Изгoй

— Ильда, где ты? Опять замечталась, вороненок? Не отставай!

«Ей еще нет и десяти лет, а она уже проявляет интерес к Стихиям», - вздохнул могучий охотник по имени Морай. Едва сдерживая улыбку, он наблюдал за тем, как худенькая девчонка, ловко цепляясь за узкие уступы, спускается с невысокой скалы, на вершине которой росли подснежники. Немного раньше, когда с нее спускался он сам, там был всего один цветок.

— Где твой лук?

Испуганно округлив карие глаза, Ильда растерянно взглянула на скалу.

— Ну, что стоишь? Иди за ним! Запомни: лук и стрелы – твои единственные защитники, особенно там, где Стихии гаснут. Никогда не оставляй их!

От стремительных прыжков иссиня-черные волосы девочки взметнулись над головой словно крылья; обратно мечтательница взобралась – как взлетела, зато спустилась с помощью Стихий – спланировала опавшим листом, скользя на воздушных потоках. В ответ на ее радостную улыбку наставник укоризненно покачал головой.

— Прости, Морай, я больше не буду.

Поколебавшись пару секунд, мужчина потрепал девчонку по виновато склоненной голове и, спрятав усмешку в густой бурой бороде, тут же отвернулся, чтобы не рассмеяться над невинной рожицей ученицы.

— Пойдем. Больше не отвлекайся. И не шуми – здесь начинаются земли племени. Будь внимательна.

Каменистая тропа огибала гору, спускаясь с перевала к лесистой долине Благодатной Земли. По самому краю обрыва сбегали ручейки талой воды, а внизу, в Благодати, уже зеленела первая трава. Только горы оставались под снегом, нетронутым ласковым весенним солнцем. Ильда засмотрелась на белый пик. Зоркие глаза различили высокие серебристые стены и стрельчатые зеркальные окна. Шпили проклятого храма разрезали облака, на их остриях светились звездами отраженные солнечные лучи.

— Морай, смотри! Что это за дом?

Опершись о копье, наставник прикрыл ладонью глаза, глянул туда, куда указывала девочка, не сразу поняв, что она имеет в виду. Нахмурился, сдвинув брови.

— Ничего там нет, птичка. Это все миражи. Чего только не увидишь в горах…

А сам расстроился:

«Близится ее время. И я ничего не смогу с этим поделать. Ее судьба – не мираж».

Храма Морай действительно не видел, но знал, что он там, являющийся только тем, в чьем сердце затаилось зло.

«Нет, она не такая. Я ведь всегда был к ней добр…»

Обогнав охотника, Ильда подбежала к краю тропы – на той стороне скалистого ущелья, куда уходила дорога, взбирался по камням юноша. За его спиной болталось на ремнях костяное копье, с пояса свисал подсумок.

— Кто это?

Услышав громкое эхо, молодой воин остановился, обернулся - не ожидал встретить в этом месте людей.

— Не смотри на него, - тихо сказал Морай. – Он готовится к обряду посвящения. Нам, изгоям, положено молчать рядом с людьми из племени.

— Но почему?

— Потому что мы можем осквернить их мысли, и тогда они совершат те же проступки перед богами, что и мы.

Ильда с грустью наблюдала за тем, как юноша продолжил подъем, быстро перебираясь с одного камня на другой.

— Но ведь я ничего такого не сделала.

— Не тебе это решать, вороненок, а жрицам.

На лугу у родника спускающихся мужчину и девочку увидели дети, собирающие коренья. Женщина, ведущая урок, не обратила внимания, что воспитанники отвлеклись. Ильда радостно помахала им рукой. Она частенько наблюдала за детьми, когда они играли на опушке запретного леса, кто сколько сможет простоять у самой границы зарослей, борясь со страхом перед Хозяином - духом, охранявшим Запрет. Никто его ни разу не видел, зато среди деревьев можно было заметить огромных зверей, обитающих в неприкосновенной для людей чаще.

