Бунт черепашонков

Допыч уже 10 минут безуспешно пытался собрать в коробку рассыпанных синих черепашат, которые постоянно пытались от него улизнуть. Какая оказия – прямо посреди оживленного перекрестка, это ж надо было умудриться их рассыпать! Черепашата были специально выкрашены в лазурную краску, ибо собрать прыгучек, не видя их, было бы сложнее!

 

А в магазине предупреждали: только не рассыпьте, только не рассыпьте! «Накаркали, получается, разгребать – Допычу» - сокрушался в мыслях неудачливый черепаховод. Но черепашат снаружи оставалось немного, большинство уже устали выпрыгивать из коробки, только самых прытких и осталось вокруг Допыча пять или шесть штук. «Нет! Допыч проворней! Допыч всех вас переловит!» - повторял про себя горе-собиратель и продолжал ловить черепашат.

 

Прыгающая марвидианская черепаха – это ближайший родственных обыкновенных прыгучих черепах с Палиантиса. Разницы в них нет абсолютно никакой: полностью идентичные по генному набору виды. Только вот на Палиантисе они уже лет триста как не встречаются, поэтому все и забыли, что на этой диковинной планете когда-то существовал подобный вид. На Марвидиан «прыгучку» завезли тоже давно. Маленькие черепашата – особенно прыгучи. Поэтому, чтобы в случае побега их было легче найти, заметить, отыскать, их и красили в яркие цвета.

 

Зачем Допычу было столько черепашонков, никто не понимал. Прохожие сочувственно смотрели на его попытки собрать животных до кучи, но проходили мимо. Тем не менее, Допыч постепенно справлялся: из коробки усталые черепашки уже не выпрыгивали. Только на проезжей части лежали три, расплюснутых под колесами почтовой машины, синих пятна еще одного черепашонка случайно раздавил прохожий. «Ничего, - думал Допыч, - все равно брал с запасом, даже если полдесятка и сбежало, а пяток погибло – ничего. Хватит. Да, надо было таки в две коробки грузить».

 

***

 

Карпусенко время от времени поглядывал то на двери, то на коммуникатор, то на экран домофона. Все три предмета оставались неизменными: дверь – закрыта, коммуникатор – молчал, домофон – мерно подмигивал бирюзовым индикатором в левой нижней части экрана. Карпусенко ждал. И ждал, как ему казалось, уже так долго, что прошло полжизни.

 

За время ожидания он успел три раза выпить соку, умял две галеты, выпил ежедневную порцию витаминных препаратов. Еда отвлекала от мыслей, нервов, ожидания. «Где же он так долго? Задерживается? Ну почему так долго?! Нет! Это не возможно! Нужно принять еще флакон успокоительного!»

 

С этой мыслью он отправился в спальню, взял с полки ключ в виде керамической фигурки Серого Мардука и приложил его к сейфу, расположенному прямо над кроватью. Послышался металлический щелчок и еле слышный звук работы пневматического механизма: дверь легко отошла и обнажила содержимое. На первой полке стояли флаконы, мази, лежали какие-то медицинские инструменты. В глубине полки просматривались очертания каких-то медицинских приборов. На второй полке было практически пусто: пространство здесь разбавляла пара маленьких коробочек, на первый взгляд, сделанных из ламинированного картона.

 

Карпусенко схватил флакон с первой полки, отгрыз пробку и вылил в себя содержимое. После этого он с удовольствием сжал пластиковую упаковку и отправился в прихожую к сквозному мусоропроводу – выбросить пустую исковерканную капсулу.

 

***

 

- Шеф, может направить к этому придурку патруль? Его безалаберность привела уже к задокументированной смерти 4 животных! Еще два черепашонка, и мы можем взять его за безответственное отношение к животным: он их явно не собирается есть, поэтому дело мы выиграем легко!

- Капитан, я понимаю ваше служебное рвение, но все-таки их пока только четыре. Если патруль будет замечен раньше, чем он потеряет пятый экземпляр, то нас обвинят в предвзятости. И безответственность можно доказать только по отношению к тем, которые лежат на дороге. А тот который был раздавлен на тротуаре – это совместная безответственность и его, и того кто раздавил, и то, только если пострадавших будет шесть.

- Но за испорченный внешний вид города с него можно будет, как минимум, содрать штраф!

- Да, но на него никто еще не пожаловался.

- Шеф – вы буквоед, бюрократ, и с вами тяжелее, чем с прокурорами, защитниками, общественными наблюдателями и прочей умничающей публикой! - капитан хохотнул в свой коммуникатор, довольный собственной шуткой.

- Капитан, именно поэтому, - он подчеркнул эту фразу, - и именно мне - он остановился, чтобы выделить и эти слова, - мне доверен контроль в данной местности, а не вам. Продолжайте наблюдение в заданном районе! Конец связи.

