Жизнь номер раз. Главы 8 и 9

 Глава  8  

     Около двух месяцев до этого

     Возле дома стояла машина полиции. Ещё одна – авто эконом-класса – пристроилась чуть поодаль, наехав колесом на чахлый газон.

     По газону прохаживались, словно забыли что-то, двое мужчин в одинаковых серых куртках.  

     Она вышла из машины, хлопнула дверью. Не аккуратно, как того требовал Алекс. Он дрожал над своим автомобилем, сдувал с него пылинки и мог говорить о нём в любое время дня и ночи.

     Бежать не было смысла. Если это за ней, если Алекс ничего не смог сделать, и подписка о невыезде потеряла смысл… Елена пошла к дому. Чем раньше она узнает, в чём дело, тем лучше.

     Двое на газоне остановились, проводили её внимательными взглядами. Она взошла на крыльцо, и никто её не задержал.

     В холле экономка Анна, крупная женщина в синем платье, разговаривала с незнакомым человеком. Полицейский в штатском, не иначе. Когда Елена вошла, они обернулись, и человек шагнул к ней навстречу.

-    Госпожа Снайгер?

-    Это я, - ответила она нетвёрдым голосом. Никто не бросался к ней, не пытался надеть наручники и потащить в полицейский фургон. – Что случилось?

-    А должно что-то случиться? – с фальшивым интересом спросил незнакомец.

     Она не ответила. Что-то не так. И от этого было ещё страшнее.

     Незнакомец помолчал, ответа не дождался, и наконец сказал:

-    Когда вы в последний раз видели своего мужа, госпожа Снайгер?

-    Утром, - машинально ответила она. – Он позавтракал и поехал в свой офис.

     Почему экономка так странно смотрит, и глаза у неё тревожные и чёрные, как у птицы? Зачем им понадобился Алекс?

-    Понятно, - человек склонил голову, как учёный ворон. – Он говорил что-нибудь о проблемах на работе? Неприятности, завистники, конкуренты?

-    Что случилось? – зло сказала она. - Что вы хотите от моего мужа? Если вам нужна я…

-    Нет, - полицейский, всё так же склонив голову, наблюдал за ней. – Вы нам пока не нужны, госпожа Снайгер. Разве что как жена потерпевшего. Простите, я вам не сообщил? Ваш муж погиб сегодня днём. Разбился на своей машине. Соболезную, госпожа Снайгер.

     Елена посмотрела на него. Слова прозвучали, но до сознания не дошли. Погиб… Алекс погиб… Не может он погибнуть. Только не сейчас.

     По лестнице застучали шаги. Кто-то спускался сверху, со второго этажа.

-    И эти цветы надо убрать, - раздался пронзительный голос. Смутно знакомый, но никак не вспомнить. – Вазы просто кошмар. Убрать немедленно. А ковры продать. Я знаю один магазин, там возьмут. И ещё…

     Женщина остановилась на ступеньке, провела ладонью по перилам и брезгливо оглядела кончики пальцев. Перевела взгляд на экономку Анну, и скривила полные губы. Потом посмотрела на Елену, и лицо её окаменело.

-    Что здесь делает эта дрянь?

     Следом за ней по лестнице спускался упитанный молодой человек в офисном костюмчике. Он наклонился к женщине и зашептал ей на ухо.

-    Какая жена? – громко, брезгливо проговорила женщина, и Елена вспомнила.

     Этот голос она слышала не так давно, из-за двери спальни. Недели две назад, вечером, они уже лежали в постели, когда прозвенел вызов дверного звонка. Экономка пошла открывать. Алекс тогда сорвался с кровати, накинул халат и выскочил в коридор, прихлопнув дверь с такой силой, что та замоталась в петлях.

     Тот же голос, что и сейчас, пронзительный, от которого заныли зубы, раздавался в коридоре, слегка приглушённый дверью. Елена не разобрала всего, что было сказано. Кажется, речь шла о ней. Верещала женщина, глухо бубнил в ответ Алекс. Разговор затянулся, но наконец по коридору прощально застучали каблуки. А муж вернулся в спальню, торопливо и решительно прошагал к столу, молча открыл виски и выцедил сразу полстакана.

