, уже принявшие дозу, ухмылялись, подталкивали друг друга локтями, перешептывались, посмеиваясь над новичком. Кирюха, главный среди них, подошел к сомневающемуся Ване, положил руку ему на плечо и доверительно сказал:

– Не ссы в компот – там повар ноги моет. – А потом кивнул на инжектор. – Че ты боишься? Тебе ведь не пять и даже не двенадцать лет! Давай впрыскивай – мы тебя ждать не сможем.

– Я не уверен…

Но Кирюха перебил Ваню:

– Вижу. Все через это проходят. Пойми, ты лишаешь себя огромного удовольствия. Пока мы здесь, прими нарк – и полетели! Потому что, – он понизил голос до мистического шепота, – когда нас «унесет», неизвестно, увидимся ли мы вновь в Том Мире. Лучше не рисковать.

– Ясно…

– Ну так сделай пшик-пшик – и все! Может, тебе помочь?

Ваня замотал головой и еще сосредоточеннее уставился на инжектор.

Кирюха, глава шайки и ответственный за покупку и перепродажу нарка, видел этот взгляд десятки раз. Даже самые трусливые маменькины сынки вводили себе «средство» – соблазн оказывался сильнее страха. Кроме того, никак иначе не попасть в Тот Мир, а ведь там, говорят, обитает Высший… кто откажется от возможности встретиться с ним? Правда, пока никому это не удавалось.

«Но это пока, – считал Кирюха. – Нужно время. У нас еще полно нарка, а у моего папаши, автомобильного магната, полно денег. Он будет снабжать меня ими и дальше, а я – тратить их на дурь. Да отец сам без нее жить не может, поэтому неважно, узнает он о моем “пагубном” пристрастии или нет. А вот будет прикол, – внезапно подумалось пацану, – если я встречу Высшего! Клянусь, сразу же расскажу папашке, чтобы он больше не принимал меня за никчемного оболтуса!»

Кирюха скосил глаз на Ваню, который неумело вставлял трубку в ухо и нажимал на курок. Когда жидкость попала внутрь, парнишка поморщился, на глазах его выступили слезы. Это развеселило главаря.

– Вот и молоток, – похвалил Кирюха, забирая у Вани инжектор. – Как самочувствие?

– Такое ощущение, что воды в уши налилось.

Все вокруг заржали.

– Оно и понятно. – Кирюха снова похлопал «новообращенного» по плечу. – Ничего, пройдет. А вот оделся ты не по сезону.

– Не понял… сейчас же лето.

– Тихо! – прикрикнул руководитель шайки на остальных ее членов, которые зашлись было в очередном приступе смеха. – Тебя что, не предупреждали? Там холодно. И дует без конца – тоже, кстати, не сахар. Ну да теперь уже ничего не сделаешь…

Ваню вдруг пробрал озноб, словно порыв ветра забрался под кожу и теперь резвился внутри. Парнишка огляделся, пытаясь обнаружить источник сквозняка, но дверь в подвал была закрыта, так же как и одинокое окошко.

– Что, началось? – Кирюха подмигнул Ване. – Уже скоро.

Вслед за первой волной холода налетела вторая, более сильная, а затем ветер будто бы вихрем окружил Ваню и стал втекать в его тело. Паренек не мог двинуться с места. Холод распространялся по рукам и ногам, добрался до живота, устремился вниз и вверх, в пенис и голову. Краем глаза Ваня ловил насмешливые взгляды своих новых «друзей», с которыми он, девятиклассник, познакомился сегодня на последнем звонке. Однако и они не могли до конца скрывать, что замерзли: на лицах – усмешки, но в глазах – явный отголосок ожидания… вот только чего?

А потом, внезапно, хладные порывы, захватившие тело, исчезли, испарились, улетели в никуда, уступив место жару. Всего секунду или две он топил в своем огне Ваню, после чего тоже схлынул – и наступила темнота.

Ужас подступил к горлу паренька, перехватило дыхание. Ваня испугался, что ослеп и отныне темнота всегда будет преследовать его.

– Где вы?! – закричал он. – Я ничего не вижу! Кири-илл!..

– Прекрати орать, – сквозь вырывавшийся из нескольких глоток хохот донесся до него знакомый голос. – И присмотрись.

Не понимая, что происходит, Ваня изо всех сил начал вглядываться в черноту, в первобытную тьму – пока она не стала светлее, а затем не расползлась медленно, не рассеялась тлетворным туманом. То, что явилось его глазам, напоминало сюрреалистическую картину: глубинно-синий песок, ядовито-красный горизонт, ярко-зеленый восход… или закат.

Ваня посмотрел на небо, но не увидел на фиолетовой глади ни облаков, ни звезд, ни солнца, ни луны. Лишь бесконечное перевернутое море внереальностного цвета, вознесшуюся далеко ввысь пучину, пытавшуюся засосать его в себя.

Порывы ветра были необычайно сильными и колкими. Парнишке показалось, что он находится на Северном полюсе. Но где же тогда лед и снег? Нет, он в пустыне. В странной, необыкновенной пустыне. В Том Самом Месте, о котором он много раз слышал, но которое никогда не видел собственными глазами. Мир Высшего… Неужели искомый действительно обитает здесь? И может ли тут хоть кто-то обитать?..

– Очухался? – Кирюха подошел к Ване и ткнул его кулаком в плечо. Предводитель шайки собирался добавить что-то, но неожиданно выражение крутизны и бесстрашия на его лице сменила гримаса дикого страха. – Вот черт! Полы!!! Они нас выследили! Беги!..

Ваня, еще окончательно не пришедший в себя, оглянулся и успел увидеть лишь голубое лицо с острыми, как грифели заточенных карандашей, ушами, прозрачный шлем и поднятую руку. А в руке – черную металлическую дубинку…

Паренек раскрыл рот в беззвучном крике. В следующую секунду вселенная взорвалась у него перед глазами. Острая, резкая боль и тьма, подобная той, что он скинул с себя минуту назад, накрыли его водами омута. А где-то рядом слышались крики и шуршание песка – но совсем недолго…

СЦЕНА СОБЫТИЙ

…– Что происходит? – Олег испытывал необычное и необычайно сильное волнение, а кроме того, запредельный холод – будто бы материя реальности разошлась, пропустив в мир ветер и стужу из потусторонних мест.

– Все так, как и должно быть. – Константин, сидевший на стуле, закинул ногу на ногу, достал сигарету и закурил. – Давай пока поговорим о литературе…

– Пока что?

– Пока не стало слишком темно.

– Я не…

– Ты слышал о писателе по имени Феликс Диккер?