 

***

 

- Нам осталось всего два варп-прыжка и мы будем на границе системы. Сигнал устойчивый, правда, несколько черепашат сбежали. И среди них есть нужная нам самочка! Если мы их отловим раньше, чем они погибнут – это будет удача. Теперь вводная, слушайте внимательно!

 

Мы забираем всех выживших бесхозных животных. Главная цель – самочка. Их у нас очень мало, если мы сможем отловить эту черепашку и сохранить ее, то еще на шаг приблизимся к решению поставленной задачи. Мы не можем ее упустить.

 

- Верховный, можно вопрос? Почему мы просто не можем забрать у курьера всех оставшихся черепашонков?

 

- В магазине, в основном, самцы, все генетически клонированные, почти одинаковые. Самочка в этой кампании всего одна. И как она появилась там – загадка даже для нас. Поэтому мы и дали сигнал забрать всех животных в магазине. Но его курьер главную цель потерял, на перекрестке. Поэтому задача усложняется. Черепашат сложно отслеживать – на это уходит много энергии, настолько много, что нам, если растратим все свои силы, может не хватить даже запаса, сэкономленного за последние 4 путешествия, чтобы вернуться домой. Правда, даже исходя из критических расчетов, у нас остается восстанавливаемый минимум, которого хватит, для доставки животных на Палиантис. В случае чего – там и отсидимся, пока наберем необходимый объем топлива. Теперь выходите на связь с Карпусенко – Мыш сделал знак рукой, и все разошлись по штатным местам корабля.

 

***

 

Допыч , довольный своими успехами в собирании черапашат, бодрым шагом продолжал свой путь. Если дальше будет все без эксцессов, то ему, возможно, даже дадут одну на воспитание. Правда, после того случая со Спаржиным, это будет достаточно сложно – после всех тех давних событий, из соображений межпланетарной безопасности, ему запретили держать животных. Но прошло целых два оборота с того времени, запрет уже закончился. Правда Допыч переживал, что не выдержит новой разлуки с новым любимцем, если и его отберут, как когда-то отобрали его сиреневую мышь с четырьмя лиловыми отростками на голове. Но Допыч уже не так прост, как раньше. Карпусенко его – Допыча – не станет обманывать: Карпусенко умный, знает законы, писал ему несколько запросов, и говорит, что животное отбирать не имеют права, только если оно, конечно, не угрожает межпланетарной безопасности.

 

Допыч держал коробку одной рукой снизу, другой придерживал крышку сверху…

 

***

 

... переступая вязкий клей, Спаржин медленно продвигался по коридору. Света от фонарика хватало в радиусе до 5 метров. Коридор был широким, пол его устилали неплотно подогнанные плиты разного размера и формы. Так что время от времени Спаржин сбивался с курса и натыкался на стену то справа, то слева. "Только бы по кругу здесь не ходить" - думал он.

 

То, что это коридор, Спаржин был уверен - легкий сквознячок постоянно дул ему в икры. Кстати, он так и не мог понять, как ему удается идти с такой дырой в ноге. Дыра была явно странного происхождения и формы - как будто ногу расплавило изнутри. Но боли не чувствовалось, рана отсутствовала - внутренние края дыры были обтянуты чистой кожей без каких либо шрамов или рубцов, походка оставалась устойчивой и он продолжал свой путь.

 

"Странно: ни звука, ни света, только этот сквозняк. Сколько еще идти?". Мысли текли медленно, но все равно как-то беспокойно, повторяясь по нескольку раз в голове. Спаржин, не то что бы очень волновался, но время от времени ловил себя на том, что часто повторяет про себя одни и те же слова: то быстрее, то медленнее, то переставляя и снова повторяя каждое слово по нескольку раз. Иногда он понимал, что начинает весь этот бред, или полубред, произносить вслух: "Сквозняк, сквозняк, сквозняк, ни света, ни звука, ни света, ни звука..."

 

- Все! Надоело! - он произнес это твердо, уверено и остановился. Высветив фонариком стену, он подошел к ней и присел, оперся спиной на вертикальную поверхность. Одна рука, опущенная на пол, таки попала на лужу слизи, которую он всю дорогу упорно обходил. Под второй рукой оказался песок.

 

"Что за дрянь?" - он брезгливо вздернул руку и попытался стряхнуть слизь. Вместо того чтобы скинуть ее, Спаржин получил обратный эффект: субстанция, как показалось ему, вроде как приклеилась к ладони и начала расползаться по руке, испуская тепло! Он испугался. Но тепло, которое шло вверх по руке, было приятным, не обжигающим. Спаржин замер и ждал. Постепенно тепло распространилось по всему телу. Когда тепло дошло до дырки на икре, он резко почувствовал жгущую боль, подскочил, подтянул штанину скафандра  и начал ощупывать ногу, пытаясь рассматривать ее и ругаясь одновременно! Боль внезапно прекратилась, также неожиданно как и началась. Наконец ему удалось осмотреть свою конечность: странно, но дырки в икре больше не было!

