Рабочий посёлок продолжал расти и постепенно превратился в небольшой город. Мастеровые трудились не покладая рук, сборщики металла вовремя обеспечивали их сырьём, кузни выдавали оружие и броню бесперебойно.
Никого не требовалось подгонять или принуждать, выполнять свои обязанности добросовестно, под моим началом собрались профессионалы знающие своё дело. Почти все мастера работали добровольно, и являясь людьми не глупыми, отлично понимали чего может стоить промедление. Видя энтузиазм и целеустремлённость славгов, я на полном серьёзе начинал верить, что мы успеем справиться с поставленной задачей.
Евсен отбыл в Ледяной пик на сход славгских князей, созванный Атхой, но перед отъездом, понимая стратегическое значение нашего производства, выслал к нам на усиление ещё полсотни воинов и десяток плотников.
Строители, при активной помощи служивых, быстро и сноровисто возвели вокруг нашего поселения укрепление в виде высокого частокола с наблюдательными башнями и защищёнными площадками для стрелков. Жилые помещения, мастерские и хозяйственные постройки, оказались под надёжной защитой стен.
Новое оружие и броня зарекомендовали себя великолепно, и даже у самых закоренелых скептиков больше не оставалось сомнений на этот счёт. Желающих получить клинки и доспехи из металла упавшей звезды нашлось немало, но подчиняясь строгому приказу Евсена, я перевооружал только дружину Елзара и воинов союзных князей.
Всё остальное вооружение отправлялось на наш склад до особого распоряжения князя, хотя выгодных предложений о продаже части клинков и брони, я получал немало.
Валдай тренировал новобранцев и одновременно с этим руководил мастерской по изготовлению составных луков. Он выполнил своё обещание и обучил оружейников Елзара изготовлению этих сложных конструкций.
Новое оружие получило всеобщее признание среди воинов, оно значительно превосходило простые деревянные луки по своим боевым качествам.
— Жаль не успеем сделать необходимое количество, — сетовал Валдай. — Каждый такой лук, настоящее произведение искусства и требует немалого труда. Надеюсь, сумеем создать к весне две-три тысячи штук, но на всех всё равно не хватит.
К слову сказать, объединённая славгская армия не имела на тот момент и такого количества бойцов. И хотя некоторые князья всё же проявили благоразумие и примкнули к Евсену и его союзникам, общая численность войска пока не превышала и двух тысяч человек.
Каждый день я наведывался к Айвону чтобы проведать Савву. Мой друг быстро восстанавливал душевное равновесие и через некоторое время я решился показать его жене и детям, к которым он так рвался. По правде говоря, моё желание увидеть дочь, было не меньшим, и лишь опасность по неосторожности выдать местоположение друзей и близких, удерживала меня от более частых визитов.
Вероятность того, что Кайдон установит наблюдение за дальними родственниками Родлена, была очень невелика, но я не собирался идти даже на минимальный риск. Последствия пленения моей дочери и Саввиной семьи могли иметь непоправимые последствия для всех нас.
Я уже приметил соотношение дня и ночи Гивеаны и своей родной реальности, и мне не составило труда перенестись туда в самое тёмное время суток. Мы с Саввой оказались прямо во дворе знакомого деревенского дома, скрытые от посторонних наблюдателей хозяйственными постройками и густым ягодным кустарником. С замиранием сердца я поднялся на крыльцо, прислушался к тишине с той стороны двери и тихонько постучал по неструганой доске костяшками пальцев.
Встреча продлилась около часа. Силана вцепилась в мужа и никак не хотела его выпускать из своих рук. Она ощупывала его лицо, покрытое шрамами и запёкшейся кровью не заживших до конца ссадин, и беззвучно плакала.
— Ну ладно, ладно, будет тебе, — успокаивал жену Савва, растерянно гладя её по голове.
— Я думала, что больше никогда тебя не увижу! — шептала женщина сквозь слёзы, проснулись Ник и Сьюза; дети Саввы и Силаны, и мой друг переключил своё внимание на них.
Я прошёл в комнату дочери, предварительно, немного пообщавшись с Марикой, ребёнок спал, но как только я приблизился к кровати, Машуня открыла глаза.
— Папа! — тихо вскрикнула она и протянула ко мне руки.