Светловолосый мальчишка произнес:

— Тетя Вейна, кто это?

Нянька ахнула и тут же заторопилась, подгоняя ребят.

— Это изгои… Уходим, дети, не смотрите на них.

Мальчуган посмотрел на Ильду с презрением, как это делают взрослые, и высокомерно вздернул подбородок, отвернувшись и догнав своих.

Морай услышал печальный вздох воспитанницы, на душе стало горько.

«Бедная сиротка…»

Под скалой, где они видели юношу, охотник заметил крупного кабанчика, роющего землю в подлеске.

— А ну-ка, - шепнул он девочке, маня ее за собой. – Вон там наша добыча.

Оба притаились, забравшись на поросшую мхом и молодыми побегами вербы обрушившуюся скалу.

— Смотри. Видишь, где у него вздымаются мышцы на лопатке? Чуть ближе к груди находится сердце. Туда и надо целиться. Чуть промахнешься выше – попадешь в легкое. Тогда придется долго идти за ним – ждать, пока он истечет кровью. Но так можно и разозлить его, поэтому никогда не попадайся на глаза зверю, если не уверена, что быстро одолеешь его одним ударом.

Ильда встала на колено, зацепила хвостовик стрелы за тетиву, оценила расстояние, медленно растянула лук, приложившись тянущей рукой к щеке; усмирила дыхание, сосредоточила внимание на мишени – всё, как учил Морай. Прицелилась в темную шерсть над кабаньей ногой. Наставник не вмешивался, давая ученице всё сделать самостоятельно.

Возникнув в долине, по ущелью прокатился дробный грохот, задрожала земля. Со скал посыпались камни. Вспугнутый кабан бросился прочь, затерявшись в ущелье. Морай пригнул голову растерявшейся и не успевшей выстрелить Ильды. Над ущельем взвилась пыль, поднятая топотом. Звучное мычание, усиленное эхом, пронеслось над скалами. Из ущелья со степных просторов пришли каменные горгоны.

Ильда с восторгом разглядывала с высокого укрытия неведомых зверей, похожих на быков: их широкие копыта, блестящие непробиваемые спины, изогнутые каменные рога и горящие как угли глаза. Молодняк сцепился в схватке, меряясь силой; животные постарше обступили родник, пропуская малышей напиться первыми.

Изгой-охотник озирался по сторонам, думая, как уйти от опасных чудовищ. И вот, когда проход к горной тропе оказался пуст, сверху со скалы донесся отчаянный крик: пытаясь зацепиться за что-нибудь, сорвавшийся из-за вызванного быками камнепада, скалолаз летел вниз. Никто из зверей не заметил за шумом драки, как он упал в подлесок. Ильда подалась вперед, собираясь спрыгнуть с камней в молодую поросль, но Морай остановил ее, дернув за заспинный колчан.

— Стой! Не помочь ему, вороненок. Встревожишь стадо – затопчут всех.

Девочка колебалась. Юноша упал на спину, но, видимо, кости остались целыми. Положив ладони на грудь, тяжело вздымающуюся на вдохе, упавший пытался исцелиться с помощью Стихий. Это помогло, но падение его обессилило настолько, что скалолаз едва смог встать на ноги, пригнувшись под ветвями и тоже высматривая безопасный путь.

— Мы должны ему помочь, Морай. Он окружен.

— Не глупи, Ильда. Нам нельзя вмешиваться…

Не слушая, девчонка увернулась от ручищ наставника и спрыгнула с камней. Морай с замиранием сердца смотрел, как она, не попадаясь на глаза горгонам, прошмыгнула под брюхом у огромного вожака, обошла бодающихся бычков и скрылась в подлеске.

— Откуда ты взялась? – удивился юноша, растирая ушибленные ноги. Его кожаная куртка разодралась на плече, и стали видны татуировки – тотемные змеи, переплетающиеся в танце. Перед Ильдой был сын вождя.

— Тихо! – прошептала она. - Не то нас услышат. Иди за мной.