 

В этот же момент луч болтающегося на запястье фонарика высветил лежащую под ногами каменную плиту: на ней был рисунок. Спаржин пригляделся, присел, чтобы лучше рассмотреть. И тут второй раз за последние несколько минут ему пришлось удивиться: рисунок изменялся, линии его перетекали плавно из одной в другую, образуя знакомые контуры!

 

" Да это же иероглифы с Палиантиса! Что за день такой?!" – пронеслась волна удивления в его голове, после чего Спаржин снова потерял связь с реальностью, или тем местом, в котором находился.

 

***

 

Войлочная обивка почти смягчила удар Допыча об стену. Какое же это было физически знакомое ощущение. И место было знакомое, и ударивший его, Допыча, об стену следователь первого уровня дознавания – тоже знаком.

- Дежавю – думал Допыч и мысли его текли как сквозь пелену, только не влажного тихого тумана, а через тяжёлую дымовую завесу, в которой вот-вот потеряешь сознание, - Это все Спаржин и Мыш, хотя… причем тут Спаржин? Да и Мыш – о нем давно никто не слышал…

- Очнись, очнись же – дознаватель тряс его за плечо – да очнись ты! Фух, очнулся! Еще раз спрашиваю, по-хорошему: Допыч, Спаржин или Мыш не пытались выйти с тобой на связь?

- Я не пойму, - начал было Допыч, но человек его резко прервал, прикрыв ладонью рыбий рот допрашиваемого.

- Меня, - начал следователь медленно и чеканя каждый слог, - абсолютно не интересует, что ты думаешь! Меня интересуют только ответы: «да» и «нет»! Давай сначала: хочешь еще удар в голову?

- Нет, - среагировал Допыч, понимая, что у него все болит, и что он только что вернулся в сознание.

- Отлично. Молодец, понимаешь. Теперь Спаржин и Мыш. Они не пытались выйти с тобой на связь?

- Нет.

- Хорошо. Что тогда делают черепашки в твоем аквариуме?

- Да.

- Что «да»?

- Черепашки в моем аквариуме – жалостно и испуганным тоном заныл Допыч, - ой, я хотел сказать «нет»! – и он забился в истерике от страха, что его снова будут бить, после чего заплакал. Крупные безмолвные слезинки потекли по его рыбьим щекам, жабры на шее конвульсивно содрогались, не демонстрируя привычную им ритмичностью движений.

 

- Отойди от него, ты перестарался – прозвучал голос из динамика откуда-то сверху, - Все свободен, дальше мы сами…

 

Дознаватель вышел. Дверь плотно притянуло доводчиком, после чего комната начала бесшумно наполняться водой, которая прибывала из нескольких щелей снизу. Допыч почувствовал тепло, исходившее от жидкости, медленно осмотрелся и увидел откидную полку на уровне окна. Он встал, подошел к ней, проверил безвольным движением крепления и понял, что его можно открыть. Следующим движением он откинул её от стены и забрался на образовавшуюся плоскость – купаться сейчас ему не хотелось. После этого подачу воды остановили, и она начала уходить обратно, через те же щели в полу.

 

Из динамика раздался голос: «Вы голодны?». Допыч отрицательно покачал головой. «Хорошо, отдохните, а после вам принесут ужин».

 

***

 

- Советник, что-то происходит, а нам - не докладывают. Вы же знаете, что Звездная безопасность не любит, когда от нас скрывают такие важные процессы, события и явления, к которым в первую очередь относятся и зашкаливания ментального фона. Или вы забыли вашу должностную инструкцию, присягу и законы Обитаемых миров о безопасности?

- Нет, что вы! - краснея, отвечал Советник, - мы просто хотели полностью оценить картину происходящего и никаких явных признаков агрессивности со стороны наблюдаемых не видели, не фиксировали, а источником фона, как мы думали, был совсем иной объект.

- Что за объект? - властно спросил человек по другую сторону экрана

- Активизировался объект Допыч. Он уже давно был в тени, вел спокойный образ жизни, а его фон, как только немного повысился, сразу же обратил на себя внимание. И мы взяли этого "любителя животных" под наблюдение. Максимально фон вырос, когда его допрашивали. Но он у нас под полным контролем: воля сломлена, физически и духовно деморализован полностью.

- Вашей компетентности не хватило на то, чтобы отследить все объекты, и это притом, что у вас есть все допуски и оборудование. Фонит не Допыч. Фонит - Грац.

- Как Грац?! - испуганно воскликнул Советник, - Грац тихо сидит и не дергается. Наблюдение за ним - круглосуточное! Он только ест, пьет и время от времени требует новую радужную пружинку, вместо испорченной - кольца часто цепляются за чешуйки и игрушка запутывается... - голос его становился все тише и неувереннее, по мере того как удивление и злость на лице собеседника проявлялись все отчетливее. И последние слова он буквально тихо промямлил: "Грац под полным контролем".