Напрягать память, испытывая сильные и непривычные ощущения, мороз, пробирающий до основания, было удивительно и вместе с тем интересно. Олег включился в странную игру, навязанную другом.

– Не припомню такого. Кто он?

– Гуру современности. На, почитай на досуге. – Константин вынул из кармана потрепанную книжицу в бумажном переплете и бросил на стол. – Ты у нас трепетно относишься к литературным трудам – уж извини, что я так с классиком.

Олег взял книжку, начал перелистывать страницы. Сосредоточиться на тексте никак не получалось.

– Научишься со временем. Думаешь, я в первый раз принимаю нарк? Я через все это уже прошел, оттого и знаю, что к чему, каковы основные проблемы и так далее. Да ты не волнуйся, расслабься – все равно от тебя уже ничего не зависит…

– А вот это плохо… До сих пор не понимаю, как тебе удалось меня уговорить…

– Олег, успокойся – и пойми: нарк не просто наркотик. Нет, не так. Он даже не наркотик в первоначальном смысле этого слова. Это дорога, Путь.

– Куда?

– В Тот Мир. Тропинка, извилистая, безусловно, но ведущая к Высшему.

–  Религия…

– Забудь о религии. Забудь о прошлых убеждениях. Они все – тлен, прах и пепел. Они исчезли в тот миг, когда ты принял нарк. Теперь он станет для тебя проводником.

– Мой друг – наркоман…

– Я предпочитаю слово наркофил. Я люблю эту жидкость, люблю то, что она мне дает, люблю весь мир, когда ввожу ее в голову.

– Странный способ применения…

– Ничего странного. Так нарку проще добраться до мозга. Эффект возникает быстрее, а воздействие оказывается сильнее.

– Что такое этот нарк?

– Держи куртку, накинь – там холодно… Что такое нарк? – Константин кивком указал на карман куртки, в который Воронцов положил книжку. – Почитай, там все написано. А если вкратце…

– Жарко…

Привольнов, до того занятый лицезрением потолка, бросил взгляд на друга.

– О-о, да ты вспотел, дорогой эфенди. Не думал, что ты столь восприимчив. Обычно процесс проходит…

– Воды… – В горле у Олега пересохло. Ему казалось, еще чуть-чуть, и он начнет задыхаться.

– Не обращай внимания – это временное. Думаю, дело в том, что твой организм не привычен к катализирующим веществам.

– К наркоте…

– Называй как хочешь. Для меня это – путь ввысь, ну да я уже говорил. К тому же нарк, который сейчас захватывает и подчиняет себе твой мозг, натуральный продукт. Он сделан из выделений плутониан.

Олег внезапно ощутил приступ тошноты.

– Без паники: все очищено и отфильтровано! Можешь считать это эссенцией жизни, чем он и является на самом деле…

– Я… я… – Воронцов все-таки начал задыхаться. Он расстегнул пуговицы рубашки и распахнул ее – это не помогло. – Костя…

– Да, это определенно нетипичный случай. Может, и не стоило давать тебе нарк? Или надо было уменьшить дозу? Но я и так налил тебе по минимуму. У тебя нет аллергии на «средство»? Хотя откуда тебе знать… Эй, Олег, прекращай!

Воронцов свалился со стула и, как рыба, выброшенная на берег, тщетно хватал ртом воздух.

– Темно… темно… Я умираю…

Константин смачно выругался.

– Подожди, я позову кого-нибудь…

Слова Привольнова доносились до Олега точно из другого измерения. Невнятное бормотание превратилось в нечто вроде заклинания, а после – в совершенно невоспроизводимый набор то проявляющихся, то пропадающих звуков, будто бы отраженных вереницей зеркал, стен и прочих препятствий, многократно пересекшихся, перевоплотившихся, изменивших до неузнаваемости собственную суть. А через секунду – хотя кто знает, может, прошли столетия, минули эры, континенты обратились в ничто и из векового хаоса вновь родилась бегущая по кругу реальность – Воронцов потерял сознание. Впрочем, правильнее было бы сказать, что оно провалилось – в темнейшую бездну без возврата, в дыру, куда без остановки падал Олег, в кроличью нору, в первозданный ноль…

…Кто-то тряс его за плечо.

Первое, что пришло на ум Воронцову: «Я мыслю, следовательно, существую». Это его обрадовало. Он собрал остатки неизвестно откуда взявшихся сил, открыл глаза – и следующей его мыслью было: «Я спятил». То, что явилось его глазам, напоминало сюрреалистическую картину: глубинно-синий песок, ядовито-красный горизонт, ярко-зеленый восход… или закат…

– Где… я? – только и смог выдавить он.

– В лучшем из миров, – произнес до боли знакомый голос. С превеликим трудом Олег узнал говорившего – это был Константин Привольнов, его друг… чертов наркоман!..

– Ты-ы… Что я… У меня галлюцинации!.. Спаси меня!

– Небольшая дезориентация характерна для «первопроходцев».

– Для кого?..

– Для таких, как ты. Первоначинателей. Первушников. Первышей. Короче, дебютантов.

Константин подал Олегу руку и помог подняться. Воронцов замахнулся и провел удар левой, целясь «спасителю» в ухо. Привольнов ловко увернулся, а Олег снова оказался на песке.

– Ты потише… Скоро все пройдет.

– Что пройдет?!

– Дезориентация. Нарк – мощная штука, но абсолютно безвредная.

– Там, в квартире, когда я корчился на полу, ты не был в этом уверен!

– Я уверен в этом на все сто. «Средство» послано нам свыше…

– Богохульник! Идиот! Убийца!..

– Отдышись и приди в себя. Обращайся, когда сможешь трезво мыслить.

Воронцов лежал лицом в песок. Он попытался разумно оценить ситуацию, и, к удивлению, у него это получилось.

«Я принял наркотик, от которого меня скрутило в бараний рог. Я чуть не отдал концы, но все-таки выжил – и оказался здесь. Но где это “здесь”? Куда меня забросило? А вообще, почему забросило? Наверняка это просто глюки, последствия наркотического эффекта… Но ведь Диккер писал…»

Олег не заметил, как начал говорить вслух.

– Вот именно. – Константин закивал. – Хорошо, что ты вспомнил Диккера. Я так понимаю, пока мы сидели на кухне, ты краем глаза ухватил кусок текста.

– Да… что-то о «мире, что не кажется, в который переносится принявший наркотик»…

– Все верно, и сейчас ты в этом мире. Точнее, в Том.

Олег встал на колени, потом, отказавшись принять помощь друга, сам поднялся на ноги. Голова покруживалась, но в остальном он чувствовал себя неплохо. И даже хорошо. Некая могущественная и неназываемая сила толкала самое себя в его груди… Нечто неизбывное поселилось внутри тела. А потом устремилось в небо, желая поднять его, заставляя парить. Сначала – несильно, но – все настойчивее и настойчивее. И вместе с телом воспарило сознание…

«Наркотическая эйфория».