     «Кто это был?» - спросила она.

     «Мать» - коротко ответил Алекс.

     «Что?»

     «Мать моя! – рявкнул он, бросив халат на кресло. – Мама. Явилась по мою душу!»

     Только тогда она поняла. А муж забрался к ней в постель, и брал её снова и снова, так, что едва не разошлись давно зажившие швы.

     Сейчас эта женщина смотрела на Елену сверху, со ступеней лестницы, с каменным лицом медузы Горгоны.

     После молчания, от которого,  казалось, застыл воздух в доме, вместе с вазами и цветком в кадке, мать Алекса коротко бросила:

-    Вон отсюда!

     Пухлый молодой человек снова склонился к её уху, зашептал, кивая на Елену.

     Они сошли по лестнице, прошагали по холлу к входной двери. У выхода женщина на мгновение задержалась, бросила последний взгляд на девушку. Потом отвернулась, и вышла, подобрав юбку.  

     Что-то бубнил, меряя шагами пол, полицейский в штатском, экономка шла следом, хрустела пальцами, сжатыми на животе.

     Хлопнула дверь – это вернулся пухлый молодой человек в офисном костюмчике. Встал напротив, улыбнулся бледной улыбкой.

-    Э-э, Елена, вы меня не знаете? Я ваш родственник, Алекс должен был рассказать обо мне… муж сестры. Его сестры, помните?

-    Не помню.

     Молодой человек покашлял, подвигал шеей, словно воротник душил его. Улыбка его немного увяла.

-    Э-э, видите ли, в чём дело… э-э. Элеонора Альбертовна немного… эмоциональная дама. Но… понимаете, этот дом и всё имущество… они теперь не ваши. Собственно, кхм, по закону они были вашими временно. Пока был жив один из супругов. В данном случае это муж. Кхм.    

-    Я не понимаю, - слабым голосом отозвалась Елена. – Какое имущество?

     Полицейский остановился и тоже стал слушать. Экономка вытащила платочек из кармана и высморкалась.

-    Я же сказал: имущество вашего мужа. Движимое и недвижимое. Согласно брачному договору, вы могли пользоваться им, пока жив супруг. После его смерти вы теряете всё.

-    Брачный договор?..

-    Брачный договор, - терпеливо повторил родственник, будто разговаривал с умственно отсталой. – Вы подписали документы. В них вы отказывались от всех прав на собственность мужа.

     Да. Она вспомнила. Документы, которые принёс ей на подпись Алекс. Она подписала не глядя. Ведь он был таким заботливым и добрым, так смущённо улыбался. «Подпиши, и ты получишь права моей жены…» Вот тебе и права. Ничего после его смерти… или развода. Наверняка там был пункт и про развод.

-    Не может быть, - пробормотала она, уже понимая, что ничего не исправить. Что это не сон, и сейчас её вышвырнут на улицу, как приблудную кошку. – Он не мог так со мной…

     Во взгляде молодого человека промелькнуло и погасло презрение. Оно тут же сменилось соответствующим случаю сочувствием.

-    Простите, госпожа Снайгер, но закон есть закон. Прошу вас как можно скорее собрать свои личные вещи и покинуть этот дом. Он теперь принадлежит нашей семье.

     Она подняла голову и взглянула «родственнику» в лицо. Приоткрылась дверь, и в холл сунулась голова молодой женщины – худой, остроносой, с пятнами румянца на щеках:

-    Серж, ты скоро? Разберись наконец с этой шлюшкой, и едем! Нам надо ещё поспеть в три места!

     Девица оглядела Елену с ног до головы, поморщилась, показав мелкие белые зубы, и исчезла за дверью.

-    Вам помочь? – спросил Серж. – Я могу донести ваши вещи до машины.

     Она посмотрела по сторонам. Место, которое могло бы стать домом. Теперь уже не будет.

-    Нет.