- Довольно! - яростно закричал на него собеседник, - Грац у них под контролем - язвительно прошипел представитель Звездной безопасности, - вы еще до сих пор считаете его Грацем? Как можно называть человеческим именем 4-метрового ящера? Вы в своем уме?!

- Согласен с вами, - почтительно залепетал Советник, - но формально он - Грац, житель нашей планеты, хоть и перево-о... во-о...воплощенный - заикаясь закончил чиновник. Он немного успокоился и добавил: "И это - согласно визы Звездной безопасности".

- Я знаю, - более спокойно рявкнул звездный инспектор, - но вы сами должны понимать, что он давно уже не человек.

- Но при этом он наш гражданин, и никто не имеет права его обвинять в чем-либо и подозревать. Мы же не можем его просто так утилизировать, как животное. Это против всех законов Обитаемых миров, инспектор, при всем моем уважении, - уже более уверенно закончил говорить глава администрации.

- Усильте охрану и наблюдение за гражданином, - он сделал паузу, и нехотя, как бы удивляясь самому себе, выдавил из своего нутра последние слова - за гражданином Грацем. И помните - минимальные отклонения, самые незначительные несвойственные события - докладывать непосредственно мне. Мы соблюдаем все права граждан, и вы их правильно соблюдаете, но это не освобождает вас от ответственности по сохранению безопасности граждан не только вашей планеты, но и граждан всех Обитаемых миров. На связи! - жестко подытожил инспектор Звездной безопасности и, не прощаясь, отключил свой монитор.

 

***

 

Спаржин очнулся – он дрожал от холода. Спина взмокла. «Не хватало еще заболеть» - подумал он. Космолетчик ощупал спину. Случайно рука коснулась стены – по ней текла вода. «Хорошо – хоть не слизь» - он быстро встал, открыл пульт управления скафандром, расположенном на рукаве, и включил подогрев. Чувствовал себя Спаржин бодро, есть не хотелось, что показалось ему странным.

Включив фонарик, он снова двинулся вперед, как и раньше постоянно натыкаясь на стены. «Что за коридор? Кто его строил? – думал он, – Не ясно: то шире, то сузится, повороты постоянные, толком не понятно куда идешь…».

Вдалеке появилось небольшое пятно света.

 

«Наконец-то, хоть что-то позитивное за сегодняшний. Интересно, сколько времени я уже здесь нахожусь? Два раза был в отключке. Ну, пусть спал часов по восемь. И прошел уже километров 20-25, медленно, но иду». Он глянул на экран пульта управления скафандром– на нем отображалась все та же информация: «25 мая 2440 года, 27:24:03, точка пребывания: 144:46-77:12 – Палиантис, температура: +18, влажность: 100%, состав воздуха: ...».

Света стало больше, Спаржин выключил фонарь. Он уловил еле слышимый цветочный аромат. «Цветы? Откуда в этом гроте цветы? Хотя почему в гроте? Может это шахтная выработка?» Аромат усиливался. Света становилось больше. Коридор выровнялся, стены постепенно расширялись, и Спаржин вышел в огромный освещенный зал. Весь пол устилал плотный ковер из ярких маленьких цветов.

На краю этой поляны взгляд купался в игре ярких весенних красок. Цветы были по колено, не больше. Одни напоминали миниатюрные гиацинты, тюльпаны и ирисы. Другие были похожи на примулу, небольшие розы или хризантемки. Листья и стебли излучали изумрудные, малахитовые и пастельные зеленые оттенки. Спаржин присел и начал рассматривать поляну.

Перед ним находились собранные в веретёна лиловые, ярко синие и белые с голубыми прожилками колокольчики гиацинтов. На тонких стрелках взвивались желтые, фиолетовые и почти прозрачные полуоткрытые бутоны ирисов. А микро-тюльпаны играли пурпурными, розовыми и оранжевыми красками на лепестках самых причудливых форм: с рваными, с вихрастыми или строго окаймленными краями.

Рядом расположились разноцветные примулы: желтые сердцевинки бутонов переходили в красные сочные лепестки, другие были разрисованы чередующимися розовыми и белыми стрелками, которые следующий цветок оттенял насыщенным сливовым колером с тонкой, но четко очерченной белой полоской по всему краю лепестков. Потом он увидел островки петуний, фиалок, гвоздик. Розы – все возможные радужные оттенки от бледно зеленых и нежно желтых до практически черных бархатных. «Сколько же здесь их? И как пахнут, а какие маленькие?» - в голове просто кружилось от такого изобилия красоты. «Праздник цветов, фестиваль красок какой-то» - удивленно думал странник.

Спаржин протянул руку и попытался оторвать себе розовый тюльпан с белыми перышками по краям. Растение крепко держалось в грунте. Он потянул сильнее – растение не поддавалось. Космолетчик снял перчатку, взялся пальцами за стебель и попытался еще раз оторвать растение. Стебель оказался упругим и крепким. Спаржин озадаченно посмотрел на поляну, снова протянул ладонь и попытался просто сломать стебель, но растение не поддалось и даже не согнулось.