– Что, почувствовал свободу? Ощутил запах устремления? К тебе пришло осознание твоего предназначения, и ты рвешься в бой?

– Я просто кайфую от наркотика, который принял.

Константин опять рассмеялся.

– Ты ошибаешься. В тебе просыпается понимание.

– Я понимаю лишь одно: что ты заставил меня совершить величайшую глупость…

Но договорить он не успел – мир подернулся молочной пенкой и треснул по швам. Куски сыпались один за другим. Реальность рушилась под напором чего-то более властного, более могущественного, чем она.

«А я ведь даже не успел толком осмотреться, – мелькнуло в распадающемся сознании. – Через такое прошел – и по-глупому, совершенно бестолково…»

Мысль тоже осталась незаконченной. Ей на смену пришел иномирный глас, тот, что он уже слышал и о чьем происхождении был осведомлен.

– Нарк впитывается в кровь… Отторжение происходит неожиданно… Я не знаю, где ты окажешься… Несколько часов могут выпасть из памяти… – слышались отрывистые фразы, громкость которых то затихала, то усиливалась.

Но вот голос стих: Константин остался там, а Олег переступил грань.

Все повторялось.

За исключением…

…За исключением того, что он очнулся в собственной постели, в трусах и футболке, как обычно спал. Кровать была расправлена, свет выключен.

Первое время Олег привыкал к давно ему известному мраку собственного дома, после чего наконец смог удивиться: ни головной боли, ни тошноты, ни потери ориентации в пространстве… ничего, никаких отрицательных симптомов. Он будто бы никогда и не принимал самый сильный на Земле наркотик.

Воронцов посмотрел на электронные часы: 3:07.

Только куда-то подевалось несколько часов его жизни – но это же пустяк, им не грех и пожертвовать, верно?

«Какие непонятные, не характерные для меня мысли… Надо заснуть – у меня осталось меньше трех с половиной часов для того, чтобы восстановиться перед работой».

Но зачем восстанавливаться? Зачем спать? Он прямо сейчас готов был бежать вперед, нестись, делать что-то, творить!

«Это все наркотик… он по-прежнему в моем мозгу. Когда же он отпустит меня?»

Но что-то, глубинное чувство, вытащенное из самых потаенных закромов подсознания, подсказывало: этого не произойдет. Константин вроде бы говорил, что к нарку нет привыкания. Люди, употребляющие «средство», делают это по доброй воле. Или ему лишь кажется?..

«Надо поспать. Осталось меньше трех с половиной часов…», – не отпускала утилитаристская, земная, привычная, нестрашная мысль.

И он, пытаясь уйти от навязчивого внутреннего голоса, расползшегося кляксой по разуму, закутался в одеяло, закрыл глаза – и вскоре уснул.

Будильник гремел, как Четвертая Мировая.

Олег проклял все на свете, и, в первую очередь, плутониан, захвативших Землю и заставлявших ее обитателей, достигших пятнадцати лет, работать без выходных. Но делать было нечего: он встал с постели, выключил трезвонящий будильник, заправил кровать, умылся, поел, оделся и отправился на работу.

Ощущение эйфории прошло, и ей на смену пришло что-то сродни депрессии. Олег работал из рук вон плохо, за что несколько раз получал дубинкой. И голубомордые полы, один за другим нависая над ним, произносили угрозы. Закончилось все тем, что его вызвали к начальству, – здоровенному, даже по меркам плутониан, субъекту, который орал на него, грозился уволить.

– Тебя выкинут с работы, как паршивого кота! И никуда больше не возьмут! Тогда тебе останется одна дорога – в тюрьму, где тебя сломают, сотрут, уничтожат – сделают с тобой то, чего ты даже представить не в состоянии! Уж я об этом позабочусь!..

Вряд ли директор газеты обладал такой властью, однако он был уроженцем Плутона, а значит, у него имелись связи с собратьями. Может, ему бы и не удалось претворить в жизнь свою угрозу, но лишить Воронцова работы – вполне в его силах. Значит, нельзя перечить, если он не хочет оказаться на улице, а впоследствии – в местах не столь отдаленных, как «злостный тунеядец». Надо кивать, со всем соглашаться, напустить на себя убитый и виноватый вид – и делать все, что скажет шеф.

Когда поток криков схлынул и Олега отпустили, он неожиданно для себя осознал, что уже не боится начальства так, как прежде, а его мысли занимает лишь одна мысль: мне нужен нарк, и – немедленно!

Сам не свой, какой-то погруженный в себя, глубинно-новый, Воронцов сел на рабочее место и стал делать то, за что ему платили мизерную зарплату. Делать механически, но правильно…

Вернувшись домой, он первым делом набрал номер Константина и попросил его прийти. Полчаса ожидания растянулись до полугода, но вот, наконец, в дверь позвонили…

…– Вообще это на меня не похоже, – словно извиняясь, сказал Олег.

– Можешь не оправдываться. – Переступая порог квартиры, Константин улыбался. – Я на своем веку повидал многих «начинающих», и все они отчего-то очень сильно стеснялись своего естественного желания.

– Естественного?

– Ну конечно! Стремление к Истине, к Ответу, к Высшему – разве не это отличает людей разумных от дриопитеков? Желание достичь Предела, открыть для себя пассионарность бытия!

Когда Привольнов разделся и переобулся, они прошли в комнату. Константин как обычно задвинул шторы и вынул из кармана инжектор. Воронцов взял предмет подрагивающими руками.

– Да что ты его рассматриваешь? Давай, вжарь! – улыбаясь еще шире, произнес Привольнов.

Олег выглядел немного неуверенным.

– А ты?

– Я пока подожду, послежу за тобой. А то в прошлый раз ты смылся из квартиры – я ничего не смог сделать: был еще в Том Мире.

– Но я же не понимал, что делаю, ты сам говорил…

– Все верно. Поэтому я лучше побуду тут. Ну же, не бойся, – видя сомнения друга, подбодрил его Константин.

Олег вставил конец инжектора в ухо и нажал кнопку…

…В этот раз перемещение происходило быстрее и менее болезненно. Холод и темнота вновь присутствовали, но они не испугали Олега. Желание испытать чувство полета над грешным земным миром, ощущение эйфории на фоне серости жизни было сильнее, чем все опасности – которых, как помнил Воронцов, вовсе нет. Это если верить словам Константина, а на самом деле… Олега не интересовало, что – на самом деле. Он жаждал нарка, он не мог без «средства», а все прочее отступало на второй план – и еще дальше.

