Червяк приподнялся на кончике хвоста, вытянулся в струнку, повернулся вокруг оси. Отыскал господина Мозеса и уставился на него. Красные глаза его медленно моргнули, маленький каплевидный зрачок расширился, вытянулся вертикально. Глава Ордена Белой Розы, встретив взгляд красных кошачьих глаз, попятился.
Червячок поводил головой, принюхиваясь, потом опустился на землю и неторопливо пополз в сторону господина Мозеса, выбрасывая вперёд колбаску малинового тельца, как огромная, упитанная гусеница.
Господин Мозес отступил, не отводя взгляда от ползущего к нему лоснящегося малинового тела, взмахнул руками, словно пытаясь оттолкнуть надвигающуюся опасность.
— Нет! Только не это!
Брат Альфред закрыл лицо руками. Сквозь пальцы донеслись слова: «И сущность твоя исчезнет, развеянная по ветру, и поглотит тебя геенна огненная…» Магистры опустили головы, повторяя за Альфредом слова глухим речитативом. Заплакала сестра Гонория, цепляясь за престарелого магистра Евстахия, безучастно наблюдавшего за мечущимся в панике Мозесом
Остальные люди, сбившись кучкой возле невозмутимого господина Кулябина, смотрели, как пятится от чего-то невидимого, нелепо машущий руками чиновник, бормоча и выкрикивая непонятные слова. Вот он запнулся, хватаясь за воздух руками, и упал на спину. Сел на землю, и стал отползать, взрывая траву каблуками новеньких ботинок. Спина его наткнулась на плоский валун, он вжался поясницей в камень, и застыл на месте.
Подняв руку с перстнем, знаком главы Ордена, выбросил вперёд раскрытую ладонь. Взглянул выкатившимися, застывшими глазами на неспешно приближающего червяка.
— Вы тоже погибнете, несчастные! — выкрикнул визгливо. — Вы ничего не поняли! Они придут за вами! Они уже здесь!
— Взять! — мстительно крикнула Астра. Странная, мучительная жажда, желание уничтожить это жалкое подобие человека судорогой сжало ей внутренности.
Червяк приподнялся на нижней половинке, выгнулся, свернулся в кольцо. Внезапно распрямился, как отпущенная пружина, и исчез, размазавшись в воздухе. Шею господина Мозеса окутало дрожащее малиновое сияние. Он дико взвизгнул, хватаясь за горло руками. Повалился спиной на камень, выгнувшись и судорожно забив ногами в воздухе. С дёрнувшейся ноги слетел новенький ботинок, совершил кувырок в воздухе, и шлёпнулся на траву. Визг превратился в хрипение, ноги дёрнулись в последний раз, господин Мозес спазматически выгнул спину, скатился с камня под ноги ошеломлённых зрителей и затих.
— Боже мой, — сказал хрипло премьер — Боже мой. Что это?
Завыла, засунув кулачок в рот, сестра Гонория. Судорожно закашлялся, закрываясь платком, и тараща глаза на скорчившееся тело, пухлый иноземец в бабочке. Лицо его обмякло и покрылось обильной испариной.
— Время вышло, — раздался голос. Смутно знакомый и одновременно чужой, он жутким гулом накрыл поляну. Прокатился, как гром, и отдался в голове у Астры звенящим эхом. Она отвела глаза от бывшего главы Ордена Белой розы, превратившегося в пустой мешок, опавшим пузырём распластанный на земле. Бурлящая внутри радость утихла, и мстительная жажда убийства мгновенно пропала, сменившись сосущим страхом. Малиновый червячок, неведомо как очутившийся возле неё, обернулся вокруг ноги и сжался в плотный валик. Астра почувствовала, как дрожит тугое малиновое тельце, цепляясь за хозяйку.
Неспешно ступая, на середину каменного круга вышел человек. Здоровяк в потрёпанной матерчатой куртке и пятнистых штанах. Почерневший от копоти котелок привешен за дужку к поясу. Грубые ботинки на ребристой подошве заляпаны присохшим илом, к илу прилипли сухие сосновые иглы.
Верзила вышел в середину, повернулся кругом, оглядел поляну и неторопливо двинулся к алтарю. Похлопал ладонью по шершавой поверхности, и легко запрыгнул на алтарь, удобно усевшись в каменную впадину валуна.