- Да что же это за место такое?! – огорченно воскликнул он вслух, - Ни цветов нарвать, ни время узнать, что происходит?! - Спаржин уже просто сорвался нв крик, глядя то вверх, то по сторонам, - Что здесь происходит?! Зачем я здесь?! Кто меня сюда затащил или что?! Что происходит?!!!

Наоравшись, он в сердцах рухнул на колени перед поляной, согнул спину и начал смеяться, закрыв лицо руками. Запах цветов усилился, свет стал мягче. Спаржин поднял голову и смотрел на цветы, силясь понять: зачем он здесь, что это за странное место? Глядя на поляну, ему почудилось, что этот живой ковер шевелится, будто кто пытается пройти между растениями, раздвигая их стебли и листья. Метрах в 100-120, цветы один за одним кто-то отодвигал, затем шевелил следующие, а ранее побеспокоенные листья и бутоны возвращались на свои места. Однозначно – кто-то пробирался к нему через это яркое цветочное море. Кто-то маленький, потому что разглядеть его было невозможно.

Спаржин прикинул варианты. Первое что пришло в голову – змея или ящерица. «Или ещё что – к странностям тут пора привыкнуть» - подумал он, и на всякий случай встал и сделал пять шагов назад от края поляны - к нему вернулось присутствие духа. Из зарослей цветов, через несколько секунд ожидания, к нему вышел... …Мыш.

 

***

 

Допыч открыл глаза. Над ним раскинулось изумрудное небо, наполненное легкими перистыми облаками. Зеленоватая дымка перемещалась по небосводу, играла в одну ей понятную игру – рисовала странные узоры, в которых Допыч пытался, но не смог узнать ни единого знакомого образа. Было спокойно.

Ему показалось, что события последних часов – просто сон: страшный, случайный, кошмарный момент – мало ли их было в его жизни? И все что случилось до этого – тоже сон. Он сделал глубокий вдох. Жабры на шее приятно всколыхнулись, но дикая боль внезапно прорезала всю грудную клетку. «Да что же это такое?!» Он поднял руку и дотронулся до лица: боль и тут дала знать о себе – все лицо болело, лоб опух, на одутловатых губах были свежие следы недавно засохшей сукровицы. «Значит не сон» - подумал Допыч и опустил руку на землю, – «Тогда где это я?». С трудом он сел и начал оглядываться вокруг.

Поверхность вся была устлана розовой травой до самого горизонта во всех направлениях, воздух свежий, влажный, теплый. Дышалось легко. Рядом копошилось какое-то животное. Допыч развел траву руками и увидел одного из синих черепашонков.

- Нет, не сон… - обрадовался он, озадаченно оглядываясь и пытаясь одновременно понять, как тут оказался, при этом нервно поглядывая на перепачканное краской земноводное - Ну хорошо, что хоть ты нашелся!

- А я и не терялся - ответил ему черепашонок. Не то чтобы Допыч удивился говорящей черепашке, но голос ее показался странным, неестественным, как будто Допыч всю жизнь до этого только и делал, что общался с мардивианскими представителями тамошней фауны. Он внимательно посмотрел на собеседника и произнес:

- А зачем было убегать? Вы невыносимые существа: сначала как блохи в разные стороны распорошились, а потом как ни в чем не бывало – не убегали мы никуда! - возмутился он, - жаль Карпусенко... - на этих словах он почему-то осекся и зажал себе рот плавником.

- А что Карпусенко? Карпусенко тут вообще ни причем. Это ведь ты нас нес, а не Карпусенко.

 

За стеной камеры, в комнате наблюдения Советник тихо зашипел на дознавателя: "Теперь мягче с ним, мягче - он сам все расскажет". Тот только отмахнулся от главы администрации, давая понять чиновнику, чтобы не мешал работать.

 

- Да, Карпусенко - ни причем, - подтвердил Допыч, помолчал и перевел тему -  Я, наверное, попрошу его, чтобы тебя оставили мне - я очень хотел оставить одну черепашку себе. Ты, надеюсь, не против?

- Я? - удивленно переспросила черепашка, - не знаю даже, я не думал об этом, - вопрос явно застал врасплох, и выкручиваясь из ситуации, животное продолжило, - возможно, наверное. Но надо все обдумать и обсудить.

- Это верно, - оживился Допыч, - я не хочу тебя принуждать. Если ты убегал от меня - на то, значит, были причины. Я, кстати, правильно говорю: ты он или она?

- Я - он. То есть, я - черепашка, черепашонок, в смысле.

 

"Изъясняйтесь ясно, не путайтесь, - шипел в ухо дознавателю Советник, - он не так прост, как прикидывается, этот рыбий хвост". На что дознаватель только снова, но еще более энергично, отмахнулся и зло посмотрел на чиновника.