– Пока ты не перенесся, я расскажу тебе пару вещей, – вещал Константин, когда Воронцов, полный ожидания и нетерпения, стоял посреди комнаты. Взгляд Олега был устремлен в потолок, мысли возносились к небу, нарк, даже не успев оказать своего пьянящего воздействия, уже влек мужчину к скрытой, спрятанной, потаенной сути – к обители Высшего. – Послушай меня. – Привольнов сел в кресло, принял расслабленную позу, положил руки на подлокотники. – В Том Мире ты можешь встретить других «искателей». Большинство из них носит повязки на руках – либо красные, либо синие. Человек без повязки – бандит или «свободный путешественник». Будь с такими осторожен. «Красные» – приверженцы Высшего и нарка, с ними легко найти общий язык, а вот «синие» пытаются всячески им помешать. Противостояние доходит иногда до настоящих баталий, до битв, мини-войн с применением оружия. Самое неприятное: если тебя ранят в Том Мире, то и на Земле твое тело получит точно такую же рану. Принимая нарк, ты не погибнешь – он абсолютно безвреден, но тебя могут убить другие люди. Все как всегда. Я не пугаю – лишь раскрываю перед тобой неприглядную сторону Искания. Если у тебя возникнут проблемы, можешь рассчитывать на «красных». О «свободных путешественниках» не скажу ничего определенного. «Синих» же я бы обходил стороной, но кто знает: вдруг тебе повезет. К тому же люди – непредсказуемые создания, поэтому, даже общаясь с «красными», будь настороже. Сейчас я не отправляюсь туда – тебе нужно научиться самому ориентироваться в Том Мире. Я буду следить за твоим состоянием и, если что, постараюсь помочь. Жаль, конечно, что нарк невозможно вывести из организма – надо дождаться, пока он распадется на составляющие, – только тогда человек вернется в реальный мир. Были опыты по вымыванию «средства», но все они закончились печально – подопытные умерли. Я не хочу и не могу рисковать жизнью друга.

– Может, ты все-таки «пойдешь» со мной? – Холод уже преобразовывался, переходил в стадию жара. Олег обхватил себя руками и посмотрел на зашторенное окно. А если флайт-камера подслушивает их? Если полиции известно, чем он занимается? Если сейчас полы нагрянут, найдут его совершенно беспомощным, наденут на него наручники и увезут в участок? А в себя он придет лишь в камере… Плутониане не любят тратить время на суд – нарикам они выносят приговор сразу же, как только обнаруживают и арестовывают их. И тюрьма – лучший вариант для преступившего закон, ведь голубомордые не чураются и смертных казней. Двое друзей Олега, скрашивавшие депрессивное существование героином, были убиты ублюдками с Плутона.

«Никогда бы не подумал, что стану бояться расплаты за незаконные удовольствия. Я ведь всю жизнь был тихим, неперечливым работником, которого никто не замечает. Тем, кто мало чего добивается, но и не влипает в дерьмо, потому что обходит его стороной. Я был таким – до того дня, когда принял нарк… Хотя нет, изменение началось раньше. Я словно бы почувствовал, что придет Константин, что пригласит меня в ту квартиру… Или звезды все решили за меня? Не хочу думать об этом… И уже не могу…»

Сквозь веретенообразную пелену, сквозь туман переноса донеслись слова:

– Нет, ты должен сам…

Сам… сам… сам…

А потом наступила темнота…

…Пробив которую, раздвинув руками, заставив отступить, он очутился на песке иной реальности. Мира, не похожего на привычный и опостылевший, – более яркого, более живого. Иного. Но столь прекрасного, сколь и чувство, заполнявшее Воронцова изнутри.

Мужчина вдохнул полной грудью, поежился от ветра и запахнулся в зимнюю куртку красного цвета. Он подготовился к своему первому путешествию: оделся потеплее, запасся водой, даже сделал себе бутербродов. Надо было бы прихватить с собой острый кухонный нож для самообороны, но он не успел этого сделать – слишком поздно Константин рассказал ему об опасностях, что таит Тот Мир.

Который уже пел, звал его за собой – в себя.

И Олег отправился в Путь…

СМЕНА РАКУРСА

Спор затянулся. Мария предлагала еще немного передохнуть, прежде чем идти дальше, а Вадим убеждал жену, что надо двигаться, ведь, во-первых, действие нарка может закончиться в любой момент, а во-вторых, кругом полно «синих». Да и от «свободных путешественников» неизвестно чего ждать.

– У тебя что, в жопе загорелось?! – использовала Мария последний аргумент.

– Нет, мать твою… – Вадим чуть было не сорвался, но вовремя сдержал порыв: лидер должен уметь побеждать свои эмоции, потому что он – пример для других. Если все станут цапаться друг с другом, до добра это не доведет. – Нет, я лишь думаю об общем благе.

– А я устала! Мне нужна передышка.

– Мы уже полчаса передыхаем.

– Этого мало. Я чувствую себя разбитой и потерянной…

– Может, тебе не стоило принимать нарк?

– Когда я впрыскивала его, все было в порядке.

– Я имел в виду, вообще. Наркофилия в твоем случае опасна.

– А вот это не тебе решать! – снова вспылила женщина.

– Да?! А хоть что-нибудь я, как лидер, могу решать? – не выдержал-таки Вадим.

– Конечно-конечно. Ты лидер, ты вожак. Ты – главный. А мы так, приблудное дерьмо. Нас прибило к берегу, и вот…

– Не начинай…

– Я не начинаю! Я просто устала!!

Неизвестно, до чего бы дошли спорщики, если бы вдруг один из «красных» не заметил вдалеке чью-то одинокую фигуру.

– Смотрите, кто-то идет!

– «Синий»?

– Да нет, не похоже.

Вадим снял с пояса бинокль, настроил прибор и с трудом, сквозь песчаную бурю, разглядел темный силуэт. Красная куртка выделялась на нем кровавым пятном, расплывшимся по телу.

– Ну что, «синий»? – уточнил Саша, парень, что заметил бредущего впереди человека.

– Вроде нет – повязки не вижу.

– Это может быть провокация.

– Знаю. Слава богу, не первый день на свете живу… Так, остановился, – через какое-то время сказал Вадим, имея в виду нежданного «гостя». – Смотрит прямо на нас – видимо, заметил. Идет… Нет, не идет. Там еще один.

– Ну, точно замутки «синих». За лохов нас держат.

– Если так, дождались бы, пока он доберется до нас, вотрется к нам в доверие… Нет, тут что-то иное.

– Может, это «свободники»? – предположила Мария, присоединяясь к мужчинам.

Вадим пожал плечами.