Астра видела, как дрожит вокруг него воздух, будто нагревшийся газ над раскалённой пустыней. Он мельком глянул на неё, и она, в приступе ужаса, заметила невыносимо яркое, лиловое сияние, вспыхнувшее на миг, и сразу приглушённое, будто на солнце навели закопчённый кусок стекла.
На одно, краткое мгновение настала полная тишина. Потом раздался тихий, сперва очень тонкий, как звон вьющегося комара, звук. Звук усилился, достиг высшей точки и оборвался, будто лопнула струна. Где-то, внизу, под ногами, что-то дрогнуло. Вздохнула и заворочалась земля.
Затряслась мелкой дрожью трава под ногами. Астра в ужасе взглянула вниз, и увидела, как в воздух поднимается белёсая, поблескивающая в лучах солнца, тончайшая взвесь земли, песка и травяной трухи.
Гудящий звук вновь вынырнул из небытия и принялся нарастать, сменив тональность. Теперь в нём слышались басовитые ноты, как от налетающей издалека плотной стаи гигантских шмелей. Астра подняла голову, словно и впрямь боясь увидеть диковинную полосатую армию мохнатых существ, и ужаснулась.
Горизонт, до этого заслонённый стеной сосен, был виден весь, до края земли. Сосны вибрировали, раскачиваясь, как от сильного ветра. С машущих в беспорядке ветвей сыпались иглы. Горохом застучали по земле, подпрыгивая и раскатываясь по сторонам, колючие бурые и зеленоватые шишки.
Край горизонта потемнел, подёрнулся серой дымкой, которая быстро темнела и наливалась багровым светом. Земля дрожала всё ощутимее, и плоские камни на поляне зашевелились. Только алтарь стоял, как прежде, и сидел, упёршись ладонями в камень и глядя в пространство, плечистый, светловолосый человек в потёртых штанах и линялой куртке.
Гудение стало оглушительным, оно заполнило всё небо. Со всех сторон налетел порывистый ледяной ветер, солнце пропало, задвинутое внезапно набежавшими рваными чёрными облаками, похожими клочья клубящейся сажи.
Край горизонта поднимался, заворачиваясь кверху, будто гигантский ковёр. Земля под ногами ходила ходуном, издавая тяжёлые, стонущие вздохи, как будто под толстым одеялом ворочался больной человек.
— Нет! — крикнула Астра, не слыша себя. — Нет!
Она зажмурилась, не в силах смотреть. Ногу сдавило дрожащее, тугое тельце червяка, и Астра уже её не чувствовала. Ледяной воздух колол лёгкие, он забрался под одежду и сжал тело, как придонная вода на большой глубине. Низкий, тянущий душу гул вибрировал на пределе слуха, разрывая на части окружающее пространство.
— Время вышло, — повторил голос, и она открыла слезящиеся глаза. Это говорил он. Здоровяк в линялой куртке и грязных ботинках.
— Ты точен, брат, — ответил другой голос, выше тоном. Через поляну шёл, неспешно, словно ничего не происходит, ещё один человек. В иссиня-чёрных тучах возник просвет, солнце выбросило вниз, на землю, осязаемо плотный пучок лучей, образовав огромный световой стакан. Воздух на поляне застыл, превратившись в прозрачный, янтарного цвета сироп. Замерла на лету, невыносимо медленно взмахивая стеклянными крылышками, метнувшаяся через круг испуганная стрекоза.
Астра поняла, что, кроме неё, этого никто этого не замечает. Люди замерли с искажёнными ужасом лицами, подняв руки и открыв рты. Размазавшись в движении, застыли качающиеся под ветром верхушки сосен. Затихал, отдалённым раскатом грома, жуткий низкий голос.
Астра взглянула на вышедшего из-за спин застывших, как статуи, людей человека, и встретила белозубую улыбку полицейского следователя Анатолия Збигневича. Теперь она видела, что облик выглаженного, в ладно сидящем тёмно-синем костюме и ослепительных манжетах, полицейского, лишь маска. Из-под привычных уже черт следователя выступили другие, ей незнакомые. Лицо его и фигура оказались чем-то похожи на майора, но это был другой человек.
Он посмотрел на неё, раздвинув губы в улыбке, и она содрогнулась. Он даже не светился — то был сам огонь. На краткое мгновение Астру ослепил жуткий бледно-оранжевый краешек, и она отшатнулась. Невыносимо было даже видеть это.
