Евангелие от Петровича. Книга первая: С чего все началось. Часть 2.

 

* * *

А Авраам тем временем ходил грустный, не поднимая головы. Увидел Бог такое дело и поинтересовался: «с чего бы это?»

- А как же мне не грустить? – Говорит Авраам. – Ты землю эту потомкам моим пообещал, а с потомками облом вышел.

- Будет тебе, - отмахнулся Господь. – Вон, на небо глянь! Видишь, сколько звезд? Столько и потомков у тебя будет. Правда участь у них будет незавидная, но не долго, лет четыреста всего. А потом они уже начнут этой землей владеть, и все будет в шоколаде. Ты главное жертву правильную принеси мне на алтарь, а об остальном не беспокойся.

Жертву Авраам принес, конечно, так как был человеком послушным по натуре, но печали это не убавило. Обещания  - они дело хорошее, но сколько ждать можно? Да и годы свое берут, не мальчик, поди.

Сарра, жена Авраама, тоже переживала вместе с ним свою бездетность. Ну не дал Бог детей, что теперь делать? И, все же, она нашла выход. Была у нее служанка родом из Египта – Агарь. Вот Сарра и говорит Аврааму: «Раз такое дело, разрешаю тебе пару ночей провести с Агарью, а, когда она кого родит, мы потом будем это воспитывать как свое». Ну, типа, Агарь – рабыня, а с рабыней не считается.

Не считается - и ладно. Авраам, как я уже говорил, был человеком послушным и в результате этого послушания Агарь забеременела. А токсикоз, всем известно, дело скверное. Вот и пошло: не там сидишь, не тем пахнет, то хочу, этого не хочу… Сарре такое дело надоело, и она наехала на Авраама: мол, все из-за тебя. Как всегда, в общем. Женщины с тех пор изменились мало. Вначале все нервы вымотают, лишь бы ты что-то для них сделал, потом тебе же за это и попадет.

А Аврааму что тут ответить? И ведь не спишешь ни на что. Искусственного оплодотворения тогда еще не придумали. И способов зачать ребенка было, прямо скажем, немного. Получается, что со всех сторон виноват. А оно ему надо?

- Твоя, - говорит, - служанка. Сама с ней и разбирайся. Я-то тут причем?

Агарь, естественно, досталось по первое число. Ведь она только суррогатной матерью должна была быть, а не строить из себя невесть кого. Короче, дело зашло так далеко, что пришлось Агарь срочно из дома Авраама бежать куда глаза глядят.

А глядели они в сторону города Сур. Правда, до этого города Агарь не дошла. По дороге увидел ее один из Ангелов и сказал, что она должна вернуться назад, что все будет хорошо и что родится у нее сын – Исмаил. Агарь вернулась обратно, попросила прощения и ее, таки, простили.

И, действительно, в положенный срок родился у нее сын на радость Аврааму, которого тот назвал Исмаилом. А радость была тем сильнее, что было праотцу на тот момент восемьдесят шесть лет.

* * *

- Ну как? – спросил Он при следующей встрече Авраама.

- Слов нет, за базар отвечаешь.

- То ли еще будет! Ты главное слушайся меня во всем. Всем, кто меня слушается, счастья будет полная чаша. А тем, кто не слушается – не будет.

- А как же ты узнаешь, кто тебя слушался, а кто нет?

- Даже и не знаю… - задумался Бог. – Нужно придумать что-то такое, чтобы отличать праведников от непослушных. Как думаешь?

- Да, неплохо бы.

- О! – Воскликнул Он. – Придумал! А давай-ка будете вы делать обрезание. И с точки зрения гигиены дело хорошее, да и не спутаю тогда уж точно.

- Обрезание? Нет, что тут обрезать-то? Давай, может, какой-нибудь родинкой обойдемся или, там, на ногах по шесть пальцев, а?

- Шесть пальцев на ногах не пойдет. Нас Дарвин потом не простит. А вот обрезание – в самый раз. Да не бойся ты, вот увидишь, как только обрезание сделаешь – сразу Сарра твоя забеременеет и родит тебе сына.

- Да ты в уме?! Сарре уж девяносто лет в прошлом месяце стукнуло. Какого сына!? Да и мне уж сотня привалила.

- Спорим?

Примерно в таком ключе они беседовали, и Авраам все же проспорил. Уговорил его Бог сделать обрезание и себе, и всем его близким и рабам мужского пола. И стал Авраам ждать обещанного чуда.