– Фиг знает. Но встречи, похоже, не избежать. Будем разбираться на месте.

– А что там второй?

– По-моему, разговаривает с первым.

– О чем?

– Не слышно!

– Дай мне бинокль.

Вадим передал устройство Саше. Тот покопался с ним недолго – в результате, молодой человек смог расслышать, о чем двое «новоприбывших» вели беседу. Ветер ярился и завывал все сильнее. Саша вывернул регулятор громкости на полную, чтобы голоса пришельцев были слышны остальным…

СЦЕНА СОБЫТИЙ

…– То есть как в коме? – Олег опешил: он не мог поверить словам друга. – Это точно?

– К сожалению, да… Не забывай, до того, как стать PR-специалистом, я получил медицинское образование.

– Но… как я оказался в коме?

– Что-то пошло не так. Возможно, «средство» вступило в конфликт с чем-то внутри твоего организма, хоть это и нонсенс: нарк безопасен, это всем известно, – пытался объяснить Константин, стараясь говорить громче, чем выл ветер.

– Так… и сколько у меня времени?

– То есть, когда ты вернешься назад?

– Да.

– Не знаю. Главным образом, это зависит от твоих физиологии и ментальности. А кроме того, от различных менее значительных факторов.

– Но, как только я вернусь, я окажусь внутри бесчувственного тела, которое может… умереть когда угодно.

– Угу. – Привольнов кивнул.

– И я не смогу вернуться в Тот Мир… в смысле, сюда?

– Боюсь, что нет. Люди, находящиеся в коме и при смерти, теряют в активности того участка мозга, с которым взаимодействует нарк…

– Ладно, я понял. Нет времени на долгие объяснения.

Повисло тягостное молчание. Нарушить его решился Олег.

– А что, если впрыснуть нарк, пока я еще нахожусь здесь? Ведь «средство», насколько я понял, активирует деятельность мозга, а новая его порция должна смешаться со старой, и… Понимаешь, к чему я веду?

– Хочешь отсрочить свое возвращение?

– Да, меня не радует перспектива переселяться в неподвижное тело, которое не способно двигаться, смотреть, чувствовать, осязать… и, возможно, «готовится» умереть.

– Хм, что ж… попробую. Но я смогу сделать это, только когда вернусь.

– А ты не знаешь, сколько времени это займет?

– Я ввел себе небольшую дозу – как раз из расчета того, что мне придется уйти обратно.

– Хорошо… Вернее, плохо, ну да черт с ним! В таком случае, нам ничего не остается, кроме как скрасить время.

– И что ты предлагаешь?

– Видишь людей впереди?

Константин прислонил руку козырьком ко лбу и всмотрелся вдаль.

– Да, там кто-то есть…

– Ну так вот, я предлагаю пойти пообщаться с ними.

И Олег бодрым шагом направился к разбившим лагерь путешественникам.

– А что если это «синие»?

– Вот и выясним заодно, – на ходу, не оборачиваясь, бросил Воронцов.

К счастью, люди, которых заметили друзья, оказались «красными». Их предводитель, Вадим, поднялся с корточек, протянул руку, представился. Олег ответил на это рукопожатием и назвал свое имя, затем то же самое сделал Константин.

«Красные» с подозрением и недоверием осматривали двух пришельцев. Один, назвавшийся Олегом Воронцовым, был среднего роста, белобрысым и широкоплечим. У второго, брюнета, представившегося Константином Привольновым, плечи оказались поуже, зато ростом он превосходил друга на полголовы.

– Я бы предложил вам стул, да у нас их нет, – произнес Вадим и усмехнулся. – Приходится путешествовать налегке.

– Понимаю, – сказал Константин.

– Располагайтесь, где вам будет угодно.

Привольнов сел на корточки, а Воронцов плюхнулся прямо на песок. Похоже, весть о том, что его тело в коме, необычным, но кардинальным образом что-то изменила в Олеге.

– Мы слышали о вашей проблеме. – Вадим сделал паузу. – Не уверен, что мы сможем вам помочь, но… как вы смотрите на то, чтобы присоединиться к нашему отряду? Хотя бы на время. Нам нужны люди.

– Мы не против, – за двоих ответил Олег.

– Тогда вам лучше надеть повязки.

– Мне кажется, пока это лишнее. Вначале мы хотели бы поближе познакомиться с вами и вашими методами… ну, вы понимаете…

– Да. Тогда договорились… Вы голодны?

– Я нет, – ответил Воронцов.

– Я тоже недавно поел, – сказал Константин.

– Понятно… А сейчас, к сожалению, вынужден на время оставить вас одних. Обвыкайтесь, я же пока дам отряду несколько указаний.

– Конечно. Спасибо.

Вадим сдержанно улыбнулся и поднялся с песка.

Когда он отошел на значительное расстояние, Мария приблизилась к нему и шепнула на ухо:

– Ты так добр с ними. Не делаешь ли ты ошибки?

Ответ лидера был жестким:

– Я бы никогда не стал тем, кто я есть, если бы не просчитывал события на два хода вперед. Скорее всего, они просто заблудшие овцы – в этом случае мы ничего не теряем и даже приобретаем двух помощников. Если же они агенты «синих», пусть считают нас недалекими и доверчивыми, пускай расслабятся, а мы подловим их в самый неожиданный момент.

– Смотри, как бы не было поздно.

Вадим сжал губы в тонкую линию, отвернулся от жены и пошел отдавать приказания отряду. Они путешествовали уже достаточно долго – воздействие нарка скоро могло исчерпать себя, поэтому приходилось торопиться…

Отряд «красных» и двое прибившихся к ним людей брели по ядовитого цвета пустыне, оставляя в песке отпечатки ботинок, которые немедленно уничтожал, стирал, обращал в небытие налетавший ветер. Погода злилась все сильнее. Тот Мир словно бы пытался сказать: какую бы эйфорию не дарил я своим гостям, они – всего лишь гости, и им немало нужно превозмочь, если они хотят заплатить цену за нарк и надеются в конце концов обрести Высшего.

Многие люди отправлялось на его поиски, но успеха в них не добился никто – по большому счету, ни один человек даже не приблизился к Высшему. Однако надежда не была утеряна. «И покуда есть нарк – Путешествие продолжается!..» – этой фразой заканчивалась книга Диккера. Олег захватил ее с собой из реального мира. Мужчина пролистал пророческий труд, пока они сидели на привале, а когда Вадим скомандовал «В путь!», убрал книжицу в карман куртки, встал и вместе со всеми двинулся вперед.