 

Допыч втупился взглядом в черепашонка и замолчал. Со стороны казалось, что он изучает его, поворачивая голову то одной стороной, то другой, пытаясь пристально рассмотреть зверушку своими сферическими глазами. Дознаватель и советник заволновались: неужели обнаружил обман? Молчание напрягало, и дознаватель начал говорить:

 

- Я хочу, чтобы все было как у меня на родине. Ты мне создашь такие условия?

- Я не знаю. А ты откуда?

- Мы родом с Палиантиса, но я там никогда не был.

- Я тоже - вздохнул Допыч.

- Давай почитаем про эту планету. Для начала мне будет достаточно еды и коробки для сна, но потом, обещай мне, ты все сделаешь как на Палиантисе: разложишь разноцветные камни и поставишь светильник с регулировкой включения по времени. Мне кажется, что должны быть камни. И будешь заказывать мне травы с Палиантиса и мертвых насекомых. Только - обещай.

- Конечно. Конечно - все это я сделаю.

- Только Карпусенко не говори - я не хочу попасть к нему в руки.

- Но он мой друг, это он сказал вас забрать, он должен знать - Допыч говорил откровенно, но вяло, как будто что-то связывало ему мысли, язык и весь речевой аппарат, - мне так спать охота. Я посплю, а ты никуда не уходи, хорошо? – добавил он жалостливым просительным тоном - и не прыгай никуда, хорошо?

 

После этих слов Допыч зевнул, мерно потянулся и закрыл глаза.

 

- Под любым предлогом - Карпусенка этого сюда, бегом, пока и его не "заснули" - прокричал дознаватель куда-то в угол.

 

***

 

- Не смотри на меня так - это я. Здравствуй, Спаржин.

- Но как, Мыш?! - удивленно, взволнованно и с претензией в голосе закричал космолетчик.

- Помнишь, я тебе говорил: "Время молчать", "Время ждать", "Время учиться"? Так вот - эти времена прошли. Теперь время действовать. Я принял решение и подарил тебе самое великолепное видение в твоей жизни, я поместил тебя в самый яркий и красивый мир, который доступен твоему сознанию, а ты - нервничаешь. Помолчи, успокой свои мысли - со мной ты в безопасности.

 

***

 

Сработала сигнализация. Четверо полицейских резво ворвались в дом и один из них прокричал: "Всем гражданским покинуть дом - обнаружена фоновая аномалия. Снаружи вас встретят и проведут соответствующую обработку по очистке и деактивации негативных излучений". На его слова никто не откликнулся. Полицейский показал несколькими жестами "разойтись, внимание, берем всех", и стражи закона занялись исследованием помещения. Обойдя первый этаж и никого не обнаружив, они по очереди, прикрывая друг друга, поднялись на второй уровень. Далее стражи разделились и по двое разошлись в разные крылья второго этажа. Через несколько минут главный группы дал всем команду выйти к нему на террасу, где он обнаружил кое-что.

 

Вся терасса была усеяна пластиковыми стаканчиками, флаконами из-под успокоительного, картонными упаковками и блистерами, в которых продавали антидепрессанты и другие лекарства. Под краем навеса в кресле-качалке сидел Карпусенко с открытыми глазами, не реагируя даже на приличные толчки штатной дубинки. "Он в отключке - забираем депрессирующего, подгоните бот прямо сюда - нечего этого борова вручную таскать" - проговорил главный и кивнул в сторону мирно сопящего гражданина. После он переключился на другой канал, судя по выражению лица, очень важный и доложил по всей форме: "Он у нас... Понял... Принято к исполнению". После снова переключил канал и еще раз скомандовал: "Резче, господа полицейские, резче - этого клиента очень жаждут видеть в Центрополии, резче, резче!"

 

***

 

На корме копошилось три десятка существ в ярких зеленых скафандрах. Они работали слажено: половина держала длинный прозрачный трубопровод, а вторая часть бригады ловко орудовала приспособлениями для монтажа. Группами по трое они прижимали специальными зажимами трубопровод к корпусу, а четвертый пристреливал крепления к корпусу и прозрачному шлангу одновременно из странного раздвоенного монтажного "пистолета". После трубу дополнительно прищелкивали специальным полуободом через каждые три крепления.

Судя по длине проложенной трассы и оставшемуся участку, работы у этой бригады оставалось максимум на несколько часов. Мыш находился в рубке и контролировал работу по монитору, оставаясь на связи с Хранителем янтарной капли, который руководил работами снаружи.

- Верховный, шестой участок готов, мы можем соединять все трубопроводы вместе и подключать их к общему сепаратору.

- Хорошая работа – медленно проговорил Мыш, пытаясь не терять связь со Спаржиным, который в это время начал только приходить в себя, - завершайте подключение и можете возвращаться на борт.

После Мыш снова переключил внимание на своего бывшего хозяина.

- Я вижу тебе уже лучше, Спаржин. Я знаю, всегда знал, что ты сильный и выдержишь все. Теперь я могу открыть тебе твое предназначение.

- Мыш, - заговорил Спаржин, - объясни, зачем это все происходит, что ты затеял?