Он прошёл мимо, приняв как должное, что она уступила дорогу, и остановился напротив устроившегося на алтарном камне белобрысого здоровяка. Привычным жестом подтянул манжеты, и встал, уперев ладони в бока.
— Ты точен. Место и время встречи просто идеальны. Так что — чья партия?
Белобрысый верзила пожал плечами, глядя на него без улыбки. Провёл крепкой ладонью по волосам, взъерошив серебристый ёжик.
— Это ты у нас умник. — Низкий голос его больше не гудел так страшно, и показался бы Астре даже приятным, если бы она не слышала его раньше. — Я просто закончу матч.
— Я думал, тебе нравится играть.
— Они мне больше не интересны. — Белобрысый поморщился. — Они стали убивать сами себя. Пауки в банке, инфузории. Надоело.
— Помнится, ты так говорил по поводу динозавров.
— Они хоть были без претензий на разумность.
— Мне люди нравятся.
Верзила хмыкнул. Подвигался на камне, звякнув донышком котелка.
— Особенно одна рыжая девица. Решился взять с меня пример, наконец?
— К делу. — Сухо ответил лже-следователь.
— Да, к делу. — Верзила ухмыльнулся. — Этот учёный подбросил отличный вариант. Был договор — они не трогают нас, мы не задеваем их. Один заряд в наш огород — и договора нет. Большой бац — и конец всему.
— Я сам составлял договор. И мы его подписали, — лже-полицейский взглянул на застывшего премьера. — А ты схитрил. Был уговор — один не трогает мальчишку, другой — девчонку.
— Я не трогал мальца.
— Ты просто нанялся к нему в телохранители. Очень удобно.
— А ты убрал её родных. Очень ловко. — Здоровяк на алтаре наклонился вперёд, упёршись ладонями в камень. — Но теперь игра закончена. Сейчас все получат то, что хотели.
— Я не хочу этого. — Спокойно сказал его собрат. — Ещё рано.
— Приведи хоть одну причину, почему я не могу этого сделать.
— Вся моя сила со мной. А твоя?
Здоровяк обвёл взглядом поляну. Поморщился.
— Здесь практически все мои ублюдки. Сами пришли. Вернули мне свои душонки на блюде.
— Не все. Тебе не хватит силы одолеть меня сейчас.
Верзила посмотрел на Астру. Червяк у её ноги затрясся мелкой дрожью.
— Пожалуй, я признаю, что был неправ с мальчишкой. А ты отдашь мне девчонку. Вместе с её игрушкой.
— Ты использовал моих подчинённых в своих целях, — холодно сказал другой. — В этой стране я — советник президента по делам Существ.
— Это просто должность.
— Формально да. Ты не мог вмешиваться. Но ты вмешался.
— Хорошо. Очко в твою пользу. Чего ты хочешь?
— Ты знаешь, что я хочу.
Человек на камне посмотрел на стоящего напротив собрата. Мгновение они глядели друг на друга в упор. Потом тот, на алтаре, пожал плечами. Светлые глаза блеснули, он кивнул, пряча ухмылку. Отразился серебром в свете солнца взъерошенный ёжик волос. Здоровяк отцепил от пояса ручку помятого, покрытого окалиной старого котелка. Покачал его в руке.
— Слушайте, вы, все. — Сказал он негромко, но голос его отдался эхом в головах застывших на поляне людей. — Апокалипсис не отменяется. Ваш мир изменится. Сможете выжить — ваше счастье. Не сможете — добро пожаловать в ад. А теперь — до встречи!
Он взмахнул рукой. Вырвавшийся из пальцев котелок взлетел в воздух, описал красивую, высокую дугу. На верхней точке перевернулся, блеснул металлическим донцем, и стал падать.
Астра проследила, как, медленно, будто в замедленной съёмке, переворачиваясь в воздухе, котелок падает вниз. Глухо брякнул о траву металлический бок, котелок перекатился и застыл, качнув закопчённым боком. Звякнула помятая дужка.
Пропищала и смолкла мелкая птица. Зашуршали сухие иглы над головой. Вернулись звуки. Застывший ветер ожил, принялся трепать ветки, но не было уже в нём безумной ярости. Багрово-чёрные тучи быстро расползались в стороны, открыв повисший над землёй, над улёгшимся присмиревшей кошкой горизонтом, ослепительный солнечный диск.