Ветер бросал песок в лицо, сыпал за шиворот, ударял им по ногам и животу. Идти так сложно, но еще сложнее – просто идти, будто бы без цели, к странному горизонту, зовущему и в то же время отпугивающему. Олег всматривался в окружающий пейзаж в надежде увидеть город, поселение или хотя бы одинокий домик, но вокруг не было ничего – только загадочное море–пустыня…

…Прошло больше часа – по примерным подсчетам Воронцова, ведь время в Том Мире и Этом никак не связаны, – прежде чем начались изменения. Во-первых, исчез Привольнов. «Действие его нарка закончилось», – понял Олег.

Во-вторых, внезапно прибавилось сил, бодрости, духа. «Наверное, Константин вкатил в мое бесчувственное тело лошадиную дозу “средства”. Значит, сработало-таки…»

А в-третьих, впереди наконец показалось… нет, не что-то – кто-то. Один из «красных» дотронулся до руки Вадима, привлекая его внимание, а затем указал в сторону трудноразличимых, скрываемых «потоками» песка темных фигур.

– «Синие»!..

Командир отряда обернулся и отдал приказ:

– Всем приготовиться к бою!

И его рука тут же метнулась под куртку, выхватывая из-за пояса пистолет.

Люди с синими повязками бежали, держа в руках огнестрельное оружие.

– Ах ты гад! Чертов предатель! – Саша, решив, что Олег обманом и хитростью привел их в это место, набросился на Воронцова с кулаками.

Тот попытался защититься, но пропустил пару ударов. Олег упал на песок. Кровь стекала по его лицу.

– Я тут ни при чем! Я шел вместе с вами и не знал, что здесь «синие»!

– Ну конечно! Проклятый ублюдок!

Саша направил на Олега пистолет и выстрелил. Но Воронцов уже бросился на «врага», сбил с ног, и они, сцепившись, покатились по песку.

А в это время вокруг распускалась могильным цветком баталия. Звук свистящих пуль сливался с завываниями ветра. Повсюду слышались рыки и крики. Среди «красных» раненых было больше, однако они на два-три человека превосходили численностью отряд «синих».

Вадим, превозмогая боль в простреленном плече, выпускал во врагов патрон за патроном. Мария лежала на песке с пробитой ногой. Половина «красных» защищала своего командира, а оставшиеся атаковали «синих», некоторые – у кого закончились боеприпасы – с ножами.

Оказавшись сверху, Саша вдавил Олега в песок. Пальцы молодого и сильного парня стиснули шею Воронцова. У того поплыло перед глазами.

«Вот уж не думал, – промелькнула мысль, – что расстанусь с жизнью так, по-глупому, по ошибке, да еще и в чужом мире. В чужом!..»

Вдруг захват ослаб. Саша закатил глаза, его голова упала на грудь Олегу. Тот спихнул противника, но не успел порадоваться спасению, как что-то тяжелое и твердое ударило прямо в висок. «Приклад ружья…», – вспышкой озарило сознание – которое в следующую секунду отключилось, погребя под нереальным, но неподъемным слоем беспамятства и безжалостную пустыню, и жестокую бойню, и погибающих людей…

…Окружающая действительность вторгалась в разум медленно, рывками. Первой пришла боль, за ней – краснота. «Кровь», – подумал Олег. И поморщился: даже мыслить сейчас было больно. А вслед за этим проступили очертания мира – не знакомого, хоть и ненавистного, а все того же, жуткого, пустынного… не–человеческого…

– Наш гость очухался, – услышал Воронцов чей-то хриплый, грубый голос.

– Дай ему воды.

Олег хотел встать, но не смог двинуться с места. «Связан», – понял он. Осмотревшись мутным взором, Воронцов увидел трех «красных», что лежали рядом с ним. Их руки и ноги также были стянуты веревками. Среди пленников находилась и Мария, с перебинтованной ногой. «А где остальные? Где Вадим, Саша?.. Мертвы?»

– На, пей.

Что-то металлическое ткнулось Олегу в губы. Не сопротивляясь, он стал хлебать из поднесенной чаши прохладную воду.

– Хватит, а то другим не достанется.

Как только емкость убрали, кто-то схватил за веревки и поднял Олега с песка. Затем появился нож, разрезавший путы на ногах.

– Стоять. Стоять, я сказал! Вот так…

Воронцов, все еще борясь с приступами боли, мутным взором озирался по сторонам, но ничего нового не увидел: та же пустыня, та же пустота, та же бесцельность…

И тут кто-то гаркнул:

– Выступаем!

Наверное, это был предводитель «синих».

– Хватит созерцать – пошли, – грубым голосом над самым ухом.

Олега пихнули, и он побрел по глубинно-синему песку вслед за остальными. Ветер неожиданно стих – в пустыне стоял мертвый «штиль». Ни единого, даже самого слабого порыва. Но все равно холодно… холодно и безнадежно…

…Движение ног словно бы не управлялось сознанием. Воспаленный взор с раздражением и злобой глядел на чересчур яркий, ядовитых расцветок Мир. Тело болело, особенно там, где его стягивали веревки. Ужасно хотелось пить, но «синим», видимо, было на это наплевать. Эйфория, рожденная нарком, уже исчерпала себя, а приподнятое настроение давилось приблизившейся бедой, как таракан – рукой человека, существа более сильного, а значит, более достойного. Давилось, будто бы нечто ненужное и вредоносное…

Пару раз Олег падал: не хватало сил идти дальше. Да и зачем? Лучше уж сгинуть без вести в пустыне цвета моря, чем… чем что? Какую участь приготовили ему пленители?..

– Я… я больше не могу… оставьте меня здесь… – бормотал Воронцов, лежа на песке. Он с нетерпением и надеждой ждал момента, когда нарк распадется на составляющие, перенеся его на Землю. Кома или смерть – теперь уже все едино. Лишь бы не эта непрекращающаяся пытка… Сколько они уже идут? Час, два? А может, несколько дней? Или недель?..

Внезапный прилив сил и эйфория, будь она проклята! Старые ощущения вернулись, принеся с собой знание: Константин впрыснул ему в голову очередную порцию «средства». Эх, если бы друг был рядом, если бы смог найти Олега!..

«Синий» охранник витиевато выругался, рывком вздернул пленника на ноги и толкнул, заставив идти.

Когда же это кончится? Когда?..

…Порывы ветра налетали, но не задерживались, как и все в этом мире.

Или в Том?

Олег перестал понимать происходящее и просто шел – туда, куда его вели, куда звал неощутимый, невыразимый, неназываемый глас. Уже и тычки в спину прекратились, и не слышно было окликов его «конвоиров», и цель – прежде неясная, а теперь растекавшаяся кругляшком акварели на листе бумаги – отступала дальше и дальше. За грань. За восприятие. За то, у чего нет имени.