Больше не отвечая на его вопросы, Ильда потянула оторопевшего молодого воина за руку, провела его по подлеску – осторожно, отодвигая еще не позеленевшие цепляющиеся за одежду ветви. Следя, чтобы никто из драчунов не повернулся в их сторону, она пробежала к укрытию охотника вместе с юношей за спинами склонившихся к воде быков.

Унимая разошедшееся сердце, Морай спустился к ним. Уж который раз из-за ее выходок у него сдавливало грудь. Наверняка появились в бороде и на голове новые седые волосы, но в этот раз он был больше поражен, чем взволнован. Наставник дотронулся до личика воспитанницы, глядящей на него с надеждой.

— Больше так не делай, вороненок. Хорошо?

Облегченно вздохнув, Ильда кивнула.

Сын вождя в изумлении смотрел на них, переводя взгляд с девочки на охотника.

— Изгои?

Морай потупил взгляд, прижав Ильду к себе, ожидая, что воин, чья тренировка была так вероломно прервана изгнанными из племени, немедленно накажет маленькую ученицу. Но он просто стоял, рассматривая Ильду.

Неосторожный возглас юноши услышал вожак стада, рывший землю неподалеку; подняв голову, он уставился на людей с оружием, оповещая все стадо громким мычанием. Теперь единственный выход к горной дороге был отрезан.

Охотник и воин переглянулись и приготовили копья, но маленькая лучница вновь опередила обоих. Вытянув руки перед собой, будто гладя больших зверей по шершавым носам, Ильда Стихиями успокаивала горгон. Вожак фыркнул, помотав огромной головой. Глаза-угли, разгорающиеся гневным огнем как утроба кузнечной печи, смотрели прямо на девочку. Она поклонилась могучему зверю, развела руки в стороны и свела их перед собой, будто обнимая шею быка. Закрыв глаза, погладила его широкий лоб, дотронулась до рогов, пощекотала подбородок. Охотник и воин, замерев, во все глаза наблюдали за ее танцем, как и горгоны. Покружившись на одной ноге, Ильда почесала каждого животного за ухом, не касаясь их самих. Вожак топнул ногой, выбив копытом искры, встряхнулся; жар в его глазах угас. Воздев голову к лазурному небу, он протяжно замычал, и все стадо побрело в ущелье, как будто ничего и не произошло. На недоумевающие взгляды взрослых Ильда с улыбкой пожала плечами.

Из долины Благодати к лугу уже спешили воины-проводники из племени.

— Ты спасла нас… и меня, - обратился к чудной девочке юноша, еще не оправившись от изумления. – Спасибо. И тебе, Морай. Благослови вас боги. Где она так научилась обращаться со Стихиями?

— Алве! – окликнул его старший из проводников. – Ты, что, забыл закон? Беду накликать хочешь?

— Нет, просто она…

Высокий воин в накинутой на плечи волчьей шкуре двинулся к девочке, прервавшей подготовку к обряду, но Морай молча преградил ему дорогу, пряча Ильду за спину.

— Видят боги, - процедил воин, гневно глядя на охотника, - этому изгою следует лучше приглядывать за своим отребьем.

Из-за плеча проводника выглянул Алве, подмигнув спасительнице, желая хоть как-нибудь смягчить обидные слова старшего. Второй воин тут же одернул его, что-то выговаривая шепотом.

Проводив взглядом бывших соплеменников, Морай обернулся к девочке. Надувши губы, она насупилась.

— Ну, что ты, вороненок. Ты ведь все правильно сделала – спасла человека, - наставник опустился перед ней на колени, приобняв за худенькие плечи. – Этому мальчику нельзя было говорить с нами, ты же знаешь, вот они и осердились. Пойдем, спустимся в долину. Может, там нам посчастливится кого подстрелить.

Громко шмыгнув носом, девчонка резко сорвалась с места, бросившись в лес.

«Ну, что с нее взять. Еще ребенок», - вздохнул Морай, зашагав следом.

Злясь на все на свете, Ильда шла между кустарников и стволов высоких елей, нарочно ударяя о ветки луком, вспугивая птиц и белок.

— Изгой… отребье… - бурчала она под нос. Мириться с такой обидой не хотелось, но как ответить, если все запрещено?

Ильда, сколько себя помнила, всегда жила с Мораем в большой хижине на перевале. С вышины было видно дым из деревень в долине. В особо ясные дни можно было наблюдать за тем, как по полям несется облава, ветра доносили отголоски улюлюканий и охотничьих рогов вместе с лаем собак. К самому перевалу никто из племени не подходил – на той стороне ледяного хребта лежала чужая страна, а у самого подножия, куда вела дорога через горы, чернела древняя пуща Запрет, и только окружными тропами можно было спуститься к роднику. Ильда мечтала побродить по Благодати, понюхать пестрые полевые цветы, поиграть с быстроногими зайцами, которых гоняли по лугами ее ровесники, познакомиться с людьми из племени и послушать песни, обрывки которых изредка доносились до их с Мораем хижины. Но охотник запрещал ей спускаться в долину, и от этого стремление Ильды попасть туда только росло.

Неожиданно в лоб прилетел камень, резкая боль ослепила. На правое веко стекла кровавая капля. Пошатнувшись от удара, Ильда поначалу закрылась руками, чуть не заплакав от боли; но все же огляделась. Неподалеку из-за деревьев на нее смотрели те самые дети.

— Уходи прочь, отребье! Это наш лес! – крикнул тот самый светловолосый мальчишка, кинув в девочку-изгоя второй камень.

В этот раз Ильда поймала его на лету с помощью Стихий, намереваясь дать отпор. Дети, еще не умевшие пользоваться таким даром, открыв рты, остолбенели. Но что-то остановило Ильду. Злобно наморщенный лоб разгладился, глаза посветлели, и она кинула камень на землю.

Не так она представляла себе первую встречу с людьми из племени.

— Ильда…

Морай всё видел, и его счастью не было предела. «Есть надежда, еще есть…»

Сорванцы поспешили на зов няньки, испугавшись грозного охотника и той, кому бросили вызов.

Достав из сумки тряпицу, Морай стер кровь со лба девочки, приложил ладонь к маленькой головке, призывая Стихии, чтобы исцелить ссадину.

— За что? – в глазах воспитанницы стояли слезы, отчего ее глаза казались черными большими бусинами. – За что они меня изгнали?

— Вороненок…

— Почему я – отребье? Кем были мои родители?

— Ильда, я же говорил тебе – нам не дано этого знать. Жрицы отдали мне тебя еще совсем крохой.

Обида на лице Ильды сменилась интересом.

— То есть жрицы знают?

— Хорошая моя… все не так просто. Мы – изгои. Они не будут говорить с нами по нашему желанию.

— А как их заставить?

Морай внимательно посмотрел в глаза сироте, опустив ладонь. От ранки не осталось и следа.

— Есть один способ. Обряд посвящения для молодых. Но это опасно! И надо много лет учиться!

Увидев следы оленя, охотник уже было отвернулся, всматриваясь в лес, но воспитанница выскочила перед ним, дернув за свисающую с плеча мужчины медвежью шкуру.

— Пускай! Если только так они послушают меня, то я стану лучшей. Я буду готова! Вот увидишь!

Морай с улыбкой любовался маленькой ученицей, уже замечтавшейся и заглядевшейся на пролетающую пустельгу.

— Ну, так что? Начинаем? – и тут же Ильда стремительно понеслась в лес, выхватив из колчана стрелу и наложив ее на тетиву.

«Ну, что с ней поделать… Ее судьба – не мираж».
 

Похожие статьи:

Рассказы → Кровавый перстень ( сказка ).

Рассказы → Убийца (миниатюра )

Рассказы → Красота - страшная сила

Рассказы → Демон пустоты

Рассказы → Дерись или умри... ( поэтическая миниатюра )