Задвигались, оживая, люди. Поворачиваясь, моргали, вертели головами по сторонам. Шагнул, пошатываясь, иноземный гость в галстуке-бабочке. Взглянул на багровеющие тучи, перевёл глаза на скорчившегося на земле господина Мозеса, и истерически засмеялся. Визгливо смеясь, сорвал с шеи галстук-бабочку, с силой швырнул в неподвижное тело бывшего главы Ордена и отвернулся, мотая опухшими, покрасневшими щеками.
Покашлял, прочищая горло, премьер. Он был бледен, руки беспокойно гладили пиджак, шарили по карманам, и секретарь быстро подал ему пластиковую бутылочку с минеральной водой. Премьер жадно глотнул, перевёл дух и машинально сунул бутылку в карман. Из кармана вывалился смятый галстук.
Высшие магистры Бенедикт и Никодим, обнявшись, рыдали друг другу в плечо. Сестра Гонория, повиснув на Евстахии, плакала и смеялась, оглаживая престарелого магистра по спине. Евстахий помаргивал, словно только что проснувшись. Перевёл взгляд на Гонорию и робко погладил её по растрёпанным волосам. Сестра всхлипнула. Магистр Митрофан, ступая медленно, как во сне, собирал свалившиеся на траву ритуальные чаши в холщовый мешок.
Господин Кулябин вытащил из кармана зажигалку. Со щелчком выскочил огонёк, Игорь Иванович поднёс его к зажатой в зубах сигарете. Пыхнул, выпустив облачко ароматного дыма. Взглянул на Астру и виновато улыбнулся.
— Извини, девочка. Глупая вышла шутка. Если бы я знал, что ты жива…
— Ты всё равно поступил бы так же, — сказал Фома. — Он взял Астру за руку, она вырвалась. — Я тебя знаю.
— Так это была шутка? — прохрипел премьер, и зашёлся в приступе кашля. Торопливо глотнул из бутылочки.
— Как бы ещё они признались? — невозмутимо ответил Игорь Иванович. — А здорово бумкнуло. Виртуоз я всё-таки. Ювелирная работа.
Он неожиданно широко улыбнулся, и на миг стал прежним Игорьком, что двадцать лет назад взрывал петарды в кабинете генерального директора.
— Астра, — сказал Фома. Он взял её за руку, и она замотала головой. Ей хотелось плакать. Она чувствовала странную лёгкость, словно сбросила с себя страшную тяжесть, которую несла так давно, что заметила только, когда избавилась от неё. И ещё она ощущала, что её червячок всё ещё здесь, невидимо обвился вокруг лодыжки. И она не знает, что с ним делать. Что делать с Фомой. Что делать со своей жизнью.
— Тогда, когда ты приехал за мной, ты знал? Знал, кто я?
— Астра, не плачь. Я всё тебе объясню.
— Иди к чёрту! — крикнула она, вырвала руку, и зашагала прочь, не разбирая дороги. Глаза защипало, слёзы мешали видеть, она вслепую переступила сдвинувшийся с места круг из плоских валунов, и пошла к дороге. К дороге домой. Где ждала Дуняша и витал дух бабки Матильды.
Эпилог
— Совсем сдал старик, — Базиль отпустил руку брата Альфреда и перевёл дух.
Пока потрясённые граждане приходили в себя, Базиль с Викентием подхватили стоящего на коленях наставника, вывели с поляны и потащили через сосняк.
— Тебя бы так приложили, — пропыхтел Викентий, придерживая Альфреда за талию. Наставник тихо покачивался. — Не встал бы. Ходу. А то ещё вспомнят, что мы там были.
Они подхватили брата под локти, и повлекли вперёд. Сквозь белый частокол берёзок мелькнула дорога.
— Куда теперь? — Базиль прислонил Альфреда к придорожному столбу. Альфред прикрыл глаза.
— Отлежаться бы, — сказал Викентий. Он задумчиво пошарил в кармашке куртки. Вытянул коммуникатор и ткнул пальцем. — Те тётки, блондинки крашеные. Они ж местные.
— Думаешь, они тебя вспомнят?