«Не оглядываться – просто идти. Иначе не дойдешь, иначе – не сможешь… Зачем? Нет, нет… никаких вопросов… Просто идти…»

И он шел.

А ветер продолжал петь свою одинокую, вечно повторяющуюся, гипнотическую песнь и бросать в лицо «пригоршни» нереально-синего песка…

…Пленка порвалась спустя годы или миллисекунды.

Действие остановилось.

Момент тишины и бездвижия.

Голова медленно поднялась.

Взгляд постепенно сфокусировался.

И – пришло узнавание.

Или даже – слияние.

Робот…

Робот был огромным, затмевающим собой все: от неба до земли. Хотя ни земли, не неба как таковых здесь не существовало – лишь пародии на них.

Олег огляделся – и не увидел ни души: «синие» испарились, так же как и их пленники. Воронцов потер руки и внезапно понял, что не связан. Он осмотрел себя и удрученно хмыкнул: да, не в лучшей форме он находится. Одежда порвана и запачкана, ссадины на руках и ногах, а на голове наверняка огромная шишка, покрытая запекшейся кровью. Чтобы убедиться в последнем, Олег дотронулся до макушки. Боль, точно зверь в норе, пробудилась и оскалила клыки.

Но все это таяло, теряло смысл и очертания перед тем, что возвышалось всего в нескольких десятках шагов. Выросшее, зародившееся, появившееся так близко не казалось картиной Дали или другим видом подмененной реальностью. Оно выглядело по-иному, оно имело иную суть. В нем не было ничего псевдофантасмагорического – только что-то невыносимо знакомое, непередаваемо ясное. Неуловимое сходство понятий. Как познать суть, спрятанную за черной стеной, как увидеть отгороженную метафорой правду?

Граненая, остроконечная голова, невероятных размеров тело, мощнейшие руки, держащие… что это? Подносы? А на них?.. Олег сделал шаг вперед, чтобы разглядеть вещество, лежащее на громадных блюдах, когда основы сознания потряс голос. Казалось, все окружающее содрогнулось от него.

«ЗДРАВСТВУЙ, ИСКОМЫЙ! – прогремело по вселенной, отскочило от каждой песчинки и унеслось в небо, и рассыпалось-расплылось по нему, и ввинтилось во все атомы. – Я ЕСТЬ Я!»

– Кто?.. – выпершил Олег. Уже не было сил удивляться, но открывшаяся картина и голос – Глас, – они не могли не потрясать!

«Я ЕСТЬ Я! Я ЕСТЬ МИР! Я ЕСТЬ ТЫ! ЗАЧЕМ ТЫ ЗДЕСЬ?»

И, не дав Воронцову ответить, металлическая громадина шагнула ему навстречу. Мир содрогнулся и изогнулся в болезненно-сладострастном припадке. А рот, которого у робота – существа? – никогда не было, продолжал исторгать звуки:

«ТЫ ЗДЕСЬ, ИБО ТЫ – Я! Я ПРИДУМАЛ НАРК! Я ПРИНЕС ЕГО В МИР, ИБО МИР ЕСТЬ Я, А Я ЕСТЬ НАРК!»

Совершенно беззвучно рука вытянулась в сторону Олега, и поднос оказался вблизи человека, всего в паре-тройке шагов от него. Что-то белое и рассыпчатое горкой возвышалось на блюдце цвета меди.

«И СКАЗАЛ Я ИМ, – взревел Глас, – ВАША ЖИЗНЬ – В МОИХ РУКАХ, ИБО СОЗДАНЫ ВЫ ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ МОЕМУ! ТАК ПРИМИТЕ ЖЕ НАРК, ОСВОБОДИТЕ СЕБЯ, НАЙДИТЕ МЕНЯ И БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ! НО НИКТО НЕ СМОГ, ИБО Я ЕСТЬ ОНИ, НО ОНИ НЕ ЕСТЬ Я. И ТОГДА СОЗДАЛ Я ПОСЛАННИКОВ И РАСПРОСТРАНИЛ ИХ ПО СВЕТУ, КАК БЛАГОСТНЫЙ НЕКТАР. ОДНАКО НЕКТАР СКИС И ПРЕВРАТИЛСЯ В ОТРАВЛЕННОЕ ЗЕЛЬЕ. ЧУМОЙ ЗАРАЗИЛ НАРК МИР, ЧТО СОЗДАЛ Я, МИР, НЕ ГОТОВЫЙ К ИЗМЕНЕНИЯМ И УЛУЧШЕНИЯМ! Я ЕСТЬ СТРЕМЛЕНИЕ ВВЕРХ, Я ЕСТЬ СОЗДАТЕЛЬ НЕБЕС И САМИ НЕБЕСА, Я ЕСТЬ ВЫСШИЙ, НО КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ВЫСОК ТАК ЖЕ, КАК Я. ВЫ ЗАБЫЛИ ОБ ЭТОМ, ИЗРИНУЛИ ЗНАНИЕ ИЗ ГЛАВ СВОИХ – И ТОГДА ПОСЛАННИКИ МОИ ОБРАТИЛИСЬ ВАШИМИ ВРАГАМИ».

Олег молча внимал Гласу, вне желания что-либо ответить, а прервать говорившего ему было попросту не под силу.

«НАДЕВ СИНИЕ ПОВЯЗКИ-СИМВОЛЫ, ОНИ СТАЛИ ТВОРИТЬ БЕЗЗАКОНИЕ, ИБО ТОЛЬКО ТАКОЕ УБЕЖДЕНИЕ ПОНИМАЕТЕ ВЫ, ИБО ТОЛЬКО БОЛЕЕ СИЛЬНЫЙ ПРАВ ПРЕД СИЛЬНЫМ. ПОСЛАННИКИ ЛОВИЛИ ВАС В СВОИ СЕТИ И ПРИВОДИЛИ КО МНЕ, ЧТОБЫ Я ДАЛ ОТВЕТ И ПОКАЗАЛ ДОРОГУ НАЗАД. ИБО Я ЕСТЬ ТА ДОРОГА, ТА ТРОПА, ТОТ ПУТЬ, ЧТО ВЫ ВСЕГДА ИСКАЛИ, НО НИКОГДА НЕ ВИДЕЛИ. И Я ПОКАЗЫВАЛ ЕГО, МНОЖЕСТВО И МНОЖЕСТВО РАЗ, И ПОКАЖУ СНОВА. А ТЕПЕРЬ Я ОТКРОЮ ЕГО ПРЕД ТОБОЙ, ИБО ТЫ – ИСКОМЫЙ! ИБО ТЫ, КАК И ВСЕ, ПОДОБНЫЕ ТЕБЕ, КАК И ВСЕ, ПОДОБНЫЕ МНЕ, ДОЛЖЕН ТВОРИТЬ И ПОКАЗЫВАТЬ ИСТИНУ. НО ТВОЕ ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ – ТЫ ЗРИШЬ ЕЕ. И СЕЙЧАС ТЫ МОЖЕШЬ УЗРЕТЬ ЕЕ ВО ВСЕХ ЗАПРЕДЕЛЬНОМ ВЕЛИЧИИ И НЕПОВТОРИМОЙ КРАСЕ! ПРИМИ ПОРОШОК – ОТКРОЙ ДЛЯ СЕБЯ ВЕЧНУЮ ЖАЖДУ ПОЗНАНИЯ В НЕИЗМЕРИМОЙ ВСЕСИЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ – МОЕЙ РЕАЛЬНОСТИ! И ШАГНИ ЧЕРЕЗ ПРОПАСТЬ!!!» – Последние слова заставили миры скукожиться, завибрировать – а потом сгинули, рухнули в колодец бессловесности, и наступила Тишина.