* * *

Однако Бог был еще тот затейник и решил на всякий случай Авраама проверить еще разок. Явился он тому под видом трех мужиков, якобы просто проходивших мимо. Но глаз у Авраама был наметан и он сразу просек в чем фишка. Усадил он гостей, стол накрыл, поели, выпили.

- Ладно, - говорит Он, - ублажил ты меня. Сделаю все, как и обещал, родит Сара тебе сына, от которого пойдет многочисленный народ. Только, если ты будешь просто сидеть и ждать чуда, то чуда не будет.

Тут Он Аврааму к слову анекдот про еврея и лотерейный билет рассказал. Оба посмеялись, но намек Авраам понял. Подхватил Сару и потащил ее в самый темный угол своего шатра.

- Погоди, - окликнул его Бог. – Тут такое дело, ко мне анонимка пришла на Содом с Гоморрой. Пишут, что безобразничают там жители. Шумят, обрезание не делают, меня ни во что ни ставят. Иду вот разбираться. Если все подтвердится – сотру все к чертовой матери.

- А если там не все раздолбаи?

- Ну, что значит не все? Тут написано что все, – и в бумажку пальцем тычет.

- А если хоть пятьдесят праведников отыщется?

- Ладно, тогда не трону, пожурю только.

- А если сорок?

- Ну…

Короче, после недолгих торгов сошлись на десяти.

Добрался Господь до Содома, на окраине которого как раз жил Лот с семьей. Бог туда тоже под видом трех путников пришел. Лот путников увидал и пригласил к себе в дом на постой.

К вечеру народ содомский принял для храбрости и стал у дома Лота собираться и требовать выдачи пришельцев. Видать, прознали каким-то образом о готовящейся подлянке. Лот вышел к ним и говорит, мол, «они гости мои, как же можно под моим кровом. Вот, пойдут дальше – тогда и делайте с ними что хотите, а сейчас ни-ни. Хотите – дочерей своих вам отдам, они у меня еще девственницы». Это при том, что обе уже были замужем. Представляете, какие это были крокодилицы, что даже мужья к ним не притрагивались. Люди на улице тоже не захотели. Говорят, мол, мы сейчас за такие слова тебя самого поимеем.

Господь, видя, что дело для Лота может кончиться сексуальным насилием, затащил его обратно в дом и говорит:

- Значит так, с Содомом мне все понятно, а ты собирай манатки и вали отсюда со всеми домочадцами подальше, пока не началось. Лучше в горы.

Но Лоту в горы карабкаться было неохота, и он уговорил Господа разрешить ему укрыться в городе Сигор, что был гораздо ближе. Собрал всех своих домочадцев и пошли. Только мужья его дочерей идти отказались. Сказали, что лучше тут помрут, чем и дальше в мужьях у птеродактилей ходить.

Когда Лот с дочерьми и женой уже выходили из дома, Бог дал ему настоятельный совет, ни при каких условиях не оглядываться. Все кивнули и пошли дальше. И тут началось: и сера с неба лилась, и огонь, и грохот. Все трясется, сверкает. Локальный такой армагеддон, в общем.

Жена Лота все же не смогла унять свое бабье начало и оглянулась. Наказание последовало мгновенно, и она сию минуту обратилась в соляной столб. Он и сейчас стоит у южной оконечности Мертвого моря, как памятник женскому любопытству. Как раз слева у самого шоссе, если ехать со стороны Эйлата.

* * *

А Лот со своими дочерьми, как и собирался, двинулся в сторону Сигоры, однако, по здравому размышлению, решил с этим повременить. Один раз, думает, меня предупредили, а вдруг как в следующий раз настроение у Него плохое будет или там, по старости запамятует. Нет уж, береженого и бог бережет.

И поселился он в одной из пещер в близлежащих горах от греха подальше, как в прямом, так и в переносном смысле. Жили они, жили там втроем. Не особо весело, думается. Что там, в пещере, может быть веселого? Ни тебе телевизора, ни тебе интернета - тоска. А от тоски чего только в голову не придет…

И вот, старшей из дочерей попала вожжа под… ну сами знаете… И стала она младшую науськивать, мол, годы идут, так и помрем девственницами. Потому как мужья наши свалили под шумок, а в пещере из мужиков только жирный паук в дальнем углу. Правда. Есть еще папаня, но он уже старенький, хотя может для чего еще и сгодится.

Сказано – сделано. Подпоили дочери папашу и по очереди воспользовались им для удовлетворения, так сказать, естественных потребностей и, заодно, в целях продолжения рода. Да так ловко, что Лот при этом был ни сном, ни духом.