— Твоя брюнетка, когда от тебя отлипла, пищала, чтоб в любое время. — Викентий гаркнул в трубку: — Девчонки! Привет! Да, это мы!
Базиль потрогал припухшую губу. Вздохнул, отлепляя Альфреда от столба.
— Ждут, — деловито сказал брат, сунув в карман комм. — Тащим Альфреда к перекрёстку. Сейчас подъедут.
— А старика куда? — спросил Базиль, закидывая руку наставника на плечо. — Тоже к девчонкам?
Викентий оглядел безучастно переставлявшего ноги по пыльному тракту учителя. Тот, не отрываясь, смотрел на дорогу, убегающую за розовеющий горизонт.
— К девчонкам. Хуже уже не будет.
Он взялся за Альфреда с другой стороны, и они вдвоём повели брата к развилке.
***
Магистр Митрофан устало помаргивал покрасневшими глазами, сжимая потными ладонями руль. Посты на дороге ещё не сняли, и сейчас ему не хватило бы силы, даже чтобы дать взятку инспектору. Не то чтобы отвести глаза спецам. Но впереди шёл серый седан, и небрежный жест в сторону фургона, где дремали магистры, что делал каждый раз майор Зуйков, оказывал магическое действие. Постовой брал под козырёк, почтительно возвращал удостоверение, и отступал к обочине.
— Надо избрать главу Ордена, — сонно пробормотал Высший магистр Никодим.
— Мы ещё до города не доехали, — проворчал в ответ Высший магистр Бенедикт.
Он посмотрел вглубь фургона, где дремал Евстахий, привалившись к стенке. Рядом свернулась калачиком на сиденье сестра Гонория.
— А впрочем… Что вы скажете, друг мой, о временном исполняющем обязанности? Кандидатура уважаемого Евстахия кажется мне вполне подходящей.
Никодим проследил за его взглядом. Престарелый магистр тихо посапывал, сложив узловатые руки на коленях, и мерно покачивая головой.
— Пожалуй, — задумчиво произнёс Высший магистр. — Друг Евстахий — опытный член совета. А сегодня он просто превзошёл самого себя, защищая наше дело.
— Да, достойная кандидатура, — подтвердил другой член совета, глядя на мирно дремлющего престарелого магистра. — Думаю, он всех устраивает.
— Тогда я, с вашего позволения, соберу совет по приезде, — довольно откликнулся Высший магистр Бенедикт, потирая ладони. И добавил, примирительно подняв руки в ответ на поднявшийся ропот:
— Конечно, конечно! Выдержим достойную паузу. Нам всем нужно отдохнуть.
Члены совета, придя к согласию, расслабились и задремали, отвернувшись от ничего не подозревающего, мирно качающего во сне головой магистра Евстахия.
***
— Это будет репортаж века, — человек в комбинезоне, обшитом кармашками и лямочками, снял кепку и тряхнул головой. По плечам, затянутым в плотную серую ткань, рассыпались огненно-рыжие волосы. — Наш проект выйдет в первую десятку.
Анна стянула чёрные очки, закрывавшие пол-лица, повернулась к водителю седана и ласково потрепала по щеке:
— Ты просто чудо, Зуйков. Проси, что хочешь.
— Что хочу? — откликнулся полицейский, скосив взгляд на журналистку. Та промурлыкала, крутя в пальцах крохотную видеокамеру:
— Кроме моей руки.
— Я и не надеялся.
— Просто я уже решила выйти за тебя.
Седан вильнул, свистнули шины.
— Ребёнку нужен отец. Ты согласен, Зуйков?
— С чем — что нужен отец, или жениться?
Она засмеялась:
— И то, и другое.
Он откашлялся, глядя на дорогу. Помолчал.
— Будущий отец Зуйков даст ответ сегодня вечером. Дай ему прийти в себя.
— Как ты официален, — промурлыкала Анна, потягиваясь на сиденье. — Ладно, я это заслужила. Можешь немножко подуться. Но только до вечера.
Полицейский кивнул, коротко глянул на открывшуюся под воротом комбинезона, который она успела расстегнуть, стройную шейку и разметавшиеся по плечам огненные пряди волос.
— До вечера.
***
— Меня вызывали, — майор Зуйков показал документ. Охранник кивнул.
— Вас ждут.