     Нет у неё вещей. Ничего такого, что стоило бы тащить с собой. Да и тащить-то некуда. Елена потёрла ладонью лоб. Что-то случилось с её глазами, и мир на мгновение показался плоским и блеклым, как кусок асфальта.

     Она взглянула на полицейского:

-    Я могу идти?

-    Можете. Постарайтесь не уезжать из города.

     Она отвернулась от заморгавшего Сержа, от птичьих глаз экономки, и пошла к выходу. Распахнула дверь, и в лицо холодными брызгами ударил мелкий дождь.     

-    Хотя бы у вас нет явного мотива, - сказал ей в спину полицейский в штатском.

     Машина эконом-класса по-прежнему стояла одним колесом на газоне. За стеклом пассажирского места маячило бледное лицо Элеоноры Альбертовны. Девица топталась у бампера.

     Елена сошла по крыльцу вниз, прошагала мимо, открыла дверцу своего автомобиля и упала на водительское сиденье. Скорее, только бы убраться отсюда.

-    Серж! – раздался пронзительный крик. Девица махала руками, тыкала в разворачивающуюся на пятачке у дома машину Елены. – Серж! Задержи её, это наша собственность!

     По крыльцу уже спускался молодой человек в офисном костюмчике. Он поскользнулся на мокрых ступеньках, нелепо дёрнулся и ухватился за перила. Бежать за машиной ему явно не хотелось.

-    Полиция! – надрывалась девица. – Сделайте что-нибудь! Она же уедет!

     Двое полицейских, что смолили сигаретки у крыльца, взглянули на отъезжающую машину Елены, на своего инспектора, и не двинулись с места.

-    Не наш отдел, - равнодушно сообщил инспектор.

Глава 9

Настоящее время. Игра

     Белый шар, огромный, без границ, без входа и выхода. Ряды обычных кресел висели в пустоте, образовывая подобие амфитеатра. В креслах сидели Игроки.

     Игрок без номера огляделся. Вокруг поднимались к невидимому в белом сиянии куполу ряды одинаковых кресел с одинаковыми людьми. Привычная форма Игрока, набор стандартных лиц. На этот раз без номеров и без оружия.

     А ведь утром всё началось как обычно. Они зашли в комнату, где стояло оборудование, устроились на ложах, надели шлемы. Всё как всегда.

-    Внимание. Внимание, господа Игроки.

     Одинаковые головы повернулись к центру шара. Там возник пятачок, будто от света прожектора, диаметром около двух метров. Посреди пятачка стоял на задних лапах большой зелёный крокодил с указкой в руках.

     Игроки зашевелились, кто-то вскочил, кто-то завертел головой. Игрок без номера остался на месте. Розыгрыш, глупая шутка, ошибка разработчиков? Нет смысла метаться. Послушаем, что скажет крокодил.

     Словно в ответ на его мысли, зелёная тварь открыла красную пасть, смачно зевнула, щёлкнув острыми зубами, смешно скривилась набок и зачесалась в боку. Жестом фокусника вытянула из дырочки в боку карандаш. Потом вдруг фигура рептилии заколебалась, скукожилась и растаяла в воздухе.

     Секунда, и на опустевшем месте возник человек. Низенький, худой, в потрёпанных джинсах и тёплом свитере. Человек был до мельчайших подробностей реален и держал в руке простой карандаш.   

-    Простите за крокодила, господа, - глуховатым голосом сказал человек, и сунул карандаш за ухо. – Не удержался. А теперь позвольте вас поздравить. Первый этап отборочных игр завершён.

     По рядам прошло шевеление, Игроки недоумённо переглядывались.

-    Знаю, знаю. Вы скажете, что за хрень такая, нам ничего об этом не сказали? И будете правы. Говорю вам сейчас.

     Человек откашлялся, чем-то напомнив на секунду давешнего крокодила, и продолжил:

-    Вы были наняты нашей фирмой для проведения бета-тестирования новой игры. Множество отделений было открыто повсеместно, везде, где условия позволяли установить оборудование. За короткое время через наши руки… вернее, через наше оборудование прошло множество людей. Пришло время раскрыть карты и подвести первые итоги, господа…

     За спиной человека развернулся полупрозрачный экран.