А обе дочери через положенный срок принесли по сыну. Старшая назвала своего Моав и он стал в последствии прародителем Моавитян, а младшая назвала своего Бен-Амми, и от него пошли Аммонитяне.

И, что характерно, обеим инцест сошел с рук. Более того, раз Господь позволил стать их детям прародителями целых народов, то можно говорить чуть ли не о том, что с Его благословения все и произошло. Отсюда напрашивается вывод, что можешь быть в любой пакости замешан, от инцеста до подкладывания своей жены под другого, как в случае с Авраамом, главное чтобы обрезание делал и Бога почитал. А ели нет, то тебе тут же устроят маленький персональный Содом с Гоморрой.

* * *

А Авраам тем временем посредством Сарры устроил еще одну подставу. На этот раз не повезло Герарскому царю Авимелеху. Праотец со своей половиной опять разыграли все, как по нотам. Авраам снова выдал Сарру за свою сестру, чтобы только его не трогали, и Авимелех тут же ее возжелал. Учитывая, что Сарре к тому времени было примерно девяносто лет, можно предположить, что Герарский царь был еще тем гурманом. Ну, или извращенцем – это уж как посмотреть. А может у них там, в Гераре, с женщинами совсем плохо было. Кто знает?

Господь снова вмешался, явившись к Авимелеху во сне.

- Все, - говорит, - мужик, ты попал. И попал по крупному. Кирдык тебе будет из-за этой бабы.

- Так я же ничего не знал! Авраам сказал, что это сестра его!

- Ну, мало ли что он там сказал… Короче, бабу вернуть. И смотри у меня там!

Авимелех на утро Сарру, конечно, Аврааму вернул. Только сказал ему в сердцах:

- Что же ты, мать-перемать морда, свою мать-перемать жену за мать-перемать сестру выдаешь. Я же из-за этой мать-перемать женитьбы, можно сказать, чуть головы не лишился.

Короче, расстроился очень.

Но Авраам ему спокойно, так, объяснил, что с юридической точки зрения Сарра действительно приходится ему сестрой, так как является дочерью его, Авраама, отца. Правда, от другой матери.

Сами понимаете, юриспруденция – наука тонкая. И мы с вами присутствуем как раз у истоков ее зарождения.

Авимелеху крыть на это было нечем, и он отпустил Авраама на все четыре стороны. Лишь бы подальше от Герара. Да еще, на всякий случай, абы чего не вышло, дал ему с собой рабынь с рабами, скота разного, денег и так, кое-чего по мелочи.

Неплохой способ, нужно сказать, придумал Авраам, дабы поднять свое материальное положение, пользуясь наличием нехилой крыши. Современные разводилы по сравнению с ним – сущие дети. Правда, и крыши такой сегодня – днем с огнем не сыщешь.

* * *

Как и было Господом обещано, в положенный срок родила Сарра сына. И назвали его Исааком. И радовались Сарра и Авраам и не верили своему счастью. Одно лишь омрачало жизнь Сарры – Агарь со своим сыном, Исмаилом. Рабыня частенько посмеивалась над Саррой, не без оснований полагая, что у нее самой большое преимущество перед престарелой женой Авраама. И сынок Агари тоже недалеко от мамаши ушел. Правда, в отличие от нее, Исмаил насмехался над Саррой открыто, а не втихаря.

Саррино терпение, в конце концов, лопнуло, и она устроила патриарху скандал на всю его седую голову на предмет того, чтобы Авраам выгнал Агарь вместе с Исмаилом из дома. Мол, не хватало еще, чтобы сын какой-то рабыни считался законным наследником Авраама наряду с сыном самой Сарры. И так, в конце концов, семейный дрязги достали мужика, что он уступил требованиям жены.

Очень не хотелось Аврааму этого делать, но Бог успокоил его и сказал:

- Ничего страшного, не расстраивайся. Слушайся бабу свою и делай, как она говорит. Так как Исмаил сын твой, то я его не оставлю. И даже наоборот, пойдет от него многочисленный народ.

Авраам сразу успокоился, а на следующий день встал пораньше, собрал узелок на дорожку и выпроводил Агарь с Исмаилом одних в пустыню. Им там действительно удалось с божьей помощью не пропасть, а Агарь и в самом деле стала прародительницей народа, которого мы сегодня знаем, как арабов.

Вообще, надо сказать, что в Библии Авраам встает перед нами каким-то бесхребетным и трусоватым субъектом. Он только и беспокоится о том, как бы чего не вышло. То жену свою под другого подложит, то мать своего ребенка в пустыню выгонит вместе с сыном. Малосимпатичная, в целом, личность. Даром что патриарх.