Я упал на колени перед кроватью и прижал девочку к себе. Как же мне только хотелось вырвать её из этого кровавого кошмара, случайной жертвой которого она оказалась! Но во всём огромном и сложном хитросплетении теней я не знал ни одного места, где дочь чувствовала бы себя в полной безопасности. Осознание собственного бессилия болью отзывалось у меня в груди, и я проклинал тот день, когда впервые спустился в Железный лабиринт.
Мы ушли ещё затемно, воспользовавшись глухим палисадником внутреннего двора. Я предлагал Савве остаться с семьёй, но кузнец отказался.
— Айвон мне всё рассказал, — сообщил он мне. — Про тени, про Преодолитель, про детей Создателя и их войну. Многие вещи я понял не сразу, некоторые не понимаю до сих пор, но одно я знаю точно.
Мы ввязались в грандиозные события, которые способны изменить наш родной мир далеко не в лучшую сторону. Если это произойдёт, бежать уже будет некуда, потому что не останется ни одной тени не попавшей под изменение.
Мы начали это вместе, вместе и закончим. Для начала найдём Кристи, потом сразимся за Гивеану. Если победим, подумаем, что делать с лабиринтом и Кайдоном.
— Что значит "если", — шутливо возмутился я. — У крепыша Саввы появились сомнения?!
— Это не сомнения, Талгат, а реалистичный взгляд на нынешнее положение вещей.
— Ого, что-то раньше я не замечал за тобой склонности к философским размышлениям!
— В последнее время мне везло на хороших учителей.
Мы перенеслись в мир гигантских деревьев, и там тоже была ночь.
— Останешься с Айвоном или присоединишься к нам с Валдаем? — спросил я Савву.
— Если я вам не нужен, то лучше пока поживу здесь. Тут тихо, а я так устал от шума арены.
— Договорились. Кстати, на днях мы планируем поискать Кристи, ты как, с нами?
— Разумеется.
Я смотрел на Савву и был бесконечно благодарен ему за преданность и дружбу. Ему крепко досталось! Раны на теле заживут, но кто исцелит его душу?
Той ночью я проснулся от отчётливого ощущения чужого присутствия. Разбудил меня Преодолитель, но на этот раз не с тревожным сигналом, а с простым предупреждением, что я больше не один.
Не открывая глаз, и стараясь не производить лишних движений, я взялся за рукоять меча и вскочил рывком, принимая оборонительную стойку.
— Атха?! — воскликнул я с облегчением, увидев знакомое лицо.
— Прошу прощения за беспокойство, Талгат, но безжалостное время не позволяет мне ждать более подходящего момента для визита.
— Слушаю, патриарх, — ответил я ему символическим поклоном головы, как это делали славги при встрече со своим духовным лидером, и указал приглашающим жестом на стул.
— Я всего на минуту. Мне необходима твоя помощь на сходе князей, который состоится завтра в Ледяном пике.
— Если ты просишь, я конечно приду, — пообещал я. — Но по правде говоря не представляю себе, чем смогу там помочь.
— Речь пойдёт об объединении славгов перед лицом общей беды. Ты не хуже меня знаешь, насколько эта задача сложна, и важна. Если завтра мы ни о чём не договоримся, Гивеана неизбежно падёт под железной пятой созданий Тангипала.
Твоя слава идёт впереди тебя, о твоём походе за камнем Шангимала слагают легенды. Многие князья жаждут увидеть героя вернувшего славгам священную реликвию.
— Но если князья откажутся вступить в союз, чем я смогу помочь?
— Я верю в пророчество, и не сомневаюсь, что на совете ты сумеешь найти нужные слова.
Атха ушёл, растворившись в воздухе, а я ещё долго не мог заснуть, взволнованный взятыми на себя обязательствами и возможной неудачей.
С первыми рассветными лучами я покинул свою постель, умылся, облился по пояс холодной водой и плотно позавтракал. Затем я облачился в броню и подпоясался мечом.
Через мгновение я уже стоял в келье Атхи, ощущая знакомый запах благовоний. В маленьком помещении ничего не изменилось с моего последнего визита, даже казалось, что каждая вещь патриарха находится на прежнем месте. За мутноватыми слюдяными оконцами бесновалась снежная буря, швыряя в них пригоршни белого снега. Самого настоятеля на месте не оказалось, и я, стараясь никому не попасться на глаза, бесшумно выскользнул за дверь.
В главном коридоре было слишком многолюдно для такого уединённого места. В основном там шатались телохранители князей, которых не допустили на собрание правителей. Они терпеливо дожидались возвращения своих военачальников, негромко беседуя между собой.