-    Прошу взглянуть, - карандаш превратился в лазерную указку. – Все вы помните, как это начиналось. Вам предложили опробовать новую игру. Мало того – вам предложили деньги. Деньги за то, что вы будете играть. «Как здорово! – решили вы.- Эти парни дадут нам поиграть, да ещё и заплатят!» Да, мы вам платили за игру. И чем лучше вы играли, тем больше была ваша плата. Конечно, те, кто играл плохо, быстро вылетел вон. Да, скажете вы, кому нужны эти нубы? И будете правы, неудачники никому не нужны.

     Человек улыбнулся одними губами, махнул указкой:

-    Не буду утомлять вас долгими речами. Вам было обещано, что тот, кто выйдет в абсолютные лидеры, получит главный приз. Не буду томить вас. Вы все хотите знать, кто вышел в лидеры. Кто получит премию по итогам полугодия, хе-хе.

     Игрок Без Номера вгляделся в экран. Там, на фоне красочной заставки, появилась таблица. Большая, чёткая, без излишних красивостей и финтифлюшек.

-    Сейчас вы видите результаты отборочного тура. Каждый из вас при регистрации получил своё имя. Каждый его знает, каждый может увидеть здесь себя. Все, кто в таблице находится выше красной черты, - указка скользнула вверх, уткнулась в яркую красную линию, горизонтально пересекающую список. – Все эти игроки выходят во второй тур. Их ждёт пособие от фирмы, ведомственное жильё, социальная карта. Мотивация – великая вещь, кхе-кхе. Процент нуждающихся в помощи среди наших клиентов очень высок. Те, кто находится в настоящий момент в местах лишения свободы, будут отпущены под нашу ответственность. Те, кто имеет проблемы с законом, кто слаб, болен, беспомощен – получат всю возможную помощь. Вот ваша награда, господа.

     Игрок Без Номера со свистом втянул в себя воздух. Сейчас. Сейчас они скажут…

-    Разумеется, те, кто не вышел во второй тур, могут продолжить играть. Платить им уже никто не будет, но это и не нужно. Это ведь так затягивает, правда?

     Человек неожиданно глумливо подмигнул. Игрок Без Номера согласно мотнул головой. Если бы можно было объяснить то чувство, которое испытывал каждый, кто попробовал, хоть раз. Это было как секс, только без обязательств и страха… После реальной жизни, когда над твоей головой – только серое,  нудно моросящее вечным дождём небо. Когда воздух оседает на языке отвратительной горечью. И только вечная сырость, когда даже летом мёрзнут ноги, а в животе медленно растворяется тяжёлый ком белкового концентрата, от сального привкуса которого не спасает никакое пойло. Здесь ты был свободен, в красочном, ярком мире, где светит солнце, где бежать так легко, а дышать так приятно.

     Человек у экрана будто прочёл его мысли:

-    Все мы знаем, что это такое. В игре мы все боги. После пробуждения вам всем бывает плохо, но за это мы вам платим, правда? У нас есть хорошая новость для вас. Все, кто вышел во второй тур, будут играть сутками. С краткими перерывами для выхода в реал. К сожалению, пока мы не можем совсем отказаться от этого.

     Игроки зашевелились, стали переглядываться. Никто не мог сказать ни слова: голос у всех был отключён.

-    Вы спросите: зачем всё это нужно? Для чего нам рвать себе жилы и пахать сутками на чужого дядю?

     Человек снова улыбнулся. Лицо его снова как-то неуловимо изменилось, челюсть по-звериному вытянулась. Он зевнул, клацнул зубами, белыми и острыми.

-    Мы ответим. Так надо. Игра заточена под определённый тип нервной системы. За короткое время мы пропустили через наши приборы максимальное количество людей. Мы принимали всех. Наши отделения были устроены везде, где только позволяли условия. Мы изучили вас, как облупленных. Те, кто откажется, могут сказать об этом сейчас. Это ваша последняя возможность уйти. Остальные получат индивидуальные инструкции, и продолжат игру. Пока вам нужно знать только, что вы избранные.