Воронцов, не до конца понимая, что делает, протянул руку и коснулся порошка. Мягкий, податливый, приятный… как мир… Может, надо было стерпеть, остановиться, поразмыслить… Но внутренне–глубокий, страстно–неостановимый порыв уже гнал его вперед, управлял им, как сильнейший ветер управляет беззащитнейшим листком, – с напором и хаосом внутри. Но то был хаос, который просто обязан куда-то привести… Окончательно вырвавшись из пут, Олег зачерпнул горсть рассыпчатой белой массы, поднес ко рту – и проглотил: сначала небольшую часть, затем – половину от оставшегося, а после и все, что еще не съел.

«С ТЕБЯ ДОВОЛЬНО».

Все так же бесшумно рука вернулась на место. Но сейчас наступало время, когда жуткое обращалось красивым, а красивое – истинным. И он ничего не мог с этим поделать.

Через мгновение эйфория полностью подчинила его себе.

А еще через миг реальность треснула…

СМЕНА РАКУРСА

…– Олег! Олег!..

Слова–всхлипывания пролетали сквозь туманную пелену.

Воронцов принял их в себя – и открыл глаза.

– О боже, Олег, ты жив!

Женщина с длинными рыжими волосами обняла его.

– Отойдите, пожалуйста, – сказал человек в белом халате – судя по всему, врач. – Дайте ему воздуха. Как вы себя чувствуете?

– Я… я… я… – повторял Олег, не в силах произнести что-либо еще.

– Ты узнаешь меня? Это я, Мария! Олег!..

– Мария? – Лежащий на кровати Воронцов попробовал это слово на вкус. – Я… не знаю…

Врач кивнул.

– Временная потеря памяти… Лучше дать ему отдохнуть. Хотя я настаиваю на госпитализации.

И тут Воронцов вспомнил.

– Нет! Нет! – Он подскочил на кровати и схватил рыжеволосую женщину за руку. – Не надо! Только не в больницу, ведь я наркофил! Если плутониане узнают об этом, мне конец!

– Наркофил? Плутониане? – Мария смотрела на него с непонятным чувством.

– Давайте оставим его, – повторил врач. – А госпитализацию обсудим потом.

– Не надо!.. – в спину удаляющимся людям бросил Олег, но они то ли не услышали его, то ли не захотели услышать. Лишь самый высокий из них обернулся в дверном проеме и грустно улыбнулся. «Я знаю его? Это лицо… Константин… – всплыли в сознании обрывчатые мысли. – Но как же, как же…»

Лицо врача тоже выглядело смутно знакомым, а имя этого человека вертелось на языке, но никак не желало сходить с него.

            Дверь закрылась. Находившиеся за ней о чем-то тихо говорили.

            – …наркоман… – донеслось до Олега. – …кокаин… передоз…

            А потом:

            – …я не знала… излечимо?..

И что-то еще, гораздо тише, набор звуков. Воронцов вслушивался, но ничего не мог понять.

Он в бессилии упал на кровать. Разум подсказывал, что надо осмыслить происходящее, но он же, всесильный и вечно ошибающийся разум, повторял: сейчас ты на это не способен.

Олег осмотрелся, и взгляд его зацепился за лежащую на кресле куртку. Красная…

Воронцов подался вперед, прополз по кровати, слез с нее, встал в полный рост. Только сейчас он с удивлением заметил, что на нем нет одежды, не считая футболки и трусов. Олег сделал пару неуверенных шагов. Обошел что-то очень неприглядное на вид, оказавшееся пятном от рвотной массы. Взял в руки куртку и принялся рассматривать ее. «Запах пустыни», – вдруг подумалось ему.

Руки сами собой ощупали предмет одежды, похлопали по карманам – и нашли какую-то вещь. Кисть скользнула внутрь. Пальцы коснулись предмета. Сомкнулись. Рука извлекла на свет потертую, помятую, потрепанную книжку в бумажном переплете. «Феликс Диккер, – прочел Олег. – “Как разрушить реальность?”».

Еще несколько шагов, к окну. Тело покачивалось, но сознание происходящего потихоньку возвращалось на место. Палец нажал кнопку, открывая окно, голова выглянула наружу. А там…

…обычный мир. Летающие машины, люди в одежде ХХII века, светящиеся всеми цветами голограммы-рекламы… Все как обычно. Только нет плутонианской полиции. «Где полы? Где голубомордые?» Он высунулся чуть дальше, повертел головой. «Где же?.. Они ведь были повсюду в том мире… В том мире?»

Олег отошел от окна, сел на кровать. Обратил взгляд на книжицу, которую держал в руках. Она притягивала взор – так и хотелось раскрыть ее, прочесть, узнать, что внутри. «А вдруг там ничего не изменилось?»

Реальность застыла в напряженном ожидании. По ее телу прошли микротрещины…

Но все-таки Олег подошел к открытому окну и, размахнувшись, забросил книжку так далеко, как только смог. «Пусть ветер решает… ветер и судьба». А вернувшись в кровать, забрался под одеяло и в благостном успокоении закрыл глаза.

Я так думаю,

Не в той реальности,

Очнулся я суммою

Вымысла и банальности.

Не ищи в стихах

Способ

Излечить страх,

Проза

В этом тоже

Мало поможет.

Надежда одна

Лишь на тебя,

Вещь-в-себе…

(Феликс Диккер «Как разрушить реальность?», том 2-й, неизданный)

Похожие статьи:

Рассказы → Энгэ (Часть 1/2)

Рассказы → Внутри Симулякры

Рассказы → Системный код бога (Часть 2/2)

Рассказы → Системный код бога (Часть 1/2)

Рассказы → Чёрный товар