- Ничего. Абсолютно ничего страшного для вас - людей. Мы хотим одного - восстановить Палиантис, вернуть систему Фозис в естественную фазу развития. Иначе гибель 12 миров Фозиса приведет к необратимым изменениям всех Обитаемых миров. Ничего не бойся - просто помоги нам. Твоя задача - удержать людей, говорить с ними, чтобы они прекратили освоение наших миров. Вы их не губили, но вы их добьете. А наша задача - сохранить их, в том числе и для вас.

- Но что произойдет, если меня не послушают?

- Послушают. Иначе всем будет плохо. Я дам тебе доказательства - я покажу тебе , что произойдет и объясню законы этих процессов. Ты будешь говорить уверенно, ясно, понятно. Люди не слушают нас, но послушают тебя. Само твое появление будет фактом того, что к тебе стоит прислушаться, ведь тебя не было в обитаемых мирах больше двух оборотов!

- Как это так, мы что, по-твоему, не виделись два оборота?! А где же я был, где ты был?! Почему я должен слушать тебя, если ты запротирил меня в это место и лишил памяти, свободы, жизни?! - Спаржин уже орал на Мыша, высказывая негодование его самоуправством.

- Успокойся, ты ничего не потерял. Оборудование и ресурсы для восстановления нашего мира почти готовы - и пришел твой черед, чтобы нам помочь. Ты не выбирал свою судьбу - ты стал орудием судьбы. Ты лучше других понимал нас. И твоя жизнь важна вселенной также, как жизнь самого маленького зимующего микроба на самом крайнем метеорите Обитаемых миров. Ты - не выбирал, я - не выбирал, так решила наша Вселенная, которую мы с тобой слышим и чувствуем, каждый в меру развития своих чувств. И я скажу больше - у тебя уже нет выбора. У тебя только один выход - принять свою судьбу и выполнить поставленную Космосом задачу. А если ты сомневаешься - выходи и убедись, что другого пути у тебя нет. Ты - свободен, - произнес Мыш , развернулся и быстро исчез в цветах.

Спаржин не ожидал такого поворота и кинулся догонять питомца, но быстро потерял его из виду. Он прошелся по поляне, раздвигая сапогами цветы, и всматриваясь в их заросли. Мыш пропал. Не долго думая Космолетчик направился к центру поляны, полный решимости пересечь ее и дальше искать выход из этого странного места. Как только он дошел до центра, то сразу почувствовал необычайную легкость во всем теле и понял, что проваливается куда-то под цветочный ковер. Все его невесомое тело окутало мягкое тепло, напоминающее своими прикосновениями нагретое банное полотенце. Его окружил спокойный, приятный глазу оранжевый свет.

Кружась по спирали, Спаржин медленно-медленно опускался вниз. Мысли его были путанны, все время перескакивали то на Мыша, то на эту странную поляну, то на Палиантис и странные слова Мыша о его выборе-решении и невозможности что-либо менять в предначертанном Космосом порядке событий.

 

***

- Запускайте сепаратор - Проводник уже в дороге. Хранитель чистого пути, что с флотом людей, они далеко ?- спросил Мыш у розового одноглазого оператора с тремя полосатыми отростками, формировавшими гребень на черепе.

- Они в половине варп-прыжка отсюда - скоро будут. Надо как можно быстрее активировать Проводника.

Мыш одобрительно кивнул и перевел взгляд на монитор, в котором отображался сепаратор, залитый ярким оранжевым светом. По центральной оси устройства время от времени поднималась вверх струйка красного дыма, собиралась под верхом стеклянной колбы и конденсировалась в густую липкую жидкость, которая мелкими тяжелыми капельками падала обратно на дно сепаратора, застеленное густым красным дымом.

В этот же момент в своей камере очнулся Допыч, увидел копошащегося у полки синего черепашонка. Не долго думая, он схватил животное, перевернул его в ладони на спину, быстрым движением вставил пальцы в шейное отверстие, схватил голову, вытянул ее, перехватил большим и средним пальцами, вставил под горло черепашонку указательный палец и со всей силой шарахнул земноводное головой об край полки, размозжив ее до кровавого месива. После чего он скинул трупик на пол нервным резким движением. Плоть начала медленно испаряться, формируя небольшое облачко густого пара.

 

- Верховный, Курьер готов к поиску, - проговорил Хранитель чистого пути, - он в сознании и из него можно вытягивать.

- Действуйте! - скомандовал Мыш, - Нам нужно как можно быстрее найти самочку!

 

***

 

- Все готово к атаке?

- Да, господин Глава администрации Обитаемых миров. Флот будет на исходной через несколько часов. Боезапаса хватит, чтобы уничтожить эту странную планету всего за 10 минут.

- Что на планетах системы Фозис?

- Мы арестовали большую часть владельцев мышей. Многие прячутся, но мы их отлавливаем и нейтрализуем. Животных - часть изолировали, часть – уничтожены при попытке скрыться.