     Игроки, собравшиеся в виртуальном зале, задвигались, равнодушным не остался никто. Только несколько, что сидели рядом с Игроком Без Номера, остались неподвижными, и застыли, прямо уставившись перед собой. Игрок Без Номера протянул руку, дотронулся до локтя ближайшего – со стандартным лицом – и попробовал расшевелить его. Никакой реакции. Странно.

     Человек ткнул указкой в экран. Таблица поменялась.

-    Сейчас все, кто был избран, получат инструкции. Вы уже сейчас видите их у себя на индивидуальных экранах… то есть шлемах. Остальные могут возвращаться к игре. Наши разработчики приготовили вам приятный сюрприз.

      Человек, лицо которого уже явственно приобрело крокодильи черты, оскалился во весь рот.

-    До скорых встреч, господа!

     Зал заколыхался, поплыл белым туманом, и исчез с тихим щелчком. Мгновение темноты, зелёный квадрат таблицы, мигание красного перед глазами… Игрок заморгал. Переход от виртуала к реальной жизни был слишком резким.

     Перед глазами продолжал мерно вспыхивать и гаснуть красный треугольник. Посреди треугольника чернел восклицательный знак. Что за чёрт?

     Ничего не видя, кроме вспышек красного света, игрок задёргал руками на подлокотниках кресла. Конечности игроков всегда фиксировали, чтобы исключить непроизвольные движения и случайность падений. Ободрав запястье, выдернул одну руку из ремня, отстегнул застёжку, освободив обе. Зашарил руками по шлему.

     Где-то наверху должна быть кнопка экстренного отключения. На самый пожарный случай. Вроде стоп-крана в поезде. «Никогда не жмите эту чёртову кнопку! – говорил техник каждому, кто садился в «пыточное» кресло. – Вы все вместе взятые столько не стоите, сколько один этот шлем!» Все думали, что это шутка, и Игорёк просто так пугает новичков.

     Ладонь наконец нащупала выпуклость наверху. Пальцы заскребли пластик защитной крышки. Проклятая штуковина никак не хотела поддаваться.

     Наконец крышка откинулась. Игрок с силой вдавил большую круглую кнопку в тело шлема.

     Звякнули крепления. Шлем дрогнул, приподнялся на кронштейне. С жадным чмоканьем отлепились от кожи резиновые присоски.

     Елена вывалилась из кресла. Моргая слезящимися глазами, ухватилась за подлокотник. Кожа головы горела, сдавленный присосками лоб тупо ныл. Горло раздирал кашель. Что происходит? Где техник? Конечно, Игорёк тысячу раз говорил, что работать за двоих он не нанимался, и от работы кони дохнут… Но не вывести из игры – это уже слишком!

     Она снова закашлялась. По комнате, где тесными рядами стояли кресла для игроков, стлался вонючий сизый дым. Что-то горело, пахло палёной пластмассой и чем-то едким, будто пролили химикат.

-    Игорь! Парни!

     Все кресла были заняты. Санёк, Димон, Майк – новенький, Рафик – все сидели неподвижно на своих местах. Головы их и лица полностью закрывали шлемы. Ремни, захлёстнутые на запястьях и лодыжках, не были натянуты. Игроки как будто спали.

-    Санёк, Димка! Вставайте!

     Она подбежала на негнущихся ногах к ближайшему креслу, торопливо, срываясь ногтями, откинула крышку и вдавила аварийную кнопку отключения. Дождалась щелчка. Шлем свободно повис, и она подняла его на кронштейне вверх. На неё смотрело бессмысленное лицо Санька. Глаза его были открыты, белки глаз, закаченные под лоб, страшно блестели.

      Елена тронула его за плечо, и Санёк бессильно завалился набок, удерживаемый ремнями.

Похожие статьи:

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Пограничник

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Проблема вселенского масштаба