И стоит ли после всего этого удивляться, что и по сию пору потомки Агари и потомки Сарры, мягко говоря, не сильно любят друг друга, несмотря на общего папаню?

* * *

А Бог тем временем продолжал измываться над Авраамом и, через некоторое время, подготовил ему еще одну проверку. Можно подумать, что он подбирал себе не народ на роль козла отпущения, а собирался Авраама поставить начальником своей охраны.

На этот раз Он сказал Аврааму, что тот должен совершить жертвоприношение и в роли агнца должен использовать своего сына, Исаака. И что наш папаша? Да ничего. Собрал дровишек, погрузил их на осла и с сыном своим великовозрастным двинулся в сторону указанной Им горы. Ну, еще пару человек с собой прихватил, так, на всякий случай – вдруг сынок взбрыкнет и не захочет на алтарь добровольно залезать.

У Исаака мысли в голове бродили, по поводу того, что ничем хорошим для него это путешествие не кончиться, но тридцатисемилетний обалдуй даже и не подумал воспротивиться. Настолько сильны были в то время патриархальные традиции. Слово папани – закон. Эх, где вы библейские времена…

Корче, пришли они на гору, Авраам дровишки для костерка сложил и стал молиться. Исаак же, на всякий случай поинтересовался, мол, а баран-то где? «Щас…» - ответил ему папаша и за зеркальцем в карман – Исааку сует. Пока тот себя в зеркало рассматривал, Авраам повязал его по рукам и ногам и аккуратно пристроил поверх дров.

В последний момент Бог все же решил вмешаться, видя, что для Исаака Его прикол может боком выйти, так как папаша его ни шуток не понимает, ни меры не знает.

- Ладно, - говорит, - с тобой мне все понятно, но сына-то отпусти. А, чтобы костерок зря не пропал, вот, возьми другого барана.

Посмотрел Авраам, а рядом действительно баран стоит. Ну, он сына развязал, конечно, и вместе они принесли в жертву несчастное животное, на беду свою гулявшее неподалеку. В общем, для Исаака все кончилось благополучно.

А вот Сарра этой проверки не пережила и вскоре приказала долго жить. Было ведь ей к тому времени сто двадцать семь лет. Сами понимаете, сердце ни к черту.

Авраам выкупил в Хевроне, где они все находились на тот момент, у местных - хеттеян - небольшую пещеру с окрестными землями и похоронил там свою жену. Впоследствии эта пещера станет для Авраама и его сыновей семейным склепом. Но это все потом.

Кстати, при совершении этой покупки Авраам снова показал себя хорошим знатоком юриспруденции. Хотя был он на тот момент человеком и пришлым в тех местах, но отнюдь не незаметным. Да и трудно быть незаметным, путешествуя с таким кагалом. Придя к местным старейшинам с просьбой выделить ему небольшой участок для погребения, Авраам настоятельно склонял их именно к покупке земли, хотя ему и предлагали воспользоваться пещерой бесплатно. Торги были долгими и безуспешными и закончились лишь после неосторожного упоминания тогдашнего владельца этого участка - Ефрона – цены в четыреста сиклей серебра. Цены по тем временам совершенно запредельной.

Тут нужно отметить один важный момент. По законам того времени запрещалось передавать в собственность землю сроком более, чем на пятьдесят лет. То есть, воспользовавшись халявой, Авраам не мог гарантировать, что через пятьдесят лет его не попросят перенести захоронение в какое-нибудь другое место. А ему нужна эта головная боль на старости лет? Официальная же покупка делала его владельцем со всеми вытекающими из этого последствиями.

Понимали все это прекрасно и хеттеяне. Оттого они и упирались, предлагая даже бесплатно воспользоваться местным погребальным сервисом, лишь бы не продавать землю. И Ефрон, называя от балды такую непомерную сумму – четыреста сиклей серебра - рассчитывал просто отпугнуть потенциального покупателя. На что он НЕ рассчитывал, так это на то, что Авраам тут же выложит на бочку указанную сумму. А раз цена произнесена вслух и уплачена, то сделка считается совершенной. Ву а ля!

То, как Авраам вел переговоры с хеттеянами, указывает на хорошее знание материала. А то, что он у него под рукой оказалась такая сумма наличными, характеризует патриарха, к тому же, и как неплохого психолога, способного просчитать действия своего оппонента на несколько ходов вперед. И пусть как человек Авраам мне не очень приятен, но его деловой хватке нужно отдать должное.