Я не знал, где проходит сход, но полагал, что для этих целей в скале должен существовать довольно вместительный зал, ведь число гостей может доходить до сотни.
— Талгат! — окликнул меня знакомый голос. Пробираясь между широкоплечими, одетыми в броню воинами, ко мне приближался Борята.
Мы обнялись, как старые друзья.
— Что ты здесь делаешь? — я не ожидал увидеть воеводу в Ледяном пике, но был искренне рад встрече. — Ты же выполнял миссию в горных поселениях.
— Атха отозвал меня. Он сказал, что ты нашёл нашу реликвию и теперь мы можем попытаться ускорить события. Как тебе удалось добыть камень?!
— Позже я всё тебе расскажу. А где тут место схода?
— Пошли, я провожу, патриарх просил тебя встретить.
— Все князья прибыли? — поинтересовался я у Боряты, пока он вёл меня извилистыми коридорами, прорубленными в скале.
— За исключением нескольких человек, все.
Воевода привёл меня к широкому арочному входу без дверей, за которым слышался гомон множества голосов.
— Проходи, — пропустил он меня вперёд и шагнул следом. — На совете могут присутствовать только князья и воеводы, больше людей зал просто не вместит.
Мы оказались в просторном помещении с высоким потолком, украшенным многочисленными сталактитами. С первого взгляда становилось понятно, что это естественная пещера, доведённая до нужных форм и размеров каменотёсами.
Несмотря на размеры, зал с трудом вместил в себя множество гостей, рассевшихся на длинных скамьях расставленных рядами. Вход находился у небольшого возвышения в передней части пещеры, и все присутствующие могли хорошо видеть вновь прибывших людей.
Освещалась полость многочисленными маслеными лампами, расставленными в стенных нишах. Вдоль стен пещеры высились книжные шкафы заполненные книгами.
На самом возвышении стояло несколько кресел, и лишь одно из них оказалось занято. В нём сидел Атха, со свойственным ему выражением спокойной невозмутимости.
Поздоровавшись с патриархом, я прошёл к собравшимся, поприветствовав кивком головы Евсена, Элизара и ещё нескольких знакомых князей. Больше никого из присутствующих я здесь не знал,
Мы с Борятой нашли свободные места недалеко от возвышения и заняли их.
— Начнём, пожалуй, — предложил Атха через некоторое время. — Кто хотел приехать, тот уже здесь.
В пещере сразу стало тихо.
— Вы все знаете, зачем я собрал вас, — начал настоятель. — Мы стоим на пороге вторжения грозного и безжалостного врага — хоркосов. Агрессора, которому чужда наша культура и наши понятия о добре и зле. Славги последняя защита прежнего мира, если они падут, Гивеана измениться навсегда.
Я знаю, что кто-то из вас думает, что опасность не так велика, как о ней говорят, но поверьте, уже не один народ сгинул в небытие, наивно надеясь на это, мы последние! Никто не отсидится за высокими стенами, никого не пощадит безжалостная, всепожирающая волна ненависти и злобы идущей из-за гор.
Перед лицом общей беды я призываю вас объединиться и выступить единой армией и под одним знаменем.
— Хоркосы! — подал недовольный голос один из князей, одетый в красивую серебряную кольчугу. — В последнее время я только и слышу про них. А где они есть, кто их видел?
— Я видел! — не выдержал Борята. — И не нужно их недооценивать. Они хорошо вооружены и организованы, у них крепкие доспехи и они сильны физически. Да, против славгского воина у хоркоса мало шансов в поединке, но их придёт слишком много.
Ни одна дружина, даже если она состоит сплошь из богатырей, не в силах выстоять против многих тысяч врагов, ни одни стены не выдержат бесконечной осады. Только объединившись, мы получим шанс на победу.
Далее последовала длительная дискуссия, где князья высказали ряд самых различных мнений. Многие, действительно, не видели в хоркосах серьёзной угрозы, и предлагали подождать до начала вторжения, а уже после оценить степень опасности. Кто-то уверовал в прочность своих стен, и позволил себе думать, что враг придёт и уйдёт, а его город останется. Некоторые откровенно боялись вступать в борьбу и предпочитали подождать, пока другие остановят агрессора.
Звучали и голоса в пользу объединения, но их было совсем мало. Я видел, что некоторые князья не хотят отдавать свои дружины под командование других командиров, боясь потерять свою власть.
Славги замечательный народ, в большинстве своём они честны, умны, добры и отважны. Но сегодня я увидел и другие их качества, которые мне совсем не понравились.