Полицейский толкнул дверь кабинета. У широкого окна стоял человек. При появлении майора он быстро обернулся, и мгновение смотрел на вошедшего следователя.
— Так вот как я выгляжу со стороны, — сказал хрипловато. Одёрнул манжеты, поправил идеальный узелок галстука. — Наконец-то. А то, как гляну в зеркало, так голова кружится.
— Надеюсь, вас не слишком беспокоили? — спросил полицейский, войдя в кабинет, и останавливаясь напротив. Хмыкнул: — А мой костюм мне идёт.
Облик его, как и стоящего напротив человека, подёрнулся дымкой, затрепетал и неуловимо быстро изменился. Теперь у окна стоял следователь.
— Да, всё прошло прекрасно, — полицейский следователь, отойдя от окна, проследил, как советник президента по дела Существ садится в удобное кресло и хозяйским жестом поглаживает полированные подлокотники.
— Много было работы? — спросил советник.
— Совсем не было. Заходил один раз президент, я сделал вид, что сплю.
Хозяин кабинета засмеялся, хлопнув ладонью по подлокотнику.
— Вы дали пищу для очередной байки. Но к делу. Ваш вопрос можно закрывать. Исчерпывающий доклад по делу об убийстве и документы вы найдёте у себя в коммуникаторе. Теперь о цене.
Он кашлянул, разглаживая идеальные манжеты. Полицейский нетерпеливо спросил:
— Как Анна?
— Ваша девушка сделала вам предложение. Я же говорил, всё получится. Просто нужен другой подход. Ваша подруга необычная женщина.
— Я знаю. Чтобы она осталась со мной, я готов был подписать договор с самим чёртом.
— Я не чёрт, любезный, — укоризненно отозвался хозяин кабинета. — Что за суеверия? Но дело ваше. Я получил возможность поработать на свежем воздухе, вы женитесь на женщине своей мечты. Кстати, вас ждёт сюрприз. Ну, не буду вас задерживать.
Он любезно указал на дверь, и полицейский, коротко кивнув, вышел из кабинета. Когда дверь за ним закрылась, советник по делам Существ вздохнул, откинулся на спинку дорогого кресла, и тихо сказал:
— Я получил даже больше, чем вы могли представить, господин полицейский. Наверное, я теперь ваш должник. Только вы об этом пока не знаете.
***
Астра толкнула калитку. Брякнула щеколда. Заголосил взлетевший на забор рыжий петух, надрывая переливчатое горло.
— Вернулась? — на крыльце стояла Дуняша. Она держалась за столбик навеса, прислонившись к перильцам, и смотрела на Астру.
— Вернулась, Дуняша. — Астра размотала окончательно сбившийся, пропотевший платок. — Спать хочу. Дай пройти.
— Тогда свою собачонку во дворе оставь, — прошипела Дуняша, взявшись за косяк, и перегородив путь наверх. Астре показалось, что у женщины глаза блеснули зелёным огнём, как у кошки. Она глянула вниз, где невидимый червячок обвился вокруг ноги.
— Дружок, брысь с ноги.
Невидимая тяжесть пропала, она заметила малиновый отсвет, перетёкший струйкой к навесу, где была поленница.
— Проходи, — Дуняша посторонилась, неловко шагнув вбок.
Астра прошла в комнату и упала на лавку, где не так давно сидела, глядя перед собой и сложив на платье узловатые руки, бабка Матильда.
— Дуняша, ты знала, что там, в лесу? Про поляну?
Дуняша подошла, стала напротив, глядя, как Астра стягивает кроссовки.
— Нашла травку-то?
— Нет. Не нужна мне твоя травка. — Астра сбросила куртку на пол. — Дай чаю. И поесть.
— Ишь, барыня, — сварливо ответила Дуняша, уперев руки в бока. — Сначала обувку подбери. Вон, наследила.
— Ты с кем разговариваешь? — устало сказала Астра, сдвинув брови и воззрившись на нахальную Дуняшу. — Я глава Ордена!
— А я папа римский. Пока не умоешься, ничего тебе не будет. — Дуняша подобрала кроссовки и отнесла в сени. Вернулась и встала, глядя на уснувшую прямо на лавке Астру. Нагнулась, провела ладонью по растрепавшимся серебристым волосам:
— Спи, девочка. Орден подождёт.
Конец книги
Похожие статьи:
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