Много лет спустя подобную торговую операцию проведет и царь Давид, купив у Орны землю под строительство Храма. Ту самую, что сегодня именуется Храмовой горой. Кстати, за свою покупку Давид выложил пятьдесят сиклей серебра. Сравнив с уплаченной Авраамом суммой, можно представить, насколько та была велика. Даже и с учетом инфляционного падения курса.

* * *

А пока Авраам, пораскинув мозгами, решил, что его сыну Исааку пора бы уже жениться. И то правда, тому почти сороковник стукнул. Самое время о семье подумать. Ох, что-то мне это напоминает…

В жены же Авраам решил сосватать Исааку кого-нибудь из тех мест, откуда сам был родом, из Месопотамии. Для этого он своего старшего раба, домоправителя по-нашему, специально за тридевять земель за невестой и отправил.

Посмотрите, какая разница в менталитете. Как русский царь сыновьям жен искал? Помните? Возьмите, говорил, по стреле и запеньдюрьте, куда бог пошлет. А тут – нет - на бога надейся, но и сам не плошай.

Взял тогда раб с собой десять верблюдов и отправился в путь. Долго ли, коротко ли, дошел он до города Харана, где жил брат Авраама Нахор. Остановился раб у стен города, где находился колодец с питьевой водой. Для себя он решил: «кто из пришедших к колодцу женщин напоит и меня и моих верблюдов, того и позову в жены Исааку». После чего принялся терпеливо ждать.

И вот, о чудо, действительно пришла к колодцу красивая стройная девушка. Наполнила кувшин водой, и повернулась было уже уходить, но подскочил к ней раб и попросил попить. Та – добрая душа – конечно же, подала ему кувшин, а, когда он утолил жажду, сказала, что с радостью будет черпать и для его верблюдов, пока и те не напьются.

Вы знаете, сколько способен выпить верблюд после неслабого перехода через пустыню? До ста литров воды!.. Десять верблюдов… После подобного подвига не взять такую трудолюбивую девушку в жены Исааку было бы просто свинством. К тому же, она оказалась еще и внучкой брата Авраама – Нахора.

И звали ту девушку Ревекка. В благодарность раб наградил ее золотой серьгой и украшениями на запястья, тоже золотыми. После чего пошел в дом отца девушки, чтобы сосватать ее Исааку. После непродолжительных переговоров и обильных подарков позволение было получено. Оставалось дело за малым – узнать мнение самой Ревекки. А она что, дура что ли? Если появилась возможность свалить из своего захолустья, да еще к богатому мужу… Согласилась, конечно.

И женился на ней Исаак, и зажили они в любви и согласии.

* * *

А Авраам вскоре тоже женился во второй раз. И даже успел наплодить с новой женой шестерых детей. Но, годы берут свое, и подобные подвиги даром не проходит. Вот и Авраам, дожив до ста семидесяти пяти лет, все же помер. Похоронил его Исаак в той же пещере, в Хевроне, где уже была погребена Сара. Первый сын Авраама - Исмаил – тоже на похороны приехал со всем своим семейством. А было оно уже не маленьким. Двенадцать сыновей – это тебе не шутка.

А вот у самого Исаака с потомством не сложилось. Уж они с Ревеккой так старались, так старались, и все без толку. Одна надежда - на Бога. И вот, через двадцать лет упорных молитв, наконец-то Бог их услышал и Ревекка забеременела.

Знающие люди ей сразу сказали, что будет у нее два сына. Так и оказалось. Ссориться братья начали еще у нее в животе. Доставалось при этом Ревекке по первое число. Она уже и Господа спрашивала:

- А оно мне надо?

- Надо, - отвечал Господь. – От твоих сыновей пойдут два различных народа, так что – терпи.

И вот, родились дети. И назвали их Исав и Иаков. Первым родился Исав, а за ним прицепом, держась за пятку брата, появился на свет и Иаков. Подросли хлопчики и стали, как и их далекие предки, Исав - охотником, а Иаков – земледельцем. Исаак больше любил Исава, так как мясо ему нравилось больше салата, а Ревекка наоборот, была практически вегетарианкой и отдавала предпочтение Иакову.

И вот, однажды, возвращался Исав с очередной охоты домой. Устал как черт, еле ноги волочит. А тут Иаков на пикничок разложился. Огурчики, помидорчики, хлебушек свежий, в котелке что-то весело булькает. Исав обрадовался брату:

- О! Это я удачно зашел. Дай-ка мне немного во-он того, красненького.

- Э, нет, - покачал головой Иаков. – Мне тут и самому мало будет. Вот, разве что согласишься свое первородство мне продать.

- А чего не продать, - пожал плечами Исав, - ты, главное, мне красненького-то дай, и побольше.

Вот так, за миску чечевичной похлебки Исав свое первородство и продал. Потому, как – первородство на хлеб не намажешь.

* * *

И пришел голод в земли, где жил Исаак со всем своим многочисленным семейством. И был он еще большим, чем во времена его отца Авраама. Что делать? Исаак думал было двинуться в сторону Египта, но Господь сказал ему:

- Вот это – фигушки. Живи в той земле, где Я тебе указал. Даст бог, не пропадешь.

Делать тут нечего, про Египет пришлось забыть. И решил тогда Исаак искать убежища в городе Герар у царя Авимелеха. Нет-нет, это был, разумеется, не тот Авимелех, которого опустил на бабки Авраам. Другой. Но такой же доверчивый.

Как только пришли в город, Исаак – сын своего отца – сразу заявил, что Ревекка – его сестра. Дальше все по отработанной схеме: подстава, удивление, типа, я то тут причем, и развод на бабки. Отлаженный отцовский бизнес работал без сбоев.

В этот раз, правда, вместо денег, для разнообразия, Исаак получил право жить в Гераре и беспрепятственно заниматься земледелием и животноводством. И как-то так сложилось, что пошло у него это дело. Может руки у его рабов были правильно заточены, может, действительно, Бог подсобил – кто теперь правду скажет? Но факт остается фактом, что и скота у него расплодилось, и от зерна склады ломятся.

Очень это местных жителей задевало. Как это так! Пришел неизвестно откуда, а у него и бараны плодятся, как кролики, и ячменя полные амбары. А мы тут голодаем, практически! И пошло и поехало…

Ну, все это не новость. Сегодня ведь то же самое, как что не так – кто виноват? Правильно, потомки Исаака. Ведь всегда проще крайнего найти, чем разобраться, почему что-то не так.

Короче, местные жители стали гадить Исааку по-мелкому. Овцу украдут, или, там, колодец камнями засыплют. Авимелех, видя такое дело, говорит тогда Исааку:

- Шел бы ты куда, от греха подальше. А то, неровен час, кончат вас тут всех, а мне потом отвечать.

Исаак собрал все семейство и из города ушел, разбив лагерь недалеко от него, но за пределами городской черты. И опять удачно – тут же нашли колодец с сильно целебной водой, выкопанный еще во времена Авраама. Жители Герара тут же стали предъявлять на это место свои права, мол, у нас по плану в следующем квартале расширение города запланировано, и ваши колодцы как раз окажутся внутри городской черты, так что, извините - сами понимаете.

Исаак понял и начал копать колодцы, постепенно удаляясь от Герара. И делали это до тех пор, пока не выкопали колодец, на который жители Герара уж точно никаких прав предъявить не могли. И назвали это место Бер-Шевой. Оно и сегодня так называется.

Все эти брожения и копания колодцев заняли не один год. Исаву к тому времени стукнуло сорок и он, как и положено, начал подумывать о создании семьи. Исаак хотел для него жену в Месопотамии, опять же, искать, но сынок, невзирая на мнение родителя, взял себе жену из местных. Да не одну, а сразу две. Родители были не в восторге от невесток, но, сердцу не прикажешь.

* * *

А Исаак стал, уже совсем стареньким. Зрение его вообще на нет сошло, так, что ни газетку тебе в руки взять, ни по интернету полазать. Одна радость осталась – вкусно покушать. Позвал он к себе тогда Исава и говорит:

- Пошел бы ты, что ли, в поле, да наловил бы мне чего. Как я люблю… Ну, ты знаешь... А я тебя за это благословлю.

Чего для любимого папаши не сделаешь. Взял Исав лук и пошел искать дичь. А Ревекка все это слышала и решила науськать своего любимца Иакова, чтобы тот принес двух молодых козлят, из которых Ревекка смогла бы приготовить чего-нибудь вкусненького. А Иаков тогда бы это вкусненькое отнес отцу и получил бы благословение вместо Исава.

И зачем нужно было два козленка, чтобы приготовить еду одному старику? Видать, несмотря на возраст и ослабшее зрение, с аппетитом у Исаака было все в порядке.

Иакова взяли сомнения, проскочит ли такая подмена? А вдруг, как, папаня прознает – беды потом не оберешься. Да еще, к тому же, у Исава были волосатые руки, а у Иакова с этим не сложилось. Сомнения Иакова не были беспочвенными. У Исаака ведь только зрение ослабло. А со всеми остальными органами чувств у него было все в порядке.

Однако, Ревекка все предусмотрела. Обоняние легко можно было обмануть просто вымыв Иакова и переодев его в одежду брата, с осязанием и того проще – обложили открытые места на руках и шее кожей козлят, и всего-то. Оставался еще слух, но тут приходилось идти на риск.

И риск, в конце концов, оправдался. Недоверчивый Исаак устроил Иакову форменный допрос с пристрастием. С ощупыванием, обнюхиванием и прочими доступными ему методами распознавания правды. Прям, папаша Мюллер. Но, меры предосторожности, предпринятые Ревекой, дали свои плоды. Исаак окончательно убедился, что перед ним Исав и дал Иакову свое благословение.

А тут как раз и настоящий Исав нарисовался. Узнав, что случилось, расстроился он неимоверно. Пытался у Исаака еще одно благословение для себя выпросить, но папаша оставался непреклонен. Первое слово, говорит, дороже второго. Быть тебе теперь в подчинении у Иакова, так как благословение твое он спер и с этим уже ничего не поделать. Вот такая была в те далекие времена сила данного слова, не в пример дням сегодняшним.

И поклялся тогда Исав, что жить Иакову только пока папаша их не помер, а потом сделает он брату кирдык за все его пакости. Ревекка как о том услышала, сразу отослала Иакова подальше, под предлогом поиска жены. И наказала, при этом, дома не появляться, пока Исав в своем гневе не остынет.

* * *

И пошел Иаков, как положено, в Месопотамию. Путь он держал к брату Ревекки – Лавану. У того, по слухам, были симпатичные дочурки, из которых Иаков и планировал подобрать себе супругу.

Исав же, услышав, что отец благословил Иакова на поиск жены в Месопотамии, и что родителям местные девушки не по душе, пошел к своему дяде Исмаилу и взял себе третьей женой его единственную дочь, непонятно как затесавшейся среди двенадцати сыновей Исмаила. Типа, назло родителям.

А Иакова по дороге к семейному счастью свалил сон. Нашел он себе местечко посуше, камень под голову положил и уснул. И приснилась ему лестница от земли до неба. А по ней Ангелы снуют туда-сюда. Как у нас сегодня клерки в какой-нибудь канцелярии, только небесной.

А на самом верху лестницы стоит сам Бог. Как увидел Иакова – обрадовался. Все, говорит, будет чики-пуки. Размножишься ты, сказал, без меры на все четыре стороны, и землю эту дам тебе и многочисленным твоим копиям на веки веков.

Иаков проснулся в холодном поту. А кто бы ни испугался? Но главное он все же просек, что Бог теперь будет за ним следить и помогать, если чего. Типа, большой брат следит за тобой. На всякий случай Иаков тут же поклялся, что десятую часть от всего, что бог пошлет, будет отдавать Ему обратно.

* * *

Так дошел Иаков до города Харрана – цели своего путешествия. И там, у источника увидел младшую сестру Лавана – Рахиль. Увидел и влюбился без памяти. Побежал тут же к ее отцу – своему дяде - и говорит:

- Хочешь, буду семь лет на тебя батрачить, только отдай мне Рахиль в жены.

Лаван, конечно же, согласился. Ну, во-первых, все же родственник, а тогда это что-то да значило, а, во-вторых, бесплатная рабочая сила. Что он, дурак отказываться? И стал Иаков пасти стада своего будущего тестя. Делал он свою работу очень старательно и сильно преумножил животноводческое хозяйство Лавана.

Но, практически вся библия – это мочилово и беспредел, если речь идет о боге и сплошные подставы и обман, если мы говорим об отношениях между людьми. Не минула чаша сия и Иакова.

Отпахав семь лет на дядю, Иаков стал готовиться к свадьбе. Дядя созвал множество гостей, стол накрыл, все как полагается. Иаков на пирушке нагрузился изрядно, а зря. Каждому ведь ясно, когда имеешь дело с такими родственничками, ухо надо держать востро. Короче, после первой брачной ночи, раскрылся обман.

Дело в том, что у Лавана было две дочери младшая – красавица Рахиль, и старшая – Лия, которая была не то, чтобы страшненькой, но с Рахиль ее было не сравнить. И вот, представьте себе, просыпается Иаков после свадьбы: в ушах шумит, голова раскалывается, во рту будто кот нагадил… А тут, ко всему прочему, рядом в кровати лежит и сладко себе посапывает совсем не то, что он ожидал увидеть.

Иаков бросился к Лавану, типа, что за дела. А тот только руками развел, мол, что сделано – то сделано и обратной силы не имеет. Да и вообще, говорит, у нас тут не принято младшую дочь вперед старшей замуж выдавать. Так что, хочешь теперь еще и на Рахиль жениться – не вопрос, но будешь пахать на меня еще семь лет.

Делать нечего – охота пуще неволи. Женился Иаков еще и на Рахиль и снова впрягся в работу на тестя. К слову, нужно сказать, что Лаван не был таким уж отъявленным негодяем. Просто хотел пристроить хорошо обеих своих дочерей. Как отца его трудно за это осуждать. Да и жадным он не был. Иаков жил в его доме на всем готовом, женам его папаша их еще и по служанке отдельной выделил. А что до работы – так и дома бы работать пришлось. Куда же без этого?

Так и жил себе Иаков, днем работал, а ночью жен ублажал. Правда, и служанками своих жен тоже не брезговал. И от этого гарема родилось у Иакова тринадцать детей. Лия родила ему шестерых сыновей: Рувима, Симеона, Левия, Иуду, Иссахара, Завулона и дочь Дину. Двоих сыновей – Иосифа и Вениамина - родила ему Рахиль. И по два сына родили служанки его жен. Валла, служанка Рахиль, родила Дана и Неффалима, а Зелфа, служанка Лии - Гада и Асира.

После того, как Рахиль родила Иосифа, Иаков стал срочно собираться домой. Лаван готов был оплатить услуги зятя и спросил, чего тот хочет в виде платы за труды? И тут Иаков припомнил ему ту подлянку, которую Лаван утроил ему много лет назад, подложив в кровать Лию вместо Рахиль. Злопамятный мужик оказался этот Иаков.

Он предложил Лавану безобидную сделку, мол, отдай мне весь пестрый скот, а себе оставь остальной. Это, якобы, и будет твоей мне платой. Я даже готов еще лет шесть на тебя за это поработать. Лаван, добрая душа, согласился. Иаков же проявил себя тут как незаурядный селекционер. В результате его активной деятельности на этом поприще получилось, что у него в стаде оказался хороший крупный скот, а у Лавана хилый и больной. Ну, так получилось. Кроме того, пестрого скота стало рождаться значительно больше. В конце концов, Иаков стал обладателем огромного стада, во много раз превышавшего стадо Лавана.

Видя такое дело, Лаван собрал своих сыновей, и постановили они на малом семейном совете морду Иакову начистить. Потому, как, что это такое – у одному все, а у других ничего. Правда, Иаков не стал дожидаться обещанного погрома, а взял все свое немалое имущество и свалил по-тихому с женами, детьми, рабами и всем скотом. Ну, еще Рахиль кое-чего по мелочи из имущества папаши прихватила, каких-то там семейных божков.

Лаван бросился в погоню и догнал беглецов у горы Галаад. Хотел уже, было, напасть на Иакова, но явился ему, как водится, Бог и сказал:

- Мужик, ты не прав. Он же на тебя двадцать лет батрачил. Совесть поимей.

И понял тогда Лаван, что действительно не прав и устыдился. А, устыдившись, попытался спустить конфликт на тормозах. Пришел к Иакову и говорит:

- Что же ты, втихаря смыться-то удумал? Сказал бы мне – я бы стол накрыл, посидели бы как люди, выпили. А ты, мало того, что слова не сказал, так еще и богов моих стибрил на дорожку.

Возмутился Иаков:

- На кой ляд мне твои боги? У меня свой, вон, есть – не чета твоим. Ищи, у кого найдешь – тут же ему секир башка сделаем в знак примирения.

Откуда было Иакову знать, что с богами – это Рахиль подсуетилась. Лаван устроил в лагере Иакова форменный обыск. Но так ничего и не нашел. Рахиль же просто уселась на свою добычу, прикрыв ее покрывалом, а когда Лаван пришел в ее шатер, сказала, что не может встать из-за того, что ей нездоровится. И, что интересно – это проканало. Так Лаван ни с чем дамой и вернулся.

 

Похожие статьи:

Рассказы → Страшный сон блондинки

Рассказы → Евангелие от Петровича. Книга первая: С чего все началось. Часть 1.

Рассказы → Нам так и сказали

Статьи → Барон Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врёт!

Рассказы → Евангелие от Петровича. Книга первая: С чего все началось. Часть 3.