Гордыня — непомерное, ничем не оправданное чувство собственной исключительности, явно, ослепляла некоторых правителей. Именно эта непонятная гордость, больше похожая на тупое упрямство, не позволяла отдельным князьям идти на военное соглашение, даже перед лицом неминуемой гибели.
А ещё меня поразила недальновидность многих славгских правителей, они жили только сегодняшним благополучием и отказывались думать о том, что будущее может оказаться не столь радостным.
— Остановитесь, друзья! — тихим, но властным голосом Атха попросил тишины. — Если до вас не доходит голос разума, то услышьте хотя бы призыв нашего покровителя Шангимала. Он призывает нас объединиться и сообща сразиться с хоркосами.
— Шангимал?! — прозвучал чьей-то голос в наступившей тишине. — А где он есть? Почему бы ему не прийти самому и не сказать нам об этом? А ещё лучше, пусть он обнажит свою секиру и сам поведёт нас в бой, и уж тогда-то все князья пойдут за ним, непременно!
— Он сейчас далеко и не может помочь нам лично, — Атха с сожалением развёл руками.
— Да, а как же тогда он передал нам своё напутствие?
— Через человека, который вернул нам вот это! — в руке старика сверкнул чистейший горный хрусталь в золотой оправе. — Узнаёте? В нём заключена часть силы Шангимала.
— Это он! Не может быть! — послышалось отовсюду.
— А откуда мы можем знать, что всё это правда? — усомнился кто-то. — Где доказательства того, что камень настоящий, а человек, принёсший его, действительно видел Шангимала? Или мы должны поверить на слово первому встречному?
Раздался гул одобрительных голосов.
— Камень принёс человек, о котором говориться в пророчестве! — стоял на своём Атха.
— Да ну?! Когда у наших духовных отцов заканчиваются аргументы, они начинают вспоминать о пророчествах. А уж их-то можно поворачивать как угодно, в зависимости от ситуации.
И тут я понял, что больше не хочу слушать эти бессмысленные разговоры, на них попросту не оставалось времени. Пришла пора решительных действий и в живых мог остаться лишь тот, кто скорее это поймёт.
Я встал и подошёл к Атхе, протянул к патриарху руку и старик вложил камень мне в ладонь. В наступившей тишине я стоял перед десятками глаз, гладкий хрусталь приятно холодил кожу руки.
— Это я принёс камень из теней, — сообщил я собравшимся. — Кто-то предположил, что он поддельный? Может и так, мне это не известно. Но какие надежды вы возлагали на него? Ожидали, что он сделает вас лучше, сильнее, умнее?
Нет, не сделает, это всего лишь камень и таковым он и останется.
Я, как и вы не верю в пророчества, но я верю в другие понятия, в мужество, отвагу, честь, верю в силу разума, свободу воли и торжество справедливости. Всё, что нужно человеку, заключено в нём самом, а если ему чего-то не хватает, то искать это нужно в своём сердце, и никакой камень Шангимала ему в этом не поможет.
В звенящей тишине я поднял хрусталь над головой, так чтобы его видели все.
— Это просто камень, — повторил я, вернул реликвию Атхе, и занял своё место рядом с Борятой.
Когда гости разъехались, мы провели ещё одно совещание. На нём присутствовал Атха, Евсен, Борята, я и ещё несколько князей, заключивших договор с Елзаром ранее.
— Как ты оцениваешь результаты схода, Атха? — спросил Евсен патриарха.
— Лучше, чем ожидалось, но хуже, чем хотелось бы, — невозмутимо ответил старик.
— Сегодня согласие на объединение дали ещё двадцать шесть князей. Это почти половина от общего числа правителей славгов.
— И всё равно этого очень мало! — посетовал один из участников собрания.
— Не отчаивайтесь, — спокойная улыбка осветила лицо патриарха. — Многие уходящие уже не были так уверены в своей правоте, я видел тень сомнения на их лицах. Дадим им время, и я уверен, что здравый смысл победит гордыню.
Я уже попрощался со всеми, и собирался уходить по своим делам, когда настоятель подошёл ко мне:
— Хорошо, что ты сегодня был с нами, Талгат, благодарю тебя за помощь!
— Помощь? — опешил я.
— Новых союзников сегодня мы получили во многом благодаря тебе. А ведь я не сомневался, что ты найдёшь нужные слова, — хитро улыбнулся старик.