- Хорошо, продолжайте работать. Докладывать мне лично каждые полчаса. Где глава Звездной безопасности?

- Он лично координирует работу в мирах Фозиса.

- Организуйте мне связь с ним, хочу выслушать его лично.

- Конечно, несколько минут – и я настрою канал...

 

***

 

Два крейсера практически вплотную подошли к планете. Орбитальная группировка обороны северной части Палиантиса была ликвидирована, и ничто не мешала этим двум громадинам начать его бомбардировку. Три штурмовых корабля висели пока на небольшом расстоянии. Армия Планетарной обороны потерпела сокрушительное поражение, и флот людей приступил к наземной части операции.

Первый крейсер начал снижение к атмосферной области планеты. За ним выдвинулся один из «штурмовиков». Через три секунды заряженные метеориты полетели на главный континент. Наземная оборона пыталась их ещё отбивать, но через 20 минут небо буквально полыхало от болидов, начинённых вакуумными зарядами.

Огромная озоновая дыра разрасталась прямо на глазах. Палиантис начал оголятся – от северного полюса на три четверти широт уже никто не мог оставаться здесь в живых. Десантный корабль спустился ниже бомбардировщика и выпустил первые сотни ионизаторов по периметру озонового котла: все, что не сгорело от вакуумных бомб, дожгли плазма-установками.

А дальше началось неописуемое: в южной части планеты разразились сотни мощных ураганов, сметая все на своём пути, стремясь к свободному северному полюсу. Первый крейсер, выпустив остаток заряженных вакуумной смертью метеоритов, начал возвращаться на позицию, штурмовой корабль с разряженными метеорными установками последовал за ним. На передовую выдвинулся второй крейсер, за ним практически одновременно стартовали и оставшееся «десанты».

Выждав 40 минут, когда на полюсе снова собралось достаточно газа, крейсер выпустил очередную партию вакуумных бомб. Заряды, в разряженной атмосфере рвались уже не так громко, но теперь в дыму и поднятой с поверхности пыли были четко заметны схлопывания остатков воздуха. Они принимали вид торообразных колец с мгновенной искристой вспышкой по центру. «Десанты» на этом этапе разделились и разлетелись в диаметрально противоположные стороны, к более чистым областям, куда не доставали метеоритные заряды. Здесь они также выпустили ионизаторы, которые спокойно, не опасаясь ответного удара, дальше полосовали искромсанную атмосферу Палиантиса.

К южному полюсу тем временем подошла штурмовая бригада из ударного крейсера, нескольких шатлов и четырех транспорт-технических барж. Шатлы покружили возле нескольких орбитальных пушек, которые их проигнорировали. Это означало одно – управления обороны с поверхности больше нет. Тут же к ним подошла баржа, из нутра которой вынырнуло около трех десятков юрких катеров. Они за несколько минут подцепили огромную желтую пушку и отбуксировали ее прямо на транспорт. За полчаса громадина была разделена на 6 огромных кусков, которые по отдельности затянули в трюм. Как только ее разборка окончилась, на палубу подтащили новый кусок смертоносного, но уже безжизненного оружия.

Южное полушарие Палиантиса терзали ураганы. Селения и базы были сметены, по планете тянулись полосы дыма. Только с экватора еще пытались взлетать одинокие шатлы, которые добивали усиленные патрули землян.

К концу операции вся жидкость, которая не успела испариться, на планете замерзла. Анализ атмосферы показал, что сероводород, угарный газ и миллионы примесей заменили так необходимый этим формам кислород и азот. За три неполных часа все было кончено: жизнь на Палиантисе была купирована полностью. Без шансов, без переговоров и без каких-либо сомнений или сожалений об оставшихся там. Земляне развернули свой флот и отправились на границу этой звёздной системы, к своему большому транспортнику – БТК с парадоксальным названием «Давион-Жизнь», готовым к дальнейшему патрулированию очередной необитаемой галактики. И на этом месте Спаржин снова очнулся: была ночь, шел дождь. Струйки воды стекали по лицу. Во рту у него пересохло: он жадно открыл рот и начал слизывать капельки дождя. Маленькая лапка тронула его за ногу, и от этого неожиданного прикосновения Спаржин даже вздрогнул.

 

Космолетчик посмотрел на землю: рядом сидел Мыш и глядел на него как всегда: своим фирменным немигающим, сверлящим взглядом. “Еще немного осталось: скоро привезут черепашонков, и мы снова заселим эту планету” - произнес он. Спаржин молчал: его мозг начинал снова кипеть от непонимания, от выходок Мыша, от всего увиденного и пережитого за этот кусочек времени, который он даже толком определить не мог. Он глянул на экран пульта управления скафандром, но нового ничего так и не увидел: «25 мая 2440 года, 27:24:03, точка пребывания: 144:46-77:12 – Палиантис, температура: +18, влажность: 100%, состав воздуха: ...» .

Похожие статьи:

Рассказы → Космические мыши