Глава 36. Заброшенный военно-исследовательский комплекс. Лагерь сил самообороны – нейтральная земля.
- Отставить!! Кто приказал?!
Тролль Белая Смерть вздрогнул и оглянулся. К ним, появившись из-за цеха, бежал Фамус. За ботаником шагал Глен.
- Погоди, пацан. Старшой здесь, - напряжённо сказал Толян-Хрум. – Остынь.
Мерзявец Цы не обернулся. Он продолжал держать под прицелом Стена.
Боевой Гнус, согнувшись и держась за рёбра, стоял у стены цеха. Убежать он не пытался.
- Ну что смотришь, стреляй! – зло бросил он, глядя на Мерзявца. – Стреляй, раз приспичило. Убей меня. Всё равно жопа…
- Бросай дурачиться, пацаны, - примирительно сказал Белая Смерть. – Поигрались, и хватит.
- Думаешь, я шучу? – хрипло крикнул, как выплюнул, Мерзявец Цы. – Ника огнемётом сожгли, живого! Я эту гниду сейчас по кускам отстреливать буду - руки, ноги… Пускай только сначала скажет – за что? За что он его?
Гнус молчал.
- Не скажешь? – бросил Мерзявец. – Ладно. Как хочешь…
Хрум-Толян бросился к нему и ухватился за ствол. Выстрел ушёл вверх.
- Отставить!! – Фамус вклинился между ними. – Хватит! Всё! Застыли оба!
Глен молча подошёл и встал рядом.
- Да ты знаешь, что он сделал?.. – крикнул Мерзявец.
- Насрать! – гаркнул Фамус. – Виноват – зафиксируй, и тащи в бункер. А сейчас слушай меня!
Все притихли. Глен еле заметно улыбнулся уголком губ.
- Слушайте все! – Фамус откашлялся, сплюнул пересохшим ртом. Слюна была чёрная. – Мы прошли базу насквозь, как шило через булку дистрофана. Все прошли, всё обшарили. Сейчас бегом в бункер. Снаряга, и на выход. Валим отсюда, пока не поздно.
- Погоди, Фамус, - Белая Смерть сморщил лоб, яростно заскрёб небритую щёку. – Чего гонишь? Обсудить надо…
- На месте обсудим, - отрезал Фамус. – Всё, время вышло! Мы с Гленом на точку Альфа ходили. Оценили обстановку. Кто-то лазил, смотрел?
Толян и Белая Смерть переглянулись.
Мерзявец Цы прикусил губу, потом нехотя сказал:
- Это Ник всё видел. Какая сторона ярче светит, там всего опасней. Красные они, говорит… говорил. Стены, дома, крыши…
- А ты не видишь? – бросил Белая Смерть. Он чесался всё яростней. Пальцы его с обкусанными ногтями чертили красные полосы на щеке и шее.
Мерзявец сморщился, как от боли. Мотнул головой. Ещё неохотнее произнёс:
- Я даже не смотрел. Не могу смотреть. Глаза слепит.
- Пора, - коротко напомнил Глен.
- Да, - отозвался Фамус. – Парни, ноги в руки – и вперёд. Штурмовать нас будут. Прямо сейчас. Не спрашивайте, откуда знаю. Жопой чую - считайте. Ходу! Надо девчонок предупредить.
***
Пицца_с_Крысой затянула последнее крепление на броне. Говорят, безумие заразно. Так сказал один клиент, тот, который хорошо платил. Жаль, помер от удара.
Наверное, так оно и есть.
Фурия чокнулась, и зараза перешла к Пицце. Иначе как объяснить, что всё выглядит правильным? То, что Елена-Фурия сначала несла какую-то хрень и смотрела глазами призрака – и это было жутко. А потом взялась за контакты голыми руками, приложила к вискам, и контакты прилипли, как приклеенные.
Какое-то время, кажется, совсем недолго (но Пицце это показалось вечностью), Фурия сидела неподвижно, как манекен. Бледная, зеленоватая в своей лягушачьей коже.
Потом стала странно подёргиваться, как от щекотки. Пицца не сразу заметила это, потому что началась гроза.
Девушка выглянула на поверхность, увидела серое марево над головами, клубы облачной мути, что опустились на крыши цехов. Цепкие пальцы тумана, облепившие полосатые трубы. Трубы таяли в тумане, как леденцы, которые вот-вот станут тонкими и сломаются.
Ветер выл, бросался в лицо мусором и пеплом.
Она вернулась в бункер. Нельзя оставлять точку без присмотра. Нельзя оставлять Фурию одну – мало ли что.
Елена-Фурия уже не сидела неподвижно. Тело её стало странно подёргиваться. Пицца испугалась, сама не зная отчего, и бросилась надевать броню. Пацаны задерживались в тоннелях, и девушке было неспокойно.
Но пока она облачалась, странное возбуждение, которое шло с небес, от сухих разрядов грозы, проникло в бункер. Воздух сгустился, стал вязким, в нём ощущалась свежесть озона и горечь травы. Пиццу стало трясти, совсем как Фурию.
Возбуждение было жутким, но вместе с тем немного приятным. Будто идёшь на опасное дело, в котором можешь погибнуть - или выпить ведро шампанского.
Пицца хлопнула по креплению, попрыгала на месте. Обернулась на звук.
Фурия вставала с места. Только что она сидела, как кукла, и вдруг поднялась на ноги.
Что-то странное было в её движениях. Это были не дёрганые движения ожившего манекена, нет.
Елена двигалась плавно и целеустремлённо, как поток.
«Подожди! Куда!» - хотела крикнуть Пицца, но не стала.
Контакты, что были прилеплены к вискам Елены, отвалились, и Пицца подхватила их на лету.
Руку обожгло, как от удара током. Удар был несильным, и можно было бросить проводки. Вместо этого она сильнее сжала пальцы.
Наверное, это был глюк. Или сумасшествие, которое перешло к ней от Елены.
Пицца увидела. Это была реальность, ещё одна, только второй её слой. Его будто наложили, как прозрачную картинку, поверх реальной.
Поверх реальной картины бункера появилась другая – похожая на неё, но ярче. Красивее и проще. Как в кино.
Странным образом картинки совместились, наложились друг на друга. Совпали в некоторых точках, и стали живыми.
Елена-Фурия в этих двух слоях реальности была единым целым, только силуэт её слегка дрожал и расплывался. В нереальном мире он казался каким-то странным, его было трудно зафиксировать, уловить взглядом.
Где-то наверху глухо пророкотал гром. Пицца вздрогнула и разжала пальцы. Красивая картинка исчезла. Вместе с ней пропало ощущение, будто глотнул шампанского, и пузырьки лопаются у тебя на языке и в горле.
Пицца увидела, что Елена сделала шаг, другой… Попыталась её остановить, но это было всё равно, что задержать лавину. Нет, нельзя дать ей уйти! Уйти одной, куда бы она ни собралась.
Пицца зарычала. Отчаяние придало ей уверенности. Наконец-то кусочки мозаики сложились в единую картину, и многое стало понятным.
Девушка обернулась, подняла автомат и дала длинную очередь.
Вдоль стены, покрытые пылью, стояли пузатые бочкообразные ёмкости. Одна из них, крайняя, поломалась при первом штурме бункера, и стояла разбитая. Зелёная жидкость давно вытекла из неё и теперь заполняла бассейн. Тот самый бассейн, в котором плавала лягушачья шкурка, что сейчас облегала тело Елены. Тот бассейн, в котором так любил потихоньку, по ночам бултыхаться мутант из группы Глена.
Очередь пунктиром прочертила вторую ёмкость наискосок.
Пузатая пластиковая бочка лопнула. Изнутри выплеснулся тугой волной зелёный поток. По полу потекла прозрачная зеленоватая волна.
Пицца наклонилась и подобрала большую зелёную медузу – это была ещё одна лягушачья кожа.
Мокрая, она легко обвисала на руках, упруго растягивалась и похлюпывала. Тяжёлые капли срывались с неё и шлёпали на бетонный пол.
Пицца выругалась и принялась натягивать прозрачный лягушачий комбинезон на себя.
Это было нелегко, мокро и противно.
- Да что я за дура такая! Дура!! – девушка натянула прозрачный, липкий «капюшон» на голову и пришлёпнула ладонями. – Вот ведь глупость какая!!
Она моргнула и замерла. Ощущение мурашек, сильное до боли, прошло по телу. Над бункером грохотала гроза, воздух вибрировал от напряжения, и теперь это передалось напрямую. Как будто комбинезон стал второй кожей, и кожа эта целиком состояла из нервов.
Зато вернулась нереальная картинка. Теперь она казалась более живой, чем действительность. Настоящий бункер слился с призрачным, и жизнь будто умножилась на два. Стала в два раза ярче.
Елена-Фурия уже шла к выходу. Целеустремлённо, будто точно знала, что делает. Она всё ускоряла шаг, и Пицце пришлось бежать, чтобы догнать её.
Похожие статьи